- Баязид всё равно может меня убить, как только я вернусь в Стамбул и расскажу ему... что вы мне прикажете рассказать, - тут Стефан правильно уточнил касательно того, что именно будет рассказывать, в каком ключе.

- Мы позаботимся о том, чтобы у него не возникло такого желания. Да и вашу ценность в глазах султана повысим так, что труп будет для Баязида лишь упущенной выгодой. А он, при всех своих многочисленных недостатках, в большинстве ситуаций способен здраво оценивать происходящее. А посему начнём. Бьянка, достань-ка тот лист, который мы заблаговременно составили. Предел желаемого от империи, а также черта, за которую мы не станем отступать… в новых то обстоятельствах.

Стефан лишь тяжко вздохнул, целиком и полностью осознав, что никуда ему не спрятаться и не скрыться от нового положения. Если, конечно, хочет оставаться живым и хорошо живущим. А очередное предательство… переживет. Старый, опытный перескок.

Зато нам с Бьянкой, равно как и Мигелю, и прочим, предстояла длительная, серьёзная работа. Выжимка информации, устранение одного из двух источников так, чтобы оное послужило на пользу ещё и нашему свежезавербованному агенту. Прочее…

В любом случае можно было сказать одно – вот теперь война с Османской империей точно закончится на мажорной ноте. Дипломатическая победа как жирная точка после череды побед на суше и на море. И возрождение эпохи Крестовых походов, пусть и с несколько иными лозунгами, целями, средствами их достижения. Борджиа, с которыми я уже давненько стал полностью себя отождествлять, вновь рванули на несколько ступеней вверх по лестнице славы, власти и силы. Ибо или Цезарь или никто!

Эпилог

Франция, Авиньон, октябрь 1495 года

Пришло время. Новое, не в пример тому, что было несколько лет тому назад. И пусть теперь Джулиано дела Ровере находился не в Риме, а в Авиньоне, но главное одновременно и осталось неизменным и сильно поменялось…Снова шло голосование на выборах понтифика. Но теперь не было столь ненавистного ему Родриго Борджиа, а все или почти все собравшиеся поддерживали именно его. Поддерживали, ибо видели именно в нём того, кто способен был противостоять алчности и безмерной тяги к светской власти всего рода Борджиа.

Голосование уже началось. Более того, главы цистерцианцев и картезианцев уже проголосовали за него,. Какое право они имели голосовать? Особенные времена, особенные решения. Что им, что генеральному магистру Братьев-проповедников Генриху Крамеру было обещано становление кардиналами сразу же после конклава. А пока они, как наиболее верные дети церкви могли и должны были присутствовать и участвовать в выборах, дабы придать им больший вес.

- Генеральный магистр Ордена Братьев–проповедников Генрих Крамер, за кого отдаёте свой голос на этих выборах нового викария Христа? – звучит голос назначенного распорядителем выборов архиепископа Руана Жоржа д’Амбуаза, который тоже должен стать кардиналом в ближайшие дни, равно как и ещё несколько французских архи- и просто епископов.

- За кардинала Джулиано делла Ровере,- произнёс автор «Молота ведьм», , грезящий о новых кострах и усилившейся своей власти, уже как главного инквизитора Святого Престола, пусть и Авиньонского.

- Кардинал Доменико делла Ровере?

- Делла Ровере и никто другой. Джулиано делла Ровере! – эхом откликнулся тот.

- Кардинал Рафаэль Сансоне Риарио?

- Джулиано делла Ровере.

Д’Амбуаз довольно улыбнулся, видя, что всё идет согласно пожеланиям его короля. К улыбке же прибавились слова:

- Мне радостно видеть такое единство и готовность вести Святой Престол к настоящему величию, угодному господу нашему. И всё же я продолжу… Джулиано делла Ровере!

- Оставляю голос за собой, - не стал скромничать кардинал и по существу единственный кандидат на этих выборах.

Одобрительный шёпот, довольные выражения лиц… Ни для кого не было тайной, что выборы были всего лишь необходимым ритуалом. Но голос распорядителя звучал вновь, доводя задуманное до конца.

- Кардинал Джованни Баттиста Зено?

- За достойного… Джулиано делла Ровере, да пребудет с ним Господь и милость его.

- И Джироламо Бассо делла Ровере…

- Отдаю свой голос за Джулиано делла Ровере.

Вот и всё. Почти, поскольку требовалось подвести и так понятные итоги.

- Избрание состоялось! – воскликнул архиепископ Руана. – Единогласное избрание, показывающее нам, что в самый трудный час верные сыны Господа нашего Иисуса Христа способны отринуть споры и взаимные обиды, сплотившись вокруг того, кто может вернуть церкви истинное величие и сокрушить узурпировавшего Святой Престол в Риме антипапу Александра VI, коего отныне не осеняет божественная благодать. И с этого дня…

Свершилось. Джулиано делла Ровере упал на колени и истово молился, обращаясь к богу с просьбой даровать ему победу в долгой, сложной и несомненно кровавой войне, которой было не избежать. Войне за веру, что, как он не уставал повторять всем, в том числе и себе самому, должна очистить Святой Престол от множества грехов понтификов прошлого и избавить церковь от богопротивных реформ Родриго Борджиа и его сына, этого аптекаря сатаны и настоящего дьявола во плоти. Ну а заодно вернуть роду делла Ровере былое величие, земли, богатства… и власть. Ту власть, которой он найдёт как распорядиться, пусть даже на первых порах немалую часть придётся отдать королю Франции. Ничего, это он как-нибудь переживёт. Произошедшее в прошлом научило его не только выжидать подходящего момента, но и улыбаться, выдавая кипящие внутри злость и ненависть за умение быть полезным покровителю. Ничего, они… все они ещё узнают, что такое сила делла Ровере, отныне Папы Юлия II!

***

Москва, октябрь 1495 года

Посол… В последнее время таковыми становились те, кто и не ожидал подобного поворота в своей жизни. Взять того же Винченцо Раталли, который даже не мог сказать, является он больше военачальником или дипломатом. Впрочем, этот бывший кондотьер действовал довольно близко к итальянским землям и король Италии не рискнул бы послать столь нужного и преданного человека так далеко от себя. Зато отправить в важное для Италии посольство одного из своих дальних родственников – это совсем другое дело.

Франческо Галсеран де Льорис и де Борха являлся внучатым племянником Его Святейшества по материнской линии. Родство не самое близкое, но достаточное для того, чтобы ещё в давние времена стать одним из секретарей тогда ещё вице-канцлера. После избрания Родриго Борджиа Папой Римским у Франческо появилась возможность упрочить своё положение при Святом Престоле. Собственно это у него получилось. Сперва ревизии папской казны, затем то же самое касаемо некоторых епархий, откуда присылалось подозрительно мало денег. Иные поручения, связанные со словесным вразумлением слуг Его Святейшества. Вроде бы и не самая видная должность при понтифике, но влияния оказалось достаточно, чтобы к Франческо Галсеран де Льорис и де Борджиа стали прислушиваться.

Не хватало чего-то действительно яркого и значимого. Вот потому один из «теней» Святого Престола, как выражался Чезаре Борджиа, и решил попросить увенчанного тройной тиарой родственника и покровителя о подобном поручении. И получил… назначение главой посольства в великое княжество Московское, которое с недавних пор Италия, Святой Престол, иные италийские государства, а заодно и Испания – понятно по чьей небольшой просьбе» признали королевством… или царством как именовал свою страну Иван III из династии Рюриковичей, вот уже более половины тысячелетия правившей этими землями. Не Москвой, а Русью, как в общем называлось это государство.

Хотя, конечно, оказаться в далёком великом княжестве Московском, теперь Русском царстве во всех бумагах, он точно не ожидал. Долгая дорога, паршивая погода, совершенно незнакомый народ и обычаи. Точнее сказать, знакомый только с чужих слов. Хорошо, что среди тех солдат, которых Чезаре Борджиа выкупил у османов, а затем кого сделал частью обычного войска, а кого и частью Ордена Храма, хватало и попавших в плен русских. Они то и послужили источником большей части знаний о своей далёкой и заснеженной стране. Вдобавок и советниками в здешней жизни, причём советниками довольно беспристрастными сразу по нескольким причинам.