– Я не пробовал применить ее к этому вопросу…

– Пока я жив, вы, молодой человек, должны будете научиться применять психоисторию к любым проблемам – это должно стать само собой разумеющимся. Смотрите.

Селдон извлек из карманчика у пояса калькулятор. Говорили, что он кладет калькулятор даже под подушку, чтобы пользоваться им в минуты бессонницы. Серая блестящая поверхность приборчика была потерта от долгого пользования. Уже покрытые возрастными пятнами, но еще проворные пальцы Селдона забегали по пластиковой панельке. На табло стали появляться красные светящиеся значки.

– Вот положение Империи на сегодняшний момент, – заявил Селдон и сделал паузу, ожидая, что скажет Гааль.

– Но это, наверное, не полная картина? – проговорил, наконец, молодой человек.

– Совершенно верно. Я рад, что вы не верите людям на слово. Но это приближение является доказательством теоремы. Надеюсь, с этим вы согласны?

– Согласно результатам последней проверки производной функции, это так, – Дорник очень старался избежать возможной ловушки.

– Хорошо. Но добавим к этому вероятность убийства Императора, возможность восстания под предводительством вице-короля, периодические экономические кризисы, снижение активности по исследованию новых планет и кроме того…

Он все продолжал. Упоминая очередной фактор, он каждый раз касался панельки, и на табло появлялся новый символ, тут же включавшийся в основную функцию, в результате чего та постепенно расширялась и изменялась.

Гааль перебил старика только один раз:

– Такое преобразование этого множества мне кажется сомнительным.

Селдон повторил операцию медленнее.

– Но ведь вы произвели это с помощью запрещенной социальной операции!

– Хорошо, молодой человек, соображаете вы быстро – но все же недостаточно быстро. В такой комбинации она не запрещена. Давайте-ка разложим по рядам.

На этот раз процедура заняла куда больше времени; но, когда Селдон закончил ее, Дорник смущенно произнес:

– Да, теперь я понял. Вы были правы.

Наконец Селдон завершил все преобразования.

– Вот Трантор через пятьсот лет. Что вы можете сказать по этому поводу? – он склонил набок голову, ожидая.

Гааль не верил своим глазам.

– Полный крах! Но этого не может быть!.. Трантор всегда был…

Возбужденное напряжение, свойственное обычно лишь молодым, переполняло Хари Селдона – казалось, у него состарилось только тело.

– Но вы сами видели, как мы получили этот результат! Выразите его словами, забудьте на минуту о символах.

Дорник медленно заговорил:

– С постепенным углублением специализации Трантор оказывается все более уязвимым, неспособным защитить себя. Одновременно, как административный центр Империи, он становится все более ценной добычей.

Линия наследования престола становится все более спорной, а вражда между знатными семействами – открытой. Социальная ответственность исчезает начисто.

– Достаточно. Какова численная вероятность полного уничтожения столицы в течение пяти веков?

– Я затрудняюсь сказать.

– Но вы, конечно, могли бы провести дифференцирование поля?

Дорник почувствовал оказываемое на него давление. Селдон не предложил ему свой калькулятор, хотя панель его была всего лишь на расстоянии фута от глаз молодого человека. Гааль стал лихорадочно считать в уме, чувствуя, как на лбу его проступает пот. Наконец, он выдал ответ:

– Примерно восемьдесят пять процентов.

– Неплохо, – протянул Селдон, выпятив нижнюю губу, – но и не блестяще. Точный ответ – девяносто два с половиной процента.

– За это вас и прозвали вороном-Селдоном? Подобных расчетов в журналах я не встречал, – сказал Гааль.

– Естественно. Это – не для печати. Не может же Империя позволить открыто заявлять о ее нестабильности! Но для психоистории это довольно простое упражнение. Однако недавно в аристократические круги просочилась информация о некоторых наших исследованиях.

– Это плохо?

– Не обязательно. Мы стараемся учитывать все факторы.

– Так вот почему за мной следили!

– Да. Все, имеющее отношение к моему проекту, находится под их наблюдением.

– Вам грозит опасность, сэр?

– О, да. Существует вероятность – одна целая семь десятых процента – что меня приговорят к смертной казни. Разумеется, проект это не остановит – такую возможность мы тоже учли. Ну хорошо, думаю, завтра мы увидимся в Университете.

– Конечно!

Гааль не смог сдержать своего обещания. Наутро его разбудил негромкий звонок. Он взял трубку и услышал голос портье – также негромкий, вежливый, но вместе с тем укоризненный, – что, впрочем, было вполне естественно при данных обстоятельствах, – ибо голос этот сообщил, что по распоряжению Комиссии общественной безопасности Гааль находится под домашним арестом.

Он тут же кинулся к двери и убедился, что она не открывается. Оставалось только одеться и ждать.

Вскоре за ним пришли и куда-то повели – он по-прежнему был под арестом. Потом ему стали задавать вопросы – все очень вежливо, в рамках приличий. Гааль Дорник честно рассказал, что он прилетел из провинции, с планеты Синнакс, учился, получил докторскую степень по математике, подал заявление о принятии на работу в группу доктора Селдона – и был принят. Он вновь и вновь повторял свой рассказ со всеми подробностями – и каждый раз они снова возвращались к вопросу об его участии в проекте Селдона. Как он узнал о нем, какие должен был выполнять обязанности, какие ему были даны секретные инструкции, в чем состоит суть проекта?

Всякий раз Дорник отвечал, что ничего не знает, что никаких секретных инструкций он не получал – что он только ученый, математик, и политикой не интересуется…

Наконец, ласковый инквизитор осведомился:

– И когда же будет уничтожен Трантор?

– Об этом я ничего не знаю, – с запинкой проговорил Гааль.

– А кто знает?

– За других я отвечать не могу, – его вдруг бросило в жар.

– Вам кто-либо говорил об уничтожении Трантора? Называл конкретные сроки?

Молодой человек заколебался, а инквизитор тем временем продолжал:

– За вами следили, доктор. Наши люди находились в космопорте, когда вы прилетели, и на обзорной башне, где вы ждали встречи. И, разумеется, мы слышали вашу беседу с доктором Селдоном.

– Тогда вы и сами знаете, что он думает по этому поводу, – заметил Гааль.

– Но нам бы хотелось услышать и ваше мнение.

– Доктор Селдон считает, что Трантор будет разрушен в течение ближайших пяти веков.

– И у него есть… математические доказательства?

– Да, безусловно, – вызывающе ответил Дорник.

– И вы считаете, что его… расчеты – верны?

– Раз доктор Селдон ручается за них, то вероятность ошибки практически исключена.

– Позже мы еще вернемся к этому вопросу.

– Подождите! Я требую присутствия адвоката! – спохватился вдруг Гааль. – Как гражданин Империи, я имею на это право!

– Ваши права будут соблюдены.