Это что сейчас было?

Перед глазами продолжала колыхаться грудь в кружевах. Я же ощущал себя чертовым предателем. У меня невеста, а я на полуголых девиц глазею. Кое-как справился с дыханием и некоторыми проблемами физиологического характера, голову отпустило. Тут и Дианта прибежала, пришлось пробормотать что-то про зонтик.

— Что вы делаете в моем шатре?!

Визг Тильды подействовал на меня как ушат холодной воды. Оказывается, госпожа капрал успела одеться и выйти наружу, что и заметила танцовщица. Сейчас Тильда приближалась, явно собираясь закатить скандал.

Надо же, а император описывал ее как трепетную и крайне нежную красавицу. Видимо, подобное она бережет исключительно для высокопоставленных особ. А с остальными можно не церемониться. Плохо. Насколько я знаю, акиф придерживается мнение, что вежливость — сердце любого общения. Если услышит, как Тильда открывает рот и орет на свою помощницу-служанку, то может крайне разочароваться. А разочаровывать его в мои планы не входило.

— Я проверяла ваш шатер. — Ледяной голос капрала Маррингл заставил Тильду умолкнуть.

Но ненадолго — она тут же продолжила, правда, уже без истеричных ноток:

— Вы не спросили моего разрешения войти!

Арджана упорно не смотрела на меня. Впрочем, я тоже предпочитал изучать покрасневшее лицо танцовщицы. Так оно спокойнее будет.

— Хорошо, — согласилась Маррингл, — давайте каждый раз, когда я соберусь сделать свою работу, буду спрашивать вашего разрешения. Если на вас нападут, а на тракте всегда есть шанс нападения, то сначала я уточню, разрешаете ли вы спасти вас. Но учтите, в такие моменты обычно все начинают очень громко кричать. И вас просто могут не услышать.

И замолчала, в упор глядя на Тильду. Та поняла, что пора отступать.

— Лорд Иррилий, проводите меня.

Я молча предложил Тильде руку и увел злющую танцовщицу на дальний конец лагеря. Пусть остынет, расслабится.

— Хотите, расскажу вам про Игенборг?

— Это правда богатая страна?

Кто о чем, а она о деньгах.

— Хотите узнать больше об акифе? — поинтересовался, поглаживая пальцы Тильды. Изящные, отбеленные специальными кремами, с тщательно подпиленными длинными ногтями с прозрачным покрытием. Да, такие руки работать не привыкли. Невольно вспомнились пальцы Дэрин: хрупкие, тонкие, и при этом без украшений.

— Он мужчина, — пожала плечами Тильда, — мне достаточно этого. Я покорила императора, что мне правитель маленькой страны?

— Не стоит недооценивать тех, кто с виду мал, — предупредил я.

Мои слова не приняли всерьез, но я был намерен донести до нее реальное положение вещей, чтобы не обольщалась.

— Игенборг действительно небольшой, окружен неприступной горной грядой и очень богат. Там находятся одни из самых крупных месторождений драгоценных камней. И местные жители свое защищать умеют. Свирепые воины.

На губах Тильды расцвела предвкушающая, мечтательная улыбка. Наверное, уже видела себя укротительницей акифа и его, покоренного красотой, у своих ног.

— Игенборг — не империя, — предупредил я. — Там есть один закон — слово акифа. Женщины считаются собственностью мужчин и живут в гаремах. Ваше благополучие в ваших руках. Сумеете покорить его сердце — будете на вершине, вызовете неудовольствие…

Я сделал многообещающую паузу.

В моих интересах было, чтобы она пришлась по душе избалованному женским вниманием акифу. Довольный акиф — еще один шаг к успешному завершению миссии. Пугать раньше времени не хотелось, но в Игенборге фаворитку могли как осыпать золотом и драгоценными украшениями, так и палками побить, если вызовет неудовольствие.

А еще Игенборг славился самыми искушенными жрицами любви. Кого ни спрашивал, выуживая крупицы информации, каждый не преминул вспомнить о них, закатывая глаза.

Перед глазами опять предстала пышная женская грудь в обрамлении золотистых кружев, и я сглотнул. Не ожидал, что вид полуобнаженных женских прелестей настолько выбьет меня из колеи, что они начнут мерещиться наяву. Надо же, при дворе меня окружали лучшие красавицы, бальные платья которых отличались совсем не скромными фасонами, демонстрирующими грудь практически полностью, и то на них я не реагировал, как и на раздаваемые прелестницами авансы. Все мысли занимала Дэрин.

Как всегда, при мыслях о ней сердце затопила нежность. Ее единственную хотелось холить и лелеять, оберегать от всех невзгод и этому посвятить свою жизнь.

Не сразу понял, что Тильда уже некоторое время пытается привлечь мое внимание.

— Что, простите?

— Хотела спросить, о чем задумались с таким мечтательным видом, — надув обиженно губы, произнесла танцовщица.

— О том, что путешествие в вашем приятном обществе продлится как один миг, — вежливый ответ, льстящий женскому самолюбию, легко слетел с языка.

Тильда благосклонно улыбнулась, а я окинул взглядом лагерь, с удовольствием отмечая, что шатры уже разобрали и мы будем скоро выдвигаться в путь.

— Позвольте проводить вас к экипажу и убедиться, что вы разместились со всеми удобствами, — и предложил ей руку.

— Какие удобства? Вот моя карета… — вздохнула Тильда. — Все же не понимаю, почему мне запретили взять ее с собой.

«Чтобы не сверкала позолотой и драгоценными камнями на всю округу, привлекая разбойников всех мастей», — раздраженно подумал я, но не позволил истинным чувствам проявиться на лице.

— Вы не представляете, как я восхищаюсь вашим терпением и умением с достоинством принимать тяготы пути, — сообщил вслух.

С трудом избавившись от общества танцовщицы, я перевел дух. Хорошо, когда фонтан чувств и эмоций выплескивается в танце или на сцене театра, но не на собеседника. Тильда напоминала яркую бабочку с характером капризного подростка. Подростка, проверяющего грани дозволенного у родителей. Она вредничала и не желала садиться в карету, потом надулась, когда поняла, что никто из-за нее не собирается задерживать отъезд.

Нервов не хватало умасливать ее! А еще раздражала постоянная смена образов. Лишенная зрительного зала, она играла в жизни — то соблазнительницу, то капризного ребенка, то мученицу, которой не сочувствуют бессердечные люди. Может, императора в любовнице такое разнообразие и развлекало некоторое время, но всем присутствующим удовольствия не доставляло. Интуиция подсказывала, что мы с ней еще намучаемся.

Наконец, танцовщица была усажена в экипаж, вещи собраны, лагерь свернут, но стоило облегченно выдохнуть, как над головой раздался клекот, а перед носом что-то пролетело. Шмяк. Носок сапога украсил птичий помет.

Я с неудовольствием проводил взглядом самку ахана, которая села на руку капрала Маррингл и взглянула на меня свысока. Готов поклясться, что птица специально сделала это, настолько говорящим был ее презрительный взгляд. Нет сомнений, что пернатая нахалка меня невзлюбила.

«Неужели они разумны, и она поняла, что я просил ее продать?» — задался я вопросом.

Такое предположение казалось невероятным и даже абсурдным, и я его отмел. Смахнув пучком травы подарочек, зашагал к своей лошади. Пора было выдвигаться в путь.

Арджана

Проблема подобных экспедиций в том, что может возникнуть чувство безопасности и лени. Мы двигались по дороге уже пятый час, благо этот отрезок пути пролегал по лесу, и солнце палило не слишком сильно. И то я пару раз обтирала шею и лицо смоченным во фляге платком. Несмотря на тень от деревьев, вокруг стояла духота.

— Ночью дождь пойдет, — проговорил молоденький маг по имени Ивер, подъезжая ко мне ближе. В его руках покачивалась подвеска, внутри которой бродили голубые огоньки. Погодный определитель: если подкрашивается красным, то будет жара, если желтым — то сильный ветер. Голубой, да еще такой сильной интенсивности, означал проливной дождь. Ну почесуха тебя дери, а?!

— Значит, поищем место повыше.

Ивер продолжал разглядывать меня из-под черной челки. В нем явно угадывалась кровь даларийцев, что жили в восточных землях. Невысокие и худощавые, с черными волосами и такими же глазами.