— Да, здесь становится слишком горячо, — произнес Иигуир. — Кажется, приспевает время выбираться из страны, друзья. Сколько у нас детей на сегодня?

— Тридцать восемь, — откликнулся Беронбос.

— Что ж, подождем, пока вернутся сборщики. Один из них, кажется, еще здесь, пусть задержится. Рассчитываю, остальные приведут хотя бы человек пять. Но в любом случае ждем не больше недели. Затем достаем деньги и сразу трогаемся в путь, так что всем следует быть наготове.

— Все же чертовски рискованно, мессир, сидеть здесь еще неделю, не зная, что готовят для нас в столице, — заметил Эскобар уже после совещания, оставшись с глазу на глаз с Иигуиром.

— Рискованно, друг мой, — вздохнул тот. — Только выхода нет, каждый ребенок сейчас на вес золота. Ты. помнится, грезил о сотне уникальных бойцов? А тут и половины не набирается.

— Ну, это, мессир, меня не останавливает. Вероятно, Творцу понравилось всегда ограничивать круг моих подчиненных полусотней, так постараемся же взять качеством. А там, кто знает... и в Валесте сироты с бродяжками встречаются. Многие за кусок хлеба с готовностью примут военную стезю.

Старик покачал головой:

— Однако у них не будет гореть сердце жаждой отмщения мелонгам. Думаю, иной раз это пламя способно удесятерить силы воина, а значит, есть прямой резон сидеть здесь до последней минуты. Да и людей ведь не бросить, так?

— Это вы о сборщиках? Напрасный риск, мессир. Многие из них вовсе не собираются покидать Гердонез. Четверо уже просились у меня в вольные ватаги.

— И все же подождем их самих, — сколь возможно мягко подытожил Бентанор.

Неделя прошла в напряженном, тяжелом ожидании. Пока женщины героически принимали на себя буйство ребячьей вольницы, жизнь взрослых обитателей поместья мужского пола после доделки линии частокола будто распадалась на две половинки — бесконечные дозоры на стенах сменялись только коротким сном в обнимку с оружием. Исключение составляла лишь пара лазутчиков, что осторожно исследовала окрестности. В любой момент могла наступить развязка. Зарядили дожди, разведчики приходили в потемках, грязные и мокрые до нитки. Им даже не требовалось ничего докладывать — само появление без тревожных криков сообщало о том, что судьба дарит затерянному в чаще селению еще один день.

К концу недели вернулось шесть сборщиков. О последнем, как и о Мауроме, никаких новостей не последовало. Эта неизвестность угнетала особенно сильно. Воображение издерганных людей рисовало самые мрачные картины, в каждом шорохе леса слышались шаги приближающихся врагов.

Наконец, после мучительных колебаний решились продолжить развитие заговора. От имени Бойда был отряжен гонец к капитану корабля. В устном послании обговаривались время и место предполагаемой погрузки — небольшая бухточка вдали от дорог и жилья. Затем начали формировать две экспедиции.

— Друзья мои! — обратился Иигуир к собранным слугам и солдатам. — Я знаю, что в последнее время вы самоотверженно трудились и внесли огромный вклад в осуществление нашей задумки. Знаю также, что у каждого есть собственные планы на будущее. Каждый вправе сам выбрать тот путь борьбы, к которому склонно сердце. Однако сейчас я искренне прошу еще немного помочь в начале нашего пути. Как только все будет погружено на корабль, обещаю, вы сможете свободно определиться: ехать с нами или остаться в Гердонезе. Нынче же для нас бесценен каждый спутник, каждый верный клинок. И я очень полагаюсь на вас, дети мои.

Первому отряду предстояло доставить к кораблю детей. В него вошли двое солдат, четверо слуг, две женщины-служанки и семья Беронбоса. Сам Алиссен должен был возглавить его, но он так упрямо отказывался, что командование взял на себя Иигуир.

— Да дворецкий Бойда не хуже знает все местные тропинки! — оправдывался Беронбос. — Как же я смогу ехать в обозе, когда другие идут на рисковое дело? Нет уж, мое место среди них! Хоть тут-то, мессир, не заставляйте меня сторониться опасности, не трус же я, в конце концов!

Кроме бородача второй отряд составили также Эскобар, трое солдат и двое слуг. Под руководством Бойда он направлялся в самое осиное гнездо — к замку Тьюнир за королевскими сокровищами. Затея представлялась опасной до крайности. Располагался замок совсем недалеко — каких-то миль пять напрямую, в ясную погоду верхушки его башен можно было разглядеть с близлежащих холмов. Вместе с тем столкновение с любым патрулем на подступах к замку обещало верный и печальный финал.

Каждый понимал это, потому расставание получилось долгим и тревожным. Когда общими усилиями рыдающую Марику оттащили от мужа, колонна Иигуира первой тронулась в путь.

Идти предстояло более двух дней. Саткл, дворецкий Бойда, вел их по самым безлюдным местам, по еле заметным лесным тропам. Это уменьшало опасность наткнуться на мелонгов, которые вроде бы избегали забираться в такую глухомань, но зато вынуждало двигаться пешком, без повозок, лишь с несколькими вьючными лошадьми. Поэтому дорога превращалась в плотную череду коротких привалов. Главной же проблемой оказалось удержание под контролем полусотни бесшабашных сорвиголов. Сколько ни пытались внушить им всю серьезность положения, ребячья шаловливость то тут, то там вырывалась наружу. Кто-то из мальчишек вдруг устраивал возню, на крик сбегались взрослые, а за их спинами колонна уже рассыпалась по окрестным кустам. Новые потасовки, обиды, капризы, кого-то отыскивали, иных догоняли... Когда же подступило совершеннейшее отчаяние, на выручку неожиданно пришла заурядная усталость. Через пару-тройку часов пути озорной задор сник, к середине дня вовсе исчез, а под вечер дети уже брели, как лунатики, спотыкаясь о корни и не обращая внимания на комаров. Когда, наконец, отряд остановился на ночлег, многие уснули, не дождавшись ужина.

— Хоть сейчас затихло воинство, мессир. — Саткл кряхтя опустился рядом. Чуть моложе Иигуира, он не был столь привычен к дальним походам, отчего воспринимал их тяжелее.

— Главное, чтоб завтра встали. — Бентанор покачал головой. — Жалко малышей, однако опоздать ни за что нельзя. Ни корабль, ни отряд Бойда ждать, скорее всего, не смогут.