Но через некоторое время он признался себе, что не чувствовал себя плохо. Наоборот.

Да, он был смущен, но… он не чувствовал себя некомфортно. Флитвик сравнил его с Северусом и с отцом и сказал, что он похож на них. Он почувствовал гордость? Гордость за что? За свои знания? За свой «блеск»?

Он сполз вниз и сел на пол в раздумьях.

Нет.

Он не гордился своим талантом. Это был не талант, а усердие, которое помогло ему пережить урок. И он не был блестящим учеником.

Нет.

Это было что-то другое.

Гарри встал и шагнул к камину. Он осторожно взял альбом с фотографиями и, сев на диван, открыл его.

Квайетус с Северусом.

Квайетус с его матерью.

Квайетус с Джеймсом Поттером – он тепло им улыбнулся.

Квайетус с Гарольдом Поттером.

Квайетус, стоящий в одиночку, на груди – значок старости, в руке палочка…

Гарри коснулся палочки на поясе. Та же самая палочка: его собственная была слишком известна, чтобы пользоваться ей перед другими.

Картины и воспоминания. Ничего больше. Но теперь его сравнили с отцом, и словно какая-то его часть все еще была жива, что-то в его сыне, в Гарри… Может быть, он действительно не так глуп, как думал сам?.. Возможно, Северусу не придется его стыдиться.

Нет. Последняя мысль была действительно глупой. Северус никогда не стыдился бы его, даже если бы все не могли его терпеть по серьезной причине. Северус был к нему расположен, и никто не мог изменить этого. Гарри улыбнулся, пересек гостиную и вошел в кухню. Он положил в рюкзак несколько яблок, собрал учебники и пергаменты и пошел в библиотеку.

Вчера он пошел туда, чтобы заниматься; он был уверен, что там никого не будет. Он оказался неправ: он увидел, что несколько рэйвенкловцев читали и выписывали замечания из разных учебников и книг, и даже некоторые ученики с других факультетов делали свою домашнюю работу, невыполненную во время каникул. Гарри нашел отдельное место и готовился там к урокам. Теперь он пошел на то же место – оно было между последним рядом полок и стеной, и со вздохом заставил себя напрячь внимание. Он должен подготовиться до ужина, потому что после он должен будет идти готовить с Северусом это проклятое зелье.

Подготовка была рутинной и скучной. Ситуация была очень похожа на ту, когда Рон оставил его в прошлом году, и он проводил время с Гермионой – Рон, снова Рон и его «прежняя» жизнь, к которой он никогда не вернется… Теперь он должен жить как блестящий Квайетус, потребуется больше работы и учебы и меньше забав.

Он ненавидел это. Но это было гораздо лучше любых темниц и пыток. И, возможно, Рон еще НЕ потерян. Нужно только время. И Гарри собирался заплатить за это свою цену.

– Где ты был? – спросил Арес его за обедом.

– В библиотеке, – ответил он.

– Почему? Это был еще только второй день…

Гарри широко ухмыльнулся, вспомнив те же самые слова, которые он бесчисленное множество раз говорил Гермионе, но его ответ немного отличался от ее.

– Мне нравится там заниматься. Дома я должен оставаться в одиночестве, а я предпочитаю компанию.

– Почему ты не присоединился к нам?

– В слизеринской гостиной? – Гарри закатил глаза. – Ты ненормальный, Арес. Я не хочу сражаться с идиотом-Малфоем только для того, чтобы иметь возможность там посидеть. Это не стоит неприятностей. Может, позже, но не сейчас.

– Понимаю, – задумчиво кивнул Арес.

– И я не люблю быть центром внимания. Я предпочитаю подождать несколько недель или месяцев, пока все не привыкнут к моему… э… существованию, – шутливо подмигнул он коричневолосому мальчику. – Ты знаешь, в библиотеке я могу быть один и в то же время не один.

То же самое он сказал Северусу, когда тот спросил, где он был весь день.

– И я сказал Аресу то же самое, – добавил он. – Он задал мне тот же самый вопрос.

– Арес? – Северус сдвинул брови.

– Арес Нотт, один из твоих любимых пятикурсников Слизерина, – нетерпеливо ответил Гарри, начиная крошить полынь, чтобы добавить в зелье.

Снейп остановился на половине движения.

– Вы с ним друзья?

– Друзья? Северус, прошло только два дня! – воскликнул Гарри с негодованием и взял в руку жука-скарабея. – Нет. Мы только… разговариваем о разном. Он весьма одинок, и я тоже, так что… – он пожал плечами.

– Я вижу, – вздохнул Северус. – Но я думаю, что ты должен быть ОЧЕНЬ осторожен с ним. Его отец…

– Я знаю, знаю! – Гарри бросил жуков на стол. – Но скажи мне, что я могу поделать? Он – единственный слизеринец-пятикурсник, который охотно разговаривает со мной. Другие меня ненавидят или боятся из-за поведения Драко. Он, кажется, счастлив быть со мной, и я даже думаю, что он не знает, каков его отец!

– Успокойся, Квайетус. Я не хотел…

– Тогда чего ты хочешь? Конечно, я не покину территорию школы и не буду долгое время с ним один на один. Я не настолько глуп.

– Хорошо, но возьми другого скарабея, потому что ты раздавил этого в руке, – прервал его Северус.

Гарри посмотрел на жука в своей ладони.

– Скарабей?? В это зелье нужно добавить скарабея, чтобы закончить?

– Ты снова здесь?

Гарри поднял голову от учебника по Чарам, и Арес продолжил:

– Ты еще не готов все это закончить?

Гарри зевнул и посмотрел на мальчика, стоявшего рядом с ЕГО столом в библиотеке. Ему нравился этот стол, это место, скрытое в дальней части огромного читального зала, выглядевшее безопасным, этот уютный уголок в секции «Арабский мистицизм». Гарри был уверен, что никто во всей школе не интересовался ни арабским языком, ни мистицизмом, и был прав. Там он был укрыт от посторонних глаз. Там даже было окно, дававшее достаточно света, чтобы можно было читать и писать. Гарри потянулся и посмотрел на часы. Было почти время ужина. Он выглянул в окно; снаружи было темно – ничего удивительного, учитывая, что шла уже последняя неделя сентября. Он слегка улыбнулся и решительно закрыл книгу.

– Да, я думаю, на сегодня все.

Арес удивленно покачал головой.

– Ты занимался здесь с конца последнего урока?

Гарри начал засовывать свой пергамент в сумку.

– Нет. Сначала я зашел домой, чтобы взять мои книги… – он махнул рукой, и Арес ухмыльнулся.

– Конечно. Было бы очень трудно учиться без них, – он подмигнул Гарри и затем сел напротив него. – Ты всегда столько занимался?

Гарри задумчиво посмотрел на него.

– Нет. Но, так как я здесь, и все ждут, что я поддержу проклятую репутацию моей семьи, я чувствую, что у меня просто нет другого выхода. А с другой стороны… я не знаю, что мне делать в свободное время, – в конце концов признался он.

– Э… ты говоришь, что ты не смог найти ничего интересного кроме учебы?

– Это так невероятно?

– Довольно-таки да.

Гарри горько рассмеялся. Несколько недель назад он бы так же подумал.

– Тогда пошли. Мне наскучило здесь находиться.

– Правда? – Арес был удивлен.

– Конечно. Я не настолько увлечен учебой, как всем кажется, – Гарри покачал головой, выказывая недовольство. – Но, с другой стороны, что бы сказал мой отец, если бы я шатался по школе, выделывая глупые шутки, вместо того, чтобы быть лучшим студентом моего курса?

– Надо сказать, это главная причина, почему я рад, что мой отец не работает здесь, в школе…

Гарри в ответ закатил глаза. Однако на самом деле он не жалел, что Северус работал и жил в одном здании с ним. Наоборот.

И, в основном, после ТЕХ событий…

Гарри содрогнулся, когда подумал о том вечере на второй неделе обучения. Он шел в библиотеку, чтобы сделать домашнюю работу, когда Рон остановил его в пустом коридоре.

Гарри не был удивлен. Северус вел себя ужасно на уроке зельеварения и снял более пятидесяти баллов с Гриффиндора. Надо сказать, что все – с Рона. У него была достаточная причина: тот испортил собственное зелье, перевернул котел Малфоя и, в конце, запустил Филибустеровский фейерверк в котел Гарри, в котором взорвалось зелье, отправив Невилла в лазарет на несколько дней. Гарри не пострадал, потому что нагнулся, чтобы подобрать несколько упавших ингредиентов, но Невилл… Он выглядел ужасно…