Жена пятый раз за полтора часа позвонила Игорю и спросила, когда он будет дома. С той поры, как его выгнали из органов, она стала удивительно властной язвой. Все пять раз, что она звонила, она намекала на то, что задержится на работе, поэтому он должен забрать сына из детского сада.

— Слушай, — не выдержал наконец Игорь, — тебе что там, заняться нечем, кроме как названивать?

Его раздражение было легко понять, он кружил по району на машине, как какой-то залетный бомбила, в поисках адреса, где должно было состояться собеседование, но gps, яндекс-карта, гугл-мэпс и прохожие, как один, указывали ему на одинокое здание, от которого торчала из-за кривого бетонного забора только красная кирпичная труба, несколько выщербленная временем. Низкое октябрьское небо, на фоне которого торчала труба, медленно гнало куда-то одну сплошную, широкоформатную, от края до края, тучу, и небесное движение это приводило Игоря в еще большее отчаяние. Здание с трубой, к которому вела глинистая грунтовка, перегороженная облезлым деревянным шлагбаумом, никак не могла быть фээсбэшной конторой, куда несколько дней назад Игоря настойчиво зазывал офицер со смутно знакомой фамилией.

Но жена позвонила шестой раз, Игорь подумал: «Я как бы забыл телефон в машине», — и действительно оставил телефон в машине, вышел и полез под шлагбаум. За забором было еще более уныло, чем казалось снаружи, дело, видимо, было в том, что до этого Игорь глядел через шлагбаум изнутри теплого сухого автомобиля и не чувствовал и не слышал того ветра запустения, который непрерывно двигался через огороженную территорию с каплями редкого дождя. С внутренней стороны углы забора, заросшие какими-то кустами, выглядели, как забывшие о бритве подмышки. Грунтовка знаком вопроса огибала здание с трубой, как бы интригуя тем, что вход в здание находится со стороны, обратной шлагбауму; с той стороны, где стоял Игорь, были только большие окна, состоявшие из множества квадратных стеклышек, настолько пыльных, что тем, кто был внутри, если внутри кто-то был, не нужны были шторы. Справа от окон располагалась водосточная труба с оторванным низом и чернотой на том месте, где секции трубы соединялись друг с другом. Возле водосточной трубы стоял крупный хмурый мужчина в потасканном синем комбинезоне и курил сигарету. Игорь помахал ему рукой, надеясь, что тот задержится и как-то разъяснит весь этот занимавший Игоря топографический идиотизм, но мужчина, завидев повиливания Игоря в свой адрес, бросил окурок, пошел прочь, открыл дверь откуда-то сбоку здания и пропал. «Вот сука», — почти без злобы подумал Игорь.

Внутри здания с трубой, если не считать двух паровых котлов и запаха туалета, смешанного с запахом хлорки, было пусто. Игорь походил туда-сюда, изучая выцветшие плакаты с правилами техники безопасности, пустой противопожарный щит с силуэтами багра, топора и треугольного ведра, нашел две двери в подсобки с надписями «Сварщики» и «Слесаря» и безрезультатно подергал дверные ручки. Эхо, отдававшееся от кафельного пола, походило здесь на цоканье каблучков, Игорь вспомнил про жену, и легкая волна злорадства слегка притушила ту досаду, что была у него на душе. Наконец Игорь нашел дверь, ведущую на лестничный пролет, который вел, в свою очередь, куда-то наверх. Наверху был сумрачный коридор без единого окна, освещенный парой сорокаваттных лампочек, по обеим сторонам коридора находились двери, Игорь без стука сунулся в первую из них.

При переходе из коридора в кабинет кафель сменялся линолеумом, старые половицы заскрипели под ногами Игоря, и полный, приземистый человек, сидевший спиной ко входу, лицом к экрану ноутбука, чего-то там набиравший на бесшумной клавиатуре, блеснул абсолютной лысиной, озвучивая равнодушный вопрос.

— Чего надо? — спросила лысина тусклым голосом.

«Шоколада», — захотелось ответить Игорю, он замялся, соображая, как оформить вопрос, чтобы не выглядеть совсем уж глупо, и человек за ноутбуком, почувствовав заминку, глянул через плечо.

— А-а, — сказал человек даже как бы с разочарованием. — Ну, садись, садись.

Он показал стул сбоку от стола. Загипнотизированный его разочарованием, Игорь послушно сел. Человек продолжил шевелить пальцами по клавиатуре, будто забыв об Игоре минут на десять. За это время Игорь успел устать, скашивая глаза на убранство кабинета, более походившего на вотчину советского директора школы, со всеми этими стеклянными шкафами, где хранились журналы, потускневшими вымпелами на стене, пыльными спортивными кубками на подоконнике, красным телефоном с круглым диском на столе. Стул под хозяином кабинета поскрипывал, пока он шарил по клавиатуре толстенькими пальцами, на безымянном пальце правой руки не было кольца. Спортивный костюм человека за ноутбуком не вязался с его одышливым посвистывающим дыханием. Возникал вопрос: если лысый так дышит, когда просто сидит, то что же происходит с его дыхалкой, когда он передвигается.

— Пришел, значит, — сказал человек так внезапно, что Игорь подпрыгнул от неожиданности на своем онемевшем от сидения заду.

Толстяк с нескольких попыток выдвинул перекосившийся ящик стола, вытащил оттуда канцелярскую папку с надписью «Дело», развязал тесемочки, сверился с тем, что внутри и спросил, как-то по-особенному сотрясая щеками:

— Игорь Петрович? Так?

— Так, — кивнул Игорь.

Толстяк бросил папку обратно в ящик стола и с нескольких попыток задвинул его обратно. Глаза толстяка обратились в сторону Игоря, и от этого взгляда Игорю стало как-то нехорошо, у него создалось впечатление, что глаза толстяка приделаны ему от кого-то другого, будто ленивой швейцарской овчарке пересадили глаза питбуля.

— Давай сразу на ты, Игорь Петрович, — сказал толстяк. — Меня зовут Сергей Сергеич, я тут главный, я тебе и звонил.

Толстяк не сделал никакого движения, хотя бы намекающего на то, что он собирается протянуть руку для рукопожатия, Игорь подумал, что если потянет руку первым — это будет как-то унизительно в свете того, что устроили ему на прежней работе, и в свете того, что творилось у Игоря в семье. Он решил, что унижений ему хватит, и через это в знакомстве Игоря и Сергея Сергеевича образовалась неловкая пауза с пятисекундными гляделками.

— Ты знаешь, чем мы тут занимаемся? Справки у бывших коллег не наводил? — в последнем вопросе толстяка сквозила некая, понятная им обоим, издевка, Игорь невольно хмыкнул, а Сергей Сергеевич расценил это хмыканье иначе, нежели это мыслил Игорь. В хмыканье Игоря должна была угадываться горечь, типа, какие, нахрен, бывшие коллеги. Сергей Сергеевич же угадал какую-то насмешку над деятельностью своей и своих коллег.

— Нет, ну понятно, — вздохнул Сергей Сергеевич, — но при этом ты же пришел сюда. Или совсем все плохо? Даже начальником охраны никуда не берут? Даже бухгалтером в какое-нибудь СМУ не хотят?

— Не хотят, — честно сказал Игорь.

— Вот, — удовлетворенно заметил Сергей Сергеевич, — теперь ты уяснил, куда ведет неправедный путь коррупции.

Игорь оценивающе пригляделся к лицу толстяка, пытаясь угадать, насмешничает он или нет, но только загляделся на мелкие малиновые прожилки в щеках Сергея Сергеевича, с самого детства такие прожилки в лицах пожилых людей пугали Игоря больше всего.

— То, что ты неразговорчивый — это хорошо, — сказал Сергей Сергеевич, тоже, видимо, приглядывавшийся к Игорю и сделавший для себя кое-какие выводы. — Потому что если у тебя раньше были поводы молчать, то теперь у тебя их только прибавится, если согласишься работать по специальности.

«Был бы я таким неразговорчивым раньше, я бы тут не сидел», — с легкой тоской подумал Игорь.

— Так чем нужно будет заниматься? — спросил Игорь.

Сергей Сергеевич скрипнул стулом, закрыл ноутбук и посмотрел на Игоря так, что у того вспотели ладони.

— Всем, что я скажу, нужно будет заниматься, Игорь Петрович. Это второй шанс, ты сам понимаешь, если тебе его государство дало, нужно ценить. Если ты сюда пришел, значит, этот шанс тебе нужен, так ведь? — Сергей Сергеевич не стал дожидаться ответа и продолжил: — Мне нужны такие люди, которые, если я скажу поехать в Таиланд и притвориться бригадой тайских блядей, должны будут спросить только, когда выезжаем, а как предохранить их от СПИДа и предохранять ли вообще — моя забота. Я хочу знать, что они не побегут в ближайшую газетенку со сведениями о том, что ФСБ крышует сиамские бордели и поставляет им своих сотрудников.