— Конечно, — кивнул ученый. — Я один, супруга и дети на даче, отправил от греха подальше. Осмотритесь, конечно вам это необходимо.

Мы находились в одной из сталинских высоток, семиэтажном здании, построенном недалеко от Кутузовского проспекта. Высокие потолки, просторные комнаты, на полу паркет. Окна тоже большие и приоткрыты. Я подошел к ним и закрыл тяжелые шторы.

— Не люблю, когда в комнате темно, — сказал Миркинов и опять распахнул шторы. — Неужели нельзя обойтись без этого? Зачем сидеть в темноте? Скоро совсем стемнеет, тогда и…

Стекло треснуло и со звоном разлетелось на осколки. Нас осыпало с головой, а пуля ударилась в стену напротив окна, образовав в обоях дыру величиной с кулак. Я схватил ученого и повалил на пол. Затем быстро осмотрел и убедился, что он не пострадал. Затем подполз к шторам и быстро запахнул их.

— Вы что, понятия не имеете о работе снайпера? — со злостью прошептал я Миркинову, все еще лежавшим на полу среди осколков. — Я же хотел вас предупредить именно об этом. Теперь вообще не подходите к окнам. Вы спаслись только благодаря вашей феноменальной удаче.

— Да я даже и предполагать не мог, — прошептал ученый обескураженно.

Я поднялся с пола и помог подняться ему самому. Затем обошел все комнаты в квартире и закрыл шторы. Затем позвонил Грише, помощнику Зверя и доложил о случившемся.

— Мне нужно, чтобы приехали наши люди и осмотрели близлежащие дома, — сказал я. — И выкурили этого снайпера из норы, где он засел.

— Может, тебе туда еще и армейский батальон на подмогу прислать? — спросил Гриша насмешливо. — Никто из нашей конторы не будет бегать у тебя на побегушках, салага. Разбирайся сам со своими заботами. У нас каждый человек на вес золота, все сейчас на задании. Вызывать МГБ не рекомендуется, они всегда косятся на нас с подозрением, из-за того, что Лаврентий недолюбливает нас. В крайнем случае, позвони в милицию, пусть вышлют людей для осмотра прилегающих домов.

— Ладно, спасибо и на этом, — пробурчал я и закончил разговор. Затем пробормотал: — Как будто я и без тебя не мог догадаться о вызове милиции.

Мне пришлось так и сделать. Милиционеры приехали и также быстро осмотрели дома напротив окон квартиры Миркинова. Само собой, они никого там не нашли и уехали, пообещав прислать патруль для контроля местности.

К тому времени уже стемнело и я устроился в коридоре, положив ТТ рядом с собой. Ученый угостил меня ужином, а затем устроился работать в гостиной. Он был одет в шерстяной костюм и сидел за закрытой дверью при свете настольной лампы. Я изредка вставал и глядел, как он там себя чувствует. Миркинов листал бумаги и что-то быстро писал перьевой ручкой.

Поскольку я почти не спал ночью, то сам не заметил, как тихонько задремал, свесив голову на грудь. Проснулся я оттого, что в соседней комнате снова разбилось окно. Там никого не было, но я осторожно заглянул туда, оставаясь вне поле видимости для любых стрелков снаружи и осмотрелся. Ничего такого тут не произошло, только снайпер снова выстрелил по занавешенному шторами окну и разбил стекло.

— Что случилось? — спросил Миркинов, выглядывая из своей комнаты.

— Владимир Иосифович, не выходите из комнаты, — сказал я, приготовив пистолет.

В это мгновение входная дверь распахнулась и на пороге появились Аполлон и Сильвия, с пистолетами в руках. Девушка, кроме того, держала еще и отмычки.

Я был давно уже на взводе, они тоже и увидев друг друга, мы тут же открыли стрельбу. Пули ударили в стену и комнатную дверь позади меня, вызвав фонтан щепок и каменных крошек. Я спрятался в комнате, а они укрылись в коридоре.

— Владимир Иосифович, оставайтесь в комнате и укройтесь там, где я вам говорил! — закричал я. — Видите, у нас незваные гости.

Ученый давно уже скрылся в гостиной. Мы с ним договорились, что в случае налета он укроется за своим массивным письменным столом и не будет высовывать оттуда носа.

Мы все теперь сидели в своих укрытиях и ждали, что будет делать другой противник.

— Как дела, милый? — спросила Сильвия. — Ты что здесь делаешь, меня поджидаешь? Сколько можно, ты что, так и не понял, что мы с тобой не пара?

— Дорогая, ты разбила мне сердце, — ответил я, прикидывая, как быть дальше. Сейчас Аполлон может подойти ближе, пока Сильвия будет прикрывать его, а затем они оба могут открыть ураганный огонь и пристрелить меня. Что делать? Как обычно, только отвлекать внимание. — Может быть, ты бросишь своего Ричи и снова вернешься ко мне? Мы ведь с тобой неплохо провели время, когда ты пыталась взорвать меня в грузовике.

— Заткнись, Бутов, — привычно сказала Сильвия и тут в комнату ко мне влетела бутылка с бензином и заткнутая горящим куском ткани. Разбилась о стену и на полу вспыхнул огонь. Отведайте коктейль Молотова, пожалуйста, наш деликатес от повара.

Я бросился на пол и в это время в комнату они оба заглянули в комнату. Я выстрелил с пола и сразу угодил Аполлону в грудь. Сильвия закричала и навела на меня пистолет, но я оказался чуточку быстрее и выстрелил в нее. Попал в голову и девушка отлетела назад и скрылась в коридоре вслед за своим любимым.

Подождав еще немного, я осторожно выглянул в коридор. Сзади трещал подгорающий паркет. Надо было шевелиться, если мы не хотели спалить дом. Сильвия лежала на полу лицом вниз, а Аполлон привалился к стене и еще дышал. Я подошел к нему ближе и сказал:

— Я обещал тебя повесить, так же, как и ты меня, но придется просто пристрелить, — и выстрелил ему в голову.

Затем я потушил разгорающийся огонь. Мы с Миркиновым закрыли входную дверь и я позвонил Гришке.

— Сейчас я пришлю туда чистильщиков, — сказал он. — А ты приготовься к немедленному вылету.

— Чего? — спросил я, все еще не отойдя после гибели Сильвии. — К какому вылету?

— Ты срочно вылетаешь в комбинат № 817, — сказал Гриша. — Койот убил там нашего человека.

Той же ночью я вылетел на Южный Урал. Звучало так, будто я сел на реактивный лайнер и помчался сквозь небеса, а на деле моим транспортным средством был Ли-2, небольшой военно-транспортный самолет. Внутри во время полета стоял сильный шум, а я летел один и скучал в одиночестве.

Внутри самолет не был приспособлен для перевозки пассажиров, больше для транспортировки грузов. Ближе к кабине пилота имелись два кресла, в которых я и пытался выспаться с переменным успехом, потому что двигатели ревели, а самолет иногда давал крен чуть ли не переворачиваясь в воздухе. Вскоре у меня заложило уши и шум чуточку отдалился. Я все-таки немного подремал, хотя несколько раз меня хорошенько помотало на сиденье, хорошо, что был пристегнут.

Поездка началась сразу после того, как я поговорил с Гришей, а затем и с самим Зверем. Я доложил о ликвидации двух диверсантов. В квартиру к тому времени уже набежало много народу, пришли и милиционеры, и гэбэшники.

Разговаривая по телефону, я посматривал на людей, толпящихся в квартире. Миркинов досадовал, что его отвлекли от работы и сердито отвечал на вопросы помощника прокурора.

— Да, товарищ полковник, оба ликвидированы, — сказал я в трубку. — Лежат, как двое влюбленных.

Сильвия и Аполлон действительно сначала лежали рядом, а потом, когда понаехали другие люди, их осмотрели и увезли тела в морг.

— Молодец, Бутов, — сказал Зверь в трубку. — Выполнил поставленную задачу. Сейчас за тобой приедет машина, выезжай через десять минут и на аэродром.

— А как же снайпер? — напомнил я. — Он же еще остался.

— Никуда он не денется. Миркинова теперь десять человек охранять будут из ГБ, Лаврентий Павлович втык получил от Верховного. Всю территорию оценят, ни одна мышь не пролезет. Так что ты там теперь не нужен. Давай, собирай вещички, будешь добивать дело с Койотом на Южном Урале.

— Я один туда лечу? — уточнил я и добавил с ехидством: — Другого никого не стали посылать, более опытного?

— Ты давай не паясничай, Бутов, — ответил Зверь. — Надо, значит надо. Нет никого, кроме тебя, да ты уже и знаком с делом. Давай, нет уже времени на тебя, езжай быстрее.