Ольга Владимировна же подумала, как ловко та переводит тему.

— Тогда непонятно, почему ты занимаешься расчётами Эдгарда.

Катя не особо пыталась что-то скрыть. У неё на столе можно было встретить рисунки со сложными схемами и расчётами, построенными на неизвестно каких формулах.

— Эдгард мне кое-что рассказал, вот и помогаю, — пожала Катя плечами. — Ничего сложнее высшей математики.

— Ну да, ну да. Ладно, давай приступим к следующей части.

Ольга чувствовала гордость за дочь. Когда включилась в проект, она думала, что Катя сама не вытянет, но сейчас увидела, что если дать ей месяц-другой, то она сама во всём разберется. А там, глядишь, и сделает новые открытия.

***

Где-то за неделю до Нового года мы стали шутить, что роды случатся первого числа. По всем показателям Катя была готова родить.

Казалось, весь мир замер в ожидании этого. Но на самом деле замер только я. Может, ещё ближайшие родственники да Гвоздёва, которая будет принимать роды. Не одна, вместе с коллегой, имеющей опыт акушерства, в том числе принятия родов у аристократов.

Я тоже подготовился. Принял все возможные меры защиты. Сделал артефакты на все случаи. Даже если детям сразу после рождения в двадцать раз больше энергии потребуется, чем когда они были в животе, не беда, обеспечу каждого.

— Это уже не смешно, — сказала Катя тридцатого декабря. — Мы на княжеский бал-то пойдем?

— Нет, — покачал я головой. — Какой бал? В любой момент начаться может.

— Да и в платье я не влезу, — расстроилась Катя.

Если пару месяцев назад она выглядела как сексуальная булочка, то сейчас… Как раздувшийся шарик. Что сказывалось буквально на всём. Работать она прекратила десять дней назад, и мы поставили проект на паузу. Я возился по мелочам и кое-что новое изобрел, но пока не знал, показывать это кому-то или нет.

Потому что придумал идеальное средство против бесов — подавитель регенерации. Достаточно было воздействовать на клетки определенным образом, чтобы эта способность дала сбой и затухла. Образец экспериментальный, требующий доработки, потому что проще было взорвать здание и открыть десяток порталов, чем один раз так ударить по бесу. Но ситуации разные бывают, поэтому этот козырь я приготовил. На всякий случай.

Нутром чуял, что роды послужат катализатором для череды событий.

А что касается Кати… Живот у неё был реально большим. Малыши крупные родятся. Об этом нам Гвоздёва с уверенностью сообщила. Сама Катя стала медлительной, двигалась с трудом, много спала, а настроение её скакало. От раздражения до апатии.

— Ты у меня самая лучшая, — подошёл я и обнял жену.

К балу мы не готовились. Реально не до него было.

Прошло тридцатое число. Наступило тридцать первое. В какой-то степени я не удивился, когда днём, в районе пятнадцати часов, отошли воды и начались схватки. Через минуту Гвоздёва была у нас дома. Пригласили и Ольгу Владимировну.

— Поздравляю, — сказала Гвоздёва. — Началось. Если можешь, походи.

— Я сделаю чай, — в отличие от меня, Ольга Владимировна не паниковала и отнеслась к событию с радостью.

Мне же хотелось разом пробежать километров сто, выпить коньяку и дать кому-нибудь в морду. Просто чтобы хоть немного стало понятнее.

— Эд, поможешь? — позвала меня тёща.

— Конечно.

Я буквально силой заставил себя отойти от жены. Здесь, у нас в доме, ей ничего не грозит, но мало ли, блин.

— Успокойся, — сказала мне Ольга Владимировна. — Ты какой-то дерганый. Выдохни. Мы разберемся. Это не первая женщина в мире, которая рожает.

— Ох… — выдохнул я. — Легко говорить.

— А ты постарайся. Как бы тебе сейчас ни было плохо, Кате придётся в сто раз хуже. Поэтому заткни суету и либо выгляди как оплот спокойствия, уверенности и непоколебимости, либо иди погуляй.

— Жестко вы.

— Сам виноват, — пожала женщина плечами и занялась чаем.

В какой-то момент я смог воспользоваться советом и успокоился. Часа через два. А роды не спешили наступать. Схватки усиливались, но не то чтобы быстро. Гвоздёва сказала, что есть небольшое раскрытие, но ещё нужно подождать.

Вот и ждали. Наступила ночь, а там и двенадцать часов. Наступил Новый год. Детишки не стали устраивать шоу и выходить ровно в полночь. Судя по всему, роды затянутся.

Ещё спустя три часа к нам в дом заглянул князь и увёл меня в кабинет.

— Как оно? — спросил Анастас.

— Многосоставно.

Он замер, осмысливая услышанное, а потом рассмеялся.

— Понимаю. Сам места себе не находил, когда жена рожала. Во второй раз полегче. С первенцем… Да и с первенцами всегда так.

Князь явно вознамерился взять меня на себя. Как будто мне сейчас требовалась поддержка.

В какой-то момент Ольга попросила позвать акушерку-помощницу. Та была дома в этот момент. На связи с Гвоздёвой, и ей повезло, что удалось встретить Новый год. Я открыл портал прямо к ней домой. Там уже ждала женщина, одетая в медицинский халат.

Мой мозг в этот момент отмечал какие-то странные детали, вроде домашних тапочек, в которых она перешла на эту сторону.

— Господин, — поклонилась она.

— Доброй ночи, — поздоровался я. — Прошу за мной.

Я провёл женщину в «родильный» блок. На самом деле он никакой не родильный. Там даже ничего такого нет, что нужно для родов. Если пойдет без осложнений, то и не понадобится. Если же осложнения будут, перебросить Катю в больницу — дело трёх секунд. Пока вёл женщину, проверил её всеми способами. Это не многоликий, уж точно.

Когда подошли, то Катя закричала. Я уже перестал дергаться по этому поводу. В первые часы было страшновато.

— Эдгард, давай тоже к нам, — позвала Гвоздёва.

Мне всегда казалось, что рождение детей — более интимный процесс. Но теперь нас в комнате было пятеро, считая Катю. Гвоздёва мониторила здоровье супруги. Она лучше всех в её организме на данный момент разбиралась. Ольга Владимировна моральную поддержку оказывала и развлекала дочь. Светлана Анатольевна — та женщина, которую я привёл, — должна была непосредственно роды принять. Могла бы и Гвоздёва, но это не её специализация, решили не рисковать.

В библиотеке ещё князь остался. Видимо, он с нами до конца просидит. Ещё я Калача вызвал и десяток своих гвардейцев. В дом они не заходят, снаружи патрулируют. Туда же и люди князя подтянулись. Внутрь зайти из них никто не сможет. Если честно, сюда вообще никто и ничего проникнуть не сможет. Я наглухо дом заблокировал.

— Бери Катю за руку, сам отдувайся, — сказала Гвоздёва мне.

— Извините, — буркнула Катя и снова напряглась, быстро задышав.

Сейчас она сидела в специальном кресле. Единственное, что мы притащили сюда на всякий случай. Несмотря на то, что я его укрепил дополнительно, Катя умудрилась оставить отпечатки рук на поручнях. Да… Высшему бесу-женщине во время родов под руку лучше не попадать. Так и убить может. Причем чисто случайно. Дернется — и всё, труп готов.

Хотя мне рассказывали, что силы у женщин частично подавляются. Иначе бы они родить не смогли. Опять же, напряжется и… что-то с ребенком произойдет. Но, видимо, Катя настолько сильная, что и в подавленном состоянии много чего остаётся. Нелегко ей сейчас приходится. Надо дополнительно себя контролировать.

Я подошёл, сел сбоку и молча Катю за руку взял. Сжала она будь здоров, но вроде терпимо.

— Уже скоро, — сказала Светлана, осмотрев жену. — Чуть-чуть осталось потерпеть.

Да уж. Не представляю, как женщины через это проходят. Как по мне, проще сбежать из умирающего мира, чем вот это всё.

***

Некоторое время ранее.

Исида переместилась в кабинет Основателя. Тот, вопреки ожиданиям, сидел на стуле, закинув ноги на стол и подбрасывал обычный теннисный мячик.

— Скоро роды, — сказала Исида.

— Ты внедрилась?

— Да. Соколов ничего не заподозрил.

— Это хорошо, — мужчина поймал мяч, положил на стол и достал из ящика кое-что другое. — Возьми. Как ребенок родится, сломай ампулу.