В следующем году правитель Перу направляет его в чине генерал-капитана (командующего самостоятельным войском) на усмирение возмутившихся индейцев провинции Кулата (Гуаякильское побережье). Как можно понять из хроник, Писарро по своему обыкновению хотел заслать подальше чересчур способного и честолюбивого офицера. Орельяна выполнил трудное поручение, оказавшееся не под силу двум другим капитанам, и, надо полагать, был так же жесток, как и все прочие конкистадоры. Победитель был назначен губернатором Сантьяго и Пуэрто-Вьехо и заложил в том же, 1537 году на реке Гуаяс невдалеке от разрушенного новый город — Сантьяго-де-Гуаякиль, нынешний Гуаякиль, крупнейший порт и населенный пункт Эквадора, жители которого считают Орельяну основателем своего города (В 1937 г. в Гуаякиле в связи с 400-летием города вышла в свет книга Эфраима Камачо «Основание Гуаякиля и капитан Франсиско де Орельяна, основатель города и открыватель Амазонки»).

В это время в Перу началась распря между Франсиско Писарро и его бывшим другом Диего де Альмагро. Возвратившийся из чилийского похода и считавший себя обделенным Альмагро в апреле 1537 года взял приступом Куско и захватил засевших в нем Эрнандо и Гонсало Писарро. Франсиско Писарро, не располагая достаточными силами, сперва сделал вид, будто согласен на любые уступки, но немедленно нарушил соглашение, едва его старший брат Эрнандо обрел свободу (Гонсало удалось бежать прежде). 26 апреля 1538 года между противниками произошло решающее сражение, вошедшее в историю под названием битвы при Салйнас. В этом сражении Орельяна командовал основными силами войска Писарро — семьюстами пешими и конными солдатами (по Сьеса де Леону). Сторонники Писарро одержали полную победу, Альмагро был взят в плен и казнен.

Потом снова Сантьяго-де-Гуаякиль: Орельяна управляет пожалованной ему территорией, у него «множество хороших индейцев… и всякие поместья да стада и много прочего имущества, коего достало б для того, чтобы быть очень богатым человеком, коли он удовольствовался бы тем, что сиживал дома да копил деньгу» (Карвахаль). Как и прочие вожаки конкисты, Орельяна прибирает к рукам богатства истерзанной завоевателями страны. Но ненасытная алчность и страсть к приключениям гонят его в новые походы, влекут к новым авантюрам.

Орельяна немедленно решает присоединиться к Гонсало Писарро, едва только ему становится известно, что тот собирает войско, чтобы идти в страну Корицы.

В должность правителя Кито Гонсало Писарро вступил 1 декабря 1540 года. И когда Орельяна прибыл туда, приготовления к походу были в разгаре. К моменту выступления в распоряжении Гонсало Писсарро находилось около 220 испанцев («у каждого был меч и щит да небольшой мешок с провизией»), некоторое число негров-рабов и свыше четырех тысяч «дружественных индейцев» (indios amigos). Уделом «дружественных индейцев» была переноска тяжестей; дабы носильщики не разбежались по дороге, держали их в оковах и на общей цепи. Экспедиция была богато снаряжена, а солдаты почти все ехали верхом — небывалая по тем временам роскошь. С войском шли четыре тысячи лам, несметные стада свиней и своры собак, обученных охоте на индейцев. Уговорившись о совместном выступлении из Кито в марте, Орельяна отбыл к себе в Сантьяго-де-Гуаякиль.

Февраль у него прошел в хлопотах. По словам Карвахаля, он «издержал сорок тысяч песо (Один песо равнялся 4,6–4,7 г золота) на лошадей и амуницию и всякое воинское снаряжение». Закончив сборы, уладив все дела (в это время, 4 февраля 1541 г., и было составлено «Свидетельство», упомянутое ранее), Орельяна снова направился в Кито. И как говорится в «Повествовании», «у него было не более двадцати трех человек», четырнадцать из них ехали на лошадях.

Однако в Кито Орельяна не застал Гонсало Писарро. От Педро де Пуэльеса, которого тот оставил своим местоблюстителем в этом городе, он узнал, что войско выступило в поход еще 21 февраля 1541 года, то есть задолго до намеченного срока. Орельяна был немало озадачен этим, но все же, несмотря на предостережения, пустился с малочисленным отрядом вдогонку за Гонсало Писарро. Эта таинственная неувязка сама по себе, конечно, не может служить основанием, чтобы делать выводы об их взаимоотношениях, однако (особенно в свете дальнейших событий) она наталкивает на мысль, что в их отношениях с самого начала не все было ладно.

В это время Гонсало Писарро продвигался на юго-восток отрогами восточной Кордильеры, немного севернее вулкана Антисана, по направлению к нынешним городкам Папальякта и Баэса, «пробирался неприступными и нехожеными горами, карабкался на них, цепляясь руками, с великими усилиями и безмерным трудом, переправлялся через многие большие реки» (Овьедо), и в пути ему постоянно приходилось отбиваться от индейцев. Мы не станем подробно описывать перипетии похода Гонсало Писарро в страну Корицы — о них, как и о событиях удивительного плавания Орельяны по Амазонке, читателю расскажут материалы настоящей публикации; здесь мы лишь расставим на пути Писарро, как впоследствии и на пути Орельяны, те необходимые вехи, без которых было бы трудно ориентироваться среди моря туманных географических сведений из указанных источников (См. карту с маршрутом экспедиций Гонсало Писарро и Франсиско Орельяны).

Уже в семи лигах (См. на стр. 119 статью «Определение расстояний и дат в «Повествовании» Карвахаля») от Кито (на этот путь ушло около 50 дней) при переходе через один из хребтов, по-видимому, недалеко от Папальякты, погибло из-за лютой стужи более 100 индейцев, это были обитатели тропиков; «было на них одежды совсем мало, — пишет Гарсиласо де ла Вега, — да и та ничего не прикрывала». «Испанцы, дабы уйти от мороза и снега и выбраться из той скверной местности, — продолжает Гарсиласо, — бросили на произвол судьбы скот и провиант, кои с ними были». С этого момента путников постоянно преследовал голод; вскоре в пищу пошли не только лошади и собаки, но и седла, сбруя, башмаки, кора и листья с деревьев. На северных склонах вулкана Сумако войско набрело на индейскую деревушку и отдыхало в ней в течение двух месяцев, и «что ни день шел ливень». Здесь у Сумако экспедицию Писарро нагнал гонец от Орельяны.

Орельяне пришлось еще более туго: он шел по стране, разоренной войсками Писарро, стране, напоминавшей собой растревоженный улей, да и солдат у него было в десять раз меньше. Осаждаемый со всех сторон индейцами, он обратился за помощью к Писарро, и тот выслал ему навстречу отряд под командой капитана Санчо де Карвахаля. Все снаряжение Орельяна потерял в дороге, и, когда вступил в лагерь у Сумако, из четырнадцати лошадей у него сохранилось только две и «кроме меча и щита ничего не оставалось, и так же обстояло дело, разумеется, и с его спутниками» («Повествование»).

Гонсало Писарро назначил Орельяну своим заместителем. На военном совете было решено, что сам он с восьмьюдесятью «проворными» людьми, «дабы не утруждать этим [тяжелым походом] всех», отправится на поиски корицы, а Орельяна с оставшимися присоединится к нему впоследствии. От Сумако отряд Писарро направился на юго-восток, но, не дойдя, вероятно, до реки Напо и сделав петлю к северу, вышел через верховья реки Паямино к реке Кока, там, где она ближе всего подходит к экватору. В конце этого труднейшего 70-дневного пешего перехода испанцы обнаружили коричные деревья, кору которых сочли за разыскиваемую пряность (на самом деле эта корица не представляла никакой ценности). В селении Кока (на реке Кока) люди Писарро «отдыхали 50 суток и водили дружбу с господом» (Гомара), пока не подошли основные силы во главе с Орельяной. Одной корицы, да еще сомнительной и произрастающей в столь труднодоступной дали, было недостаточно, чтобы утолить алчность такого человека, как Гонсало Писарро, и экспедиция двинулась дальше — теперь уж «наудачу к стране мечты». Вдоль Коки добрались до «земли разумных людей», где из-за ужасных дождей «да из-за топей и скверной дороги построили бригантину» (Гомара); место это назвали селением Судна (располагалось оно где-то поблизости от нынешней Провиденсии). В «Повествовании» Карвахаль подчеркивает, что Орельяна возражал против постройки судна, ибо, по его мнению, следовало держать на северо-запад к селениям Пасто и Попаян, но так или иначе ведал сооружением судна Орельяна. И