семогущие сеньоры. Я, капитан Франсиско де Орельяна, обращаюсь к вам [по следующему поводу]. До меня дошли вести, что Гонсало Писарро представил в Совет по делам Индий письма-донесения, в коих утверждается, что я-де самовольно выступил из лагеря, где он находился, что я вышел оттуда на бригантине и каноэ вместе с его людьми и имуществом и что якобы из-за моего самоволия некоторые [из них] померли с голоду.

Ввиду того что все сведения либо просьбы, которые в тех донесениях содержатся, противоречат истине, я прошу вас, ваши милости, чтобы дано было повеление рассмотреть несколько представляемых мною свидетельств, которые исходят от лиц, бывших вместе со мною [в походе].

Из оных свидетельств явствует, что произошло [там на самом деле], ибо донесение Гонсало Писарро порочит мое доброе имя и все предприятие. Несправедливо также, что названный Гонсало Писарро приводит показания лишь таких свидетелей, которых он, будучи правителем, избрал по собственному усмотрению и которые в силу создавшихся обстоятельств вынуждены для своего собственного оправдания говорить все, что он от них ни потребует.

Кроме того, прошу вас принять во внимание следующие пять соображений: во-первых, все свидетельства, которые я представляю, исходят от большого числа людей как духовного, так и мирского сословия, из наиболее почитаемых во всем войске, от тех, кто не собирается извлечь для себя какую-либо выгоду из утверждения, будто мне сие (То есть отправиться в самостоятельное плавание по реке) было выгодно. Во-вторых, не кто иной, как сам Гонсало Писарро, дал мне людей… (Пропуск в тексте документа) [если б] я таил подоб ный умысел, то не оставил бы в лагере ни своих слуг, ни негров, ни то немногое из имущества, что у меня там было. В-третьих, мне не было никакого смысла уходить из войска, ибо был я в том войске начальником, да к тому же меня ни в малейшей степени не прельщало пуститься в столь рискованное и опасное пла вание по реке навстречу гибели от голода, по земле, которая была нам неведома; все сие доказано на нашем опыте и следует из отчета, который я представил (Как уже было сказано ранее, отчет Орельяны о его плавании по Амазонке, представленный в Совет по делам Индий, не обнаружен ни в одном из архивов). В-четвертых, [прошу обратить внимание на] очевидную трудность, которую представляло собой возвращение назад от того места, где были найдены съестные припасы. В-пятых, нас подхватило и понесло речное течение.

Помимо всего сказанного, какая в том необходимость, рассудите сами, обвинять меня во всех этих прегрешениях, совершенных мною будто бы ради собственного спасения, коль скоро богу было угодно, чтобы через тех, кто в этом походе принимал участие, было бы открыто с таким риском и такой удачей, нежданно-негаданно для нас самих множество людей, которые смогут приобщиться к истинной вере христовой, и [коль скоро господь наш возжелал], чтобы на сии владения простерлась бы столь великая благодать.

А посему прошу вас, милостивые государи, разрешить мое дело по всей справедливости, как оно того и заслуживает, за что я буду вам весьма признателен.

Предписание: свидетельские показания приобщить к на стоящему прошению и рассмотреть.

Дано в Вальядолиде (До 1559 г. Вальядолид был столицей Испании (затем столица была перенесена в Мадрид); там и помещался тогда Совет по делам Индий) 7 июня года 1543-го

В селении Апарин, что находится на сей большой реке, спускающейся с гор кихов (То есть на реке Напо (р. Корицы) ), в четвертый день января месяца, года от рождества Спасителя нашего Иисуса Христа 1542-го сеньор капитан Франсиско де Орельяна, главный заместитель правителя великолепнейшего сеньора Гонсало Писарро, наместника его величества, назначил Франсиско де Исасагу [на должность] эскривано войска, во главе коего он [капитан] вышел от сеньора правителя, дабы сей Франсиско де Исасага, присутствуя при том, что [по пути! произойдет и свершится, удостоверял бы все, что за врем» сказанного похода произойдет. Названный сеньор заместитель именем его величества и названного сеньора правителя наделяет соответствующей властию упомянутого Франсиско де Исасагу, дабы последний мог приступить к отправлению означенной должности эскривано.

Свидетели всего вышеизложенного:

Комендадор Кристобаль Внрикес, преподобный отец фрай Гаспар де Карвахаль, Алонсо де Роблес, Хуан де Арнальте, Эрнан Гутьеррес де Селис, Алонсо де Кабрера и Антонио де Карранса

Сие подписал сказанный сеньор заместитель и свидетели:

Франсиско де Орельяна, фрай Гаспар Карвахаль — главный викарий (На завоеванных землях главные викарии стояли во главе миссис-нерских округов и пользовались правами епископов), Кристобаль Энрикес, Алонсо де Роблес, Хуан де Арнальте, Селис Карранса, Алонсо де Кабрера.

Засим вышеупомянутый сеньор заместитель взял и принял по всей форме от означенного Франсиско де Исасаги присягу в том, что оный клянется исполнять сказанную службу отменно, честно и ревностно. Означенный Франсиско де Исасага сие повторил и в том поклялся. Аминь.

Свидетели поименованы прежде. Упомянутый Франсиско де Исасага скрепил сие своею подписью.

Франсиско де Орельяна, Франсиско де Исасага.

(См. комментарий 8 к «Повествованию» Карвахаля)

В сей сказанный день вышеозначенных месяца и года [т. е. 4 января 1542 г.] названный сеньор заместитель попросил меня — упомянутого эскривано Франсиско де Исасагу, чтобы я удостоверил бы и доподлинно передал, как он от имени его величества и в качестве главного заместителя правителя Гонсало Писарро принял во владения селения-Апарин и Иримары, а также всех остальных касиков, которые явились к нам с миром. Он попросил меня также засвидетельствовать, что они сами пришли туда, где он находился, что они оказали и продолжают нам оказывать услуги и что он завладел означенными землями без противодействия с чьей бы то ни было стороны.

Следующие лица при сем присутствовали и были очевидцами сего вступления во владение означенными землями: преподобный отец фрай Гаспар де Карвахаль, комендадор Кристобаль Энрикес, Алонсо де Роблес, Антонио Карранса, Алонсо Кабрера и Кристобаль де Сеговия.

Я, Франсиско де Исасага, зскривано, назначенный названным сеньором заместителем, удостоверяю и истинно свидетельствую, что в сей день вышеназванных месяца и года [сеньор заместитель] взял в руки жезл правосудия (vara de justicia) и именем его величества и властию сеньора правителя Гонсало Писарро принял во владение селения Апарии и Иримары и что сие было совершено без какого-либо противления 1с их стороны]. Кроме того, удостоверяю, что вышеуказанные касики явились добровольно и поклялись его величеству в повиновении и что они свою службу исполняют и приносят христиа нам припасы.

Свидетели те же.

Франсиско де Исасага.

Благороднейший сеньор Франсиско де Орельяна!

Мы, рыцари и идальго и духовные особы, которые находятся вместе с вашей милостью в сем лагере, видя вашу решимость отправиться вверх по реке, по коей мы спустились вместе с вашей милостью, видя также, что подняться до того места, где ваша милость покинула сеньора Гонсало Писарро, нашего правителя, — дело немыслимое, грозящее всем нам погибелью, считая, что поступок сей не принесет пользы ни богу, ни королю — нашему государю, именем бога и короля требуем [от вас] и умоляем вашу милость не предпринимать похода вверх наперекор течению. Пустившись в сей поход, мы подвергнем риску жизнь многих добрых людей, ибо сведущие в морских делах люди, прибывшие сюда вместе с кораблем и лодками-каноэ, на коих мы сюда пришли, уверяют нас, что находимся мы на расстоянии двухсот лиг или даже того более, если идти сушей, от лагеря сеньора правителя Гонсало Писарро. Ни дорог, ни людей во всей этой местности нет, но, напротив, — повсюду весьма крутые горы, которые мы видели воочию на протяжении всего пути, покуда на сказанном судне и каноэ шли вниз по реке, испытывая голод и превеликие лишения. Во время всего этого пути и на всем протяжении настоящего странствия, спускаясь вниз по реке, мы опасались, что всем нам здесь придет коней из-за тягот и голода, кои сопутствовали нам в этих безлюдных краях. Мы полагаем, что идти назад вверх по реке вместе с вашей милостью будет делом еще более опасным и смерти подобным.