«Только вот опять в храм на службу не попаду!» — с сожалением подумала Катя.

Она повернула голову и удивленно взглянула в боковое стекло.

В этом месте хорошо проглядывалась грунтовая дорога, примыкавшая к трассе и уходившая в лес впритирку к лесопилке. Катя задумчиво окинула дорогу взглядом. И… не поверила своим глазам. Этого не может быть!

Она поднесла руку с часами к глазам и уткнулась в циферблат. Десять минут шестого! От волнения повлажнели ладони. Катю молнией пронзила догадка. Пазл сложился! Ей стало холодно. Так холодно, что начала дрожать.

По грунтовой дороге от лесопилки к центральной трассе двигались друг за другом два груженых бортовых грузовика.

— Темур, пожалуйста, сбавь скорость, пропусти машины, — взволнованно дотронулась до плеча фермера Катя, — я хочу их лучше разглядеть!

Темур быстро сбавил скорость и остановил «газель».

«Номера, я, конечно, не разгляжу. Не в окно же мне высовываться! — лихорадочно соображала Катя. — Так, главное — что за бортами, и увидеть, в какую сторону свернут».

В кузовах грузовиков отлично были видны пачки пиломатериала, но калибровку досок она определить не смогла. Машины свернули по трассе в сторону райцентра.

Катя развернулась на сиденье, чтоб проводить машины взглядом и замерла еще от одного потрясения.

КАТЯ

Шедший навстречу груженым машинам со стороны Дубского грузовик, два раза мигнув им фарами, свернул на грунтовку к лесопилке.

Катя впала в ступор. Она точно знала, что лесопилка раньше полвосьмого утра не работала. Даже Роман раньше не показывался!

Темур что-то продолжал ей рассказывать своим монотонным гортанным голосом, но Катино сознание не воспринимало его речь.

«Ай да, Роман! Вот прощелыга, — мысли наползали одна на другую в потрясенном сознании. — Ну, ничего, я почти разоблачила его. Надо же, у Озеровых воровать вздумал! Пользуется, подлец, что свекор болеет, и крутит свои темные дела на всю катушку. Я еще немного понаблюдаю, уточню кое-какие моменты и доложу обо всем Сергею Андреевичу. Пусть сам со своим бригадиром разбирается! С меня достаточно! Я, наконец, попробую ветлечебницей заняться!»

Катя не представляла, с какого боку к ней подступиться, с чего начать! Но пока для нее главное — себя не выдать и Романа не спугнуть.

— Катерина, тебя укачало? Ты сильно бледная! Остановить машину? — Темур смотрел на нее беспокойным взглядом.

— Что ты, все нормально! Дел много, задумалась! — она стряхнула с себя оцепенение. — Сейчас осмотрим стадо и быстренько назад. До дома меня подбросишь, Темур?

— Сначала в стадо, потом завтракать. Зино будет ждать. А там уж и до дома довезу. Понял! — невозмутимо ответил фермер и свернул с трассы к Пологовке.

Катя внутренне застонала: «Провались земля и небо — я на кочках проживу! — вспомнила она любимую присказку своего друга, сельского умельца, Кольки-тракториста. — Завтракать — и все тут. А потому что Зино ждет! А темные дела, что на лесопилке Озеровых творятся, успеются!»

«С чего мне сегодня начать? Главное, только бы Роман не понял, что я о чем-то догадываюсь!» — Катя сидела на излюбленном пеньке возле навеса, где сушился пиломатериал, и делала вид, что чертит на земле веткой только одной ей ведомые узоры.

Она потянулась и исподтишка огляделась — поблизости никого не было..

Внутри у Кати клокотало, как в кастрюле с супом на сильном огне. Все ясно, Роман тайно торгует пиленым лесом. Она в этом не сомневалась. Но… Чьим лесом: ворует у Озеровых или пилит свой, левый? Если ворует — один разговор, а если своим левым, то с какой стати?! Хорошо устроился, нечего сказать! Надо выяснять, но как?

Ее разморило на лесном свежем воздухе. Теплое, но не жаркое солнце так приятно пригревало сегодня!

Мысли в голове после клокотания тоже норовили подремать.

«Нет уж, — решительно встала Катя, — пойду по ангару пройдусь, мешки с опилками незаметно пересчитаю».

Опилки собирали в мешки, которые закрепляли на пилораме и по мере наполнения снимали и составляли в угол ангара. Каждое утро приезжали молчаливые чернявые люди кавказской внешности и увозили их в грузовике. Кроме того, они забирали подчистую весь горбыль — обрезки с бревен при изготовлении досок.

«Безотходное производство!» — восхитилась Катя.

Она зашла в ангар. Рабочие ловко закидывали бревна. Негромко, но пронзительно визжала пилорама. Катя демонстративно прикрыла уши руками и отошла к мешкам. Быстро пересчитала их глазами, потом еще раз. Наконец, сделав вид, что терпеть терзание ушей сил ее больше нет, она быстро вышла на воздух.

«Завтра, пока кавказцы не приехали за опилками, забегу в ангар и скорехонько все пересчитаю. Посмотрим, сколько прибавится. Но что мне это даст? — продолжала размышлять Катя. — Надо считать вечером и утром! И так несколько дней. Чтобы узнать, работает пилорама вечером или ночью. А может, работает очень ранним утром? — она задумалась. — Но ведь когда-то пилят левый лес?!»

Катя оглянулась. Романа поблизости не наблюдалось. «Наверное, у складов заказчикам пиленый лес выдает, — предположила она. — Пойду, гляну!»

Не ошиблась. Возле склада, ожесточенно жестикулируя, бригадир вел беседу с заказчиком, полноватым лысым мужчиной неопределенного возраста.

Увидев Катю, бригадир резко замолчал и зло сощурил глаза.

— Иди в другое место, я лес отгружать буду! Вот еще на мою шею навязалась! Да подальше уйди. В бытовке отдохни, что ли!

— Хорошо, — она опустила глаза и покорно поплелась в вагончик. Внутри нее опять клокотала кастрюля с супом. «Ну, ничего, недолго тебе лютовать осталось! — подумала Катя. — Выслежу все твои махинации, обязательно выслежу! Только машину из ремонта заберу!» Она крепко сжала кулак и выбросила его вверх над головой.

Катя

14 августа 2020 года, пятница

Катя резко проснулась и распахнула глаза. Не сразу поняла, что она в своей спальне, в своей кровати.

В комнате стояла непроглядная тьма. Катя протянула руку к изголовью, включила настенное бра и в изнеможении откинулась на подушку. Тело знобило, словно в температурной горячке, сердце билось возле самого горла.

Она дрожащей рукой отерла влажную шею. Освободила из-под одеяла руки и приложила ладони к пылающим щекам. Ладони почему-то были ледяными.

Катя села. Стало легче.

«Еще одна такая ночь и я сойду с ума!» — озноб не проходил, и она накинула на себя халат.

Ей приснился сон. Бесстыдный и жгуче неприличный. Все происходящее в нем выглядело до предела реалистичным. Она «умирала» в объятиях Максима. В спальне его дома, в райцентре. Как тогда, пять лет назад, когда он привез ее туда первый раз. Во сне все было ярко и ощутимо. Его руки, его губы, его тело. Она как наяву ощущала запах спелых яблок от его волос. Когда-то, в прошлой жизни, этот запах сводил ее с ума.

Почему, ну почему этой ночью она так сладострастно стонала в объятиях Максима?!Почему ей не приснился Дима?! Ей всегда было с ним так хорошо, что лучше и не могло быть! Почему?! Почему?! Почему?!

Катя глядела в одну точку и не находила ответа на свои вопросы. Она не помнила, сколько времени так просидела. Дыхание постепенно выровнялось, нервный озноб отпустил. И вдруг осознала ясно и отчетливо: она не сможет относиться к Максиму безразлично. Когда-то она порвала с ним отношения и не жалела об этом. Но до этого они были близки, и память тела оказалась слишком сильна. От этого никуда не деться.

Дима умер, и она беззащитна перед Максимом и бессильна перед памятью своего тела! Но Катя будет бороться. Сама с собой, как сумеет!

Она не будет звонить Максиму и договариваться с ним о поездке в автосервис. И на его звонок не ответит! Пусть ее даже оберут в автосервисе до нитки!

Она не приблизится к Максиму больше ни на шаг и не будет с ним разговаривать… И вообще, ничего не будет! Потому что если у них с Максимом что-то происходит, то обязательно неправильно, безудержно и с надрывом.