Часов в семь я пошел к черному ходу и отпустил позавтракать второго сыщика. Когда он вернулся, я сходил на станцию техобслуживания, зашел в туалет и немного освежился. Потом зашел в ресторан и взял там яичницу с ветчиной и чашку кофе. Теперь можно было возвращаться в «Ки-Уэст» и спокойно ждать Берту.

Берта подкатила на такси ровно в девять тридцать. Вид у нее был довольно озабоченный. Она подошла к нашей машине и обратилась к сыщику:

– Через полчаса вас сменят. Позвоните мне перед пятью часами, и я скажу, нужно ли вам работать этой ночью.

– Спасибо, – ответил он.

– Пока мы будем в гостинице, вы можете сходить умыться. В это время она наверняка не уйдет.

– Спасибо, – сказал детектив и добавил с улыбкой: – Я уже успел умыться. Лэм на время подменил меня сегодня утром.

Берта оглядела меня с ног до головы:

– Дональд, как ты все успеваешь?

Я не стал тратить силы на ответ.

Берта снова повернулась к сыщику:

– Подъезжайте ко двору гостиницы и скажите своему напарнику, что его скоро сменят. Пусть он тоже позвонит мне часов в пять. Машину агентства оставите здесь, перед гостиницей. Как дела, милый? – спросила она меня.

– О’кей. А что у вас нового?

Мы пошли через улицу ко входу в гостиницу. Берта явно избегала моего взгляда.

– Рассказывайте, не теряйте времени. Какие новости?

– Пришла телеграмма из бюро статистики.

– И что в ней?

– Амелия Селлар в феврале 1922 года вышла замуж за Джона Вилмена. Она не разводилась. В бюро нет записи ни о смерти Амелии, ни о смерти Джона Вилмена. Куда это приведет нас, Дональд?

– Прямо в гостиницу «Ки-Уэст», – ответил я. – И нам предстоит лихая работенка.

– Что мы ей будем говорить?

– Это будет зависеть от того, как она нас примет. Предоставьте инициативу мне, а потом постарайтесь подыграть. Я очень много думал об этом. Скорее всего, именно сегодня они хотят захлопнуть капкан. До выборов осталось ровно столько времени, чтобы новость успела распространиться по городу. А ни на какое опровержение времени уже не будет.

– Ты завтракал? – спросила Берта.

– Да.

Сидевший за столом портье приветствовал нас улыбкой. Я кивнул ему и прошел к коммутатору. Фрида Тарбинг равнодушно посмотрела на меня.

– Позвоните, пожалуйста, миссис Линтиг, – попросил я, – и скажите, что ее почтенный племянник ожидает в холле. Только, пожалуйста, звоните очень тихо. Я не хотел бы беспокоить ее, если она еще спит.

В глазах Фриды Тарбинг мелькнуло понимание.

– Тихо звонить? – спросила она.

– Очень тихо.

– Понимаю, – кивнула девушка.

Портье скользнул по мне взглядом и отвернулся. Фрида Тарбинг, не переставая работать на коммутаторе, сказала мне уголком рта:

– Вы действительно хотите, чтобы я позвонила?

– Нет.

Она снова повысила голос:

– Миссис Линтиг сказала, чтобы вы зашли к ней. Она остановилась в номере 43-А на четвертом этаже.

Мы с Бертой Кул зашли в лифт, и черный мальчик-лифтер поднял нас на четвертый этаж. В этой гостинице чувствовался шик. Обслуживание было бесшумным и быстрым.

Мы подошли к номеру 43-А, и я постучал в дверь.

Почти сразу за дверью послышались шаги. Я посмотрел на Берту:

– Сегодня именно тот день. Она уже встала и собралась. Видимо, хочет ехать в Санта-Карлотту, чтобы быть там к обеду. Сегодня вечером они дадут делу огласку.

Дверь открылась. На пороге стояла та самая женщина, которую я видел в Оуквью. Она, нахмурившись, рассматривала нас, потом вдруг лицо ее прояснилось. Она узнала меня. Я обратил внимание, что она не носит очков.

– Доброе утро, миссис Линтиг, – сердечно воскликнул я. – Вы должны меня помнить. Я из редакции «Блейд», из Оуквью. Ваш приятель сержант Харбет сказал, что у вас готов для меня интересный материал.

– Я не знала, что он хотел опубликовать это в Оуквью, – нахмурилась она. – Я не... Вы знаете сержанта Харбета?

– Еще бы! Мы с ним старые приятели, – ухмыльнулся я.

– Ну, входите, – неуверенно пригласила она.

– Миссис Линтиг, это миссис Кул, – торжественно произнес я.

Берта Кул блеснула своими бриллиантами, и миссис Линтиг расплылась в улыбке.

– Очень рада познакомиться, миссис Кул. Заходите, пожалуйста.

Мы вошли в номер. Я закрыл дверь и заметил, что при этом защелкнулся пружинный замок.

– Я не знаю всех подробностей, – начал я. – Насколько я понимаю, газета Санта-Карлотты должна опубликовать этот материал одновременно с нами.

– А кто вас послал? – спросила она.

– Ну конечно, Джон. Джон Харбет. Он сказал, что вы все об этом знаете.

– О да, – сказала она. – Вы простите мне излишнюю недоверчивость. Сейчас я вам расскажу. Я думаю, вы знаете начало моей истории – как мой муж удрал, оставив меня без средств к существованию.

– Разве вы не получили какую-то собственность? – спросил я.

Она хрустнула пальцами:

– Жалкая подачка! Денег, которые я получила за это имущество, не хватило и на два года. А с тех пор, как он удрал с этой шлюхой, прошел уже двадцать один год. И все это время я пыталась его разыскать. На днях мне удалось наконец его обнаружить. И как вы думаете, где он оказался?

– В Санта-Карлотте? – спросил я.

– Это блестящая догадка или вам Джон сказал?

– Это более чем блестящая догадка, – загадочно ответил я.

– Ну хорошо. Значит, он в Санта-Карлотте под именем доктора Чарльза Лоринга Альфмонта. Он открыто и бесстыдно живет с этой девицей Картер, и у них хватает наглости изображать перед всеми мужа и жену. Но самое поразительное во всем этом, что он баллотируется на должность мэра. Вы можете себе представить такую наглость?

Я тихо присвистнул.

– Поймите меня правильно, я не хочу мстить. Но, конечно, я не могу допустить, чтобы эта тварь надела мантию респектабельности на свои порочные плечи, а потом нанесла еще одно оскорбление обществу, став супругой мэра Санта-Карлотты. Я думаю, мой муж снимет свою кандидатуру накануне выборов. Если он это сделает, то, как вы понимаете, история не должна быть опубликована.

– Да, Джон мне все это рассказал. Я пообещал ему ничего не печатать, пока не получу разрешения.

– Конечно, вы можете обыграть аспекты этой истории, связанные с Оуквью, – сказала она.

– Это хорошо. Может получиться прекрасный очерк. А теперь расскажите об этой Эвелин Харрис, которая приезжала в Оуквью, а потом ее убили. Я так понимаю, что она работала на вас, пытаясь побольше узнать о вашем муже?

Лицо женщины стало холодным и подозрительным.

– А разве он вам ничего не рассказывал?

– Почему же? Рассказывал. Конечно, очень мало, но по нескольким его фразам я понял все остальное.

– Как, вы сказали, вас зовут? Я забыла.

– Лэм, – ответил я. – Дональд Лэм.

Глаза женщины стали еще более подозрительными.

– Джон никогда не говорил, что у него есть друг в газете в Оуквью.

– Он только недавно узнал, где я работаю, – засмеялся я. – Мы с Джоном знакомы уже много лет.

– Но Джон не мог ничего говорить вам об этом, – решительно возразила она. – Потому что он не знал об этой Харрис. И я никогда в жизни ее не видела.

– Вы в этом уверены? – спросил я.

– Ну конечно.

– Это очень странно. Ведь она выступала в «Голубой пещере», где вы работали метрдотелем.

Женщина затаила дыхание.

– Я хочу выяснить это для нашей газеты. Мне бы не хотелось допустить ошибку и написать какую-нибудь глупость.

Ее глаза сузились.

– Вы лжете! Вы не знаете Джона Харбета, – сказала она.

– Ну что вы говорите, – рассмеялся я. – Мы с Джоном вот такие друзья. – Я крепко сплел пальцы рук.

– Убирайтесь отсюда, – сказала она низким хриплым голосом. – Убирайтесь оба!

Я сел на стул и кивнул Берте:

– Садитесь, пожалуйста.

– Я же сказала, чтобы вы убирались, – повторила женщина.

– Садитесь и успокойтесь. Мы хотим задать вам несколько вопросов.