— Что ты, Мцыри, стал так долго думать? — Одинец поднял голову от нард. — Ты лучше скажи, как там насчет оружия? Ты разговаривал об этом с Бродом?

— Он переадресовал меня к Николаю.

— А тот?

— Учинил настоящий допрос — для чего, да для кого? Впрочем, я его прекрасно понимаю.

— И что?

— Пришлось в размытых контурах обрисовать предстоящее дело. Никола против, ему наши прекрасные души порывы непонятны… Словом, велел не нарываться на пулю.

— А пуля — дура и Коля прекрасно об этом знает, — Одинец замурлыкал себе под нос: «Только пули свистят по степи… ты, любимая, знаю, не спишь… »

Уже без света Карташов долго не мог уснуть. Думал о Галине, хотя разными мысленными картинками хотел заслониться от ее образа…

…На следующий день, на «шевроле», загруженным АК, гранатометами и несколькими тротиловыми шашками, они отправились в район Измайлово. Для маскировки на оружие набросали пустых картонных коробок, а у самых дверей поставили два тяжелых бидона со старой масляной краской. Гаишники не любят иметь дело с тяжелыми, грязными грузами и обычно в таких случаях досмотр проводят весьма поверхностно.

Они добрались до Серебряно-Виноградного пруда без десяти восемь, но припарковались не у самого водоема, а в районе стадиона.

— Как, Мцыри, нервишки шалят? — спросил с улыбкой Одинец.

— Не более, чем всегда, — руки Карташова спокойно лежали на баранке. — А у тебя?

— Дрожу, как осиновый лист… Вон, кажись, твои кореша приближаются.

Из-за афишной тумбы выехал красный «ниссан», за ним «москвич-»каблучок». «Ниссан» развернулся и остановился у ограды. Тут же подкатили еще две машины: микроавтобус «рафик» и старая «волга».

Одинец вылез из машины и подошел к «ниссану», за рулем которого сидел незнакомый ему человек тридцати-тридцати двух лет. Это был Бицепс.

— Где Татарин? — спросил Саня водителя.

— Я здесь! — из салона послышался глухой голос Татаринова.

Одинец обошел машину и приблизился к задней двери. Она уже была открыта. В темноте с трудом угадывались лица, огоньки от сигарет. Из глубины раздался голос Татарина:

— Где Карташ? Он обещал привезти стволы.

— Сейчас подгоним машину и перегрузим, — сказал Одинец.

Вся процедура заняла не более пяти минут.

— А запасных магазинов больше нет? — поинтересовался Татарин.

— Что вам по три рожка мало? — Карташов подошел к двери «ниссана».

Они увидели как из «волги» вылез одноногий человек с костылями в руках.

— Вы хотите мне сказать, что все такие орлы сидят за баранкой? — спросил с нескрываемым изумлением Одинец.

— А где нам взять других? Наш Лева — ас, он шоферюга классный. Когда-то в Афгане возил фельдъегерскую почту.

— Да не бздите, ребята, — послышался из салона еще один голос, явно адресованный Одинцу с Карташовым. — У нас все схвачено и за все кровью заплачено… »Москвичом» управляет Вася Дрон, он вообще без обеих рук, одни культяпки… »вилы», но гоняет по формуле ? 1.

— Эх, армия, мать вашу так, — чуть не взвыл Одинец.

— С чего начнете штурм «резиденции Хафизулы Амина»? — Карташов сказал это без улыбки.

— С преодоления огневой мощью ворот…

— Не спеши, Татарин, — сказал Одинец, — ворота — это наша с Сергеем забота. Вы же подъезжаете к ограде, но из-за нее не высовываетесь. Вот когда прозвучат два залпа, тогда по газам и — в бой!

— А я думал, вы нам дадите полную свободу действий, — Карташов услышал в словах Татарина нотки искреннего сожаления.

Первыми тронулись «ниссан» с «волгой». За оградой они свернули направо, в узкий проезд, между заброшенными садовыми участками, и полуразвалившимися деревянными лачугами.

Карташов подождал, когда отъедут «москвич» с «рафиком».

— Тебе, Мцыри, не кажется, что сегодня мы будем присутствовать при массовом истреблении калек? Такое впечатление, что находимся на просмотре фильма абсурда…

— А когда мы ездили в крематорий — это был не абсурд? Или когда ты, как угорелый, носился по Учинскому водохранилищу?

— Но там хоть какая-то логика была, а тут… Не знаю, — Саня пожал плечами. — Сейчас рули налево и еще раз налево…

Карташов тупо смотрел на дорогу, разговоры Одинца его раздражали.

— Наоборот, здесь есть железная логика, — сказал он, — а там, на водохранилище…

Перед ними открылись два серебристых пятна — скованные льдом пруды. «Шевроле» въехал на взгорок и Одинец с Карташовым вышли из машины. Карташов взглянул на небо и восхитился его красотой. Где-то далеко за ангаром звезды сливались с огнями города.

— Мцыри, подай гранатометы, сейчас мы немного окучим эту винокурню.

Одинец, опустившись на колено у теплого бока машины, стал искать цель. Он явно получал наслаждение от процедуры примерки и не спешил. Он дважды поднимал от прицела голову, как бы удобнее укладывался в боевую позу, и в один момент, воскликнув «привет, Алиев!», выпустил гранату. Потом еще одну…

Карташов подал ему бинокль.

— Кажется, «ниссан» уже на территории… Твои калеки довольно четко сработали… Сколько у нас запасных магазинов?

— Хватит, чтобы погреть руки. Гоним, Саня, а не то крабов перебьют до нашего прихода…

Они подъехали к ангару, когда там во всю шла стрельба. Оставив машину снаружи, они с автоматами побежали к воротам ангара. Когда миновали небольшой тамбур, и, вошли в ангар, на них хлынула горячая волна, состоящая из сгоревшего пороха, выхлопных газов и солярки. Им открылась жуткая картина: «ниссан», изрешеченный пулями, горел, возле него копошились тела. В дымно-сумеречном свете Карташов разглядел сидящего на культях Татарина. Единственной рукой тот прижимал к себе автомат и гвоздил из него дальние пределы ангара. Кто-то невидимый, с другой стороны «ниссана», тоже поливал огнем невидимых врагов.

Вдоль стен, друг за дружкой, стояли автоцистерны, а слева — возвышались огромные чаны, с такими же огромными вентилями и фланцами.

Когда из глубины ангара затараторили выстрелы, Карташов бросился ничком на цементный пол. Он видел, как из-за стоявшей посредине ангара «волги» выполз человек и с помощью костылей попытался подняться в рост. Вдоль единственной ноги болтался АКС, который человек ловко подцепил рукой и сходу начал стрелять. При этом он ухитрялся не потерь костыли. Он словно висел на них, и сотрясающая автоматная очередь придавало его телу странное поступательно-возвратное движение. Это был Гарик…