— Поехали скорее домой, — прошептал Павел. — Я поведу машину.

— У тебя есть права?

— Нет. Но разве это важно сейчас? Тамила, мы приедем, как только разберемся с одной небольшой загвоздкой в виде неприятного человека.

Она кивнула. Сейчас не нужны были никакие объяснения. Павел почему-то даже уверен был, что его брат в курсе, где сейчас его супруга, вот только он с этой чертовщиной решил разобраться потом, когда всё немного разрулится с Егоровым. Отпетым психом.

Павел умел водить машину, но до получения прав дело как-то не дошло. Он гнал как только мог, вжимая до упора педаль газа, обходя все преграды на своём пути и нарушая все существующие правила. Плевать было на них и штрафы, которые могут последовать. Главное, чтобы этот урод никак не навредил Ульяне или Людмиле Георгиевне.

— Поль, ты, главное, успокойся. Дыши глубже. Мы справимся. Я убью эту мразь, если потребуется…

Посмотрел краем глаза и заметил, что она пытается следовать совету, кажется, даже глубже дышит. Вот только бледная была, перепуганная, словно загнанная кошкой в угол мышь, которая начала прощаться с жизнью.

— Ничего не случится. Слышишь меня?

Остановив машину около ворот, заглушил двигатель и следом за Полей поспешил в дом. Людмила Георгиевна вместе с внучкой сидели на кухне и завтракали. Поля расплакалась, хватая на руки свою дочь, а Павел прижался к стене, только бы ноги не подвели от нахлынувшего расслабления. И в эту секунду у Поли зазвонил телефон.

— Слушаю, — ответила она дрожащим от страха голосом и включила громкую связь.

— Боишься? Бойся, милая, потому что это только начало. Ты лишила меня всего, а я лишу всего тебя, но буду это делать постепенно, сводя тебя с ума.

— Ты психопат, Егоров! Ты хоть понимаешь это? Что с тобой? У тебя мозги переклинило из-за моего отказа? Вряд ли, потому что в твоем отношении я большой любви не замечала.

Людмила Георгиевна отвела Ульяну в игровую, а Павел приблизился к Поле и присел рядом с ней на корточки.

— Ты моя шлюха, Полина! И должна была ею оставаться, но ты предала… Как моя мать когда-то предала отца. Нашла себе нового выблядка? Вот ты его и потеряешь!

Поля сделала вдох и тут же с шумом выдохнула, вероятно, не находя нужных слов для ответа.

— Давай встретимся один на один и разберемся? Или ты силен только ребят своих присылать? Поправочка — у тебя нет на них сейчас денег, — вмешался Павел.

— Встретиться с тобой? Да у тебя кишка тонка. Что же, я согласен. Решим все, как в старые времена — дуэлью. Кто останется в живых, тому и баба достанется.

Павел понял, что Егоров пьян. Возможно, у него в мозгу действительно переключилось что-то после того, как прочитал ту новость о Поле и Павле с благотворительного вечера. И черт ее дернул принять тогда его предложение. Если бы только она отказалась сразу, всего этого бы не случилось, а теперь Егоров считал, что Поля изменила ему, и на почве прошлых «больных мозолей» желал отомстить. Его рану вспороли снова. Возможно, мать бросила его с отцом, когда нашла себе другого мужчину, или же, наоборот, ушла и не позволила больше встречаться с родным отцом… Да что угодно могло произойти, и гадать Павел не собирался. Он всем сердцем желал разобраться с тварью, угрожающей жизни любимой женщины и её семье.

— Я не собираюсь садиться в тюрьму за твою мерзкую жизнь. Ты сам себя уничтожишь…

— Стру-у-усил, — бросил Егоров противным голосом, когда Павел уже нажал кнопку отбоя.

Он прижал Полю к себе. Она всхлипывала, вероятно, всё еще пытаясь отойти от испуга.

— Поль, ты должна обратиться в полицию. У тебя телефон разговоры записывает? — она только кивнула в ответ. — Тогда я вызываю ребят. Напишешь заявление дома, потому что сейчас лучше не стоит покидать его. А еще есть у меня одна мысль… Пока я вызываю полицию, скажи, чтобы твоя мама и Уля собирали вещи. Я увезу вас в безопасное место…

— Па-а-аш, — протянула Полина, поднимаясь на ноги. — Он везде нас найдет, если захочет.

— Нет. Мы поедем в деревню, где мы с семьей как-то отдыхали в детстве. Там есть прекрасный дом отдыха, а связей у Егорова сейчас чуточку меньше, чем раньше, потому что он без пяти минут банкрот…

Поля поджала губы. Вероятно, она была совсем не в состоянии спорить, потому что кивнула и вышла в коридор, а Павел набрал «102». Ответили не сразу, несколько минут пришлось перезванивать, потому что постоянно было занято, но, наконец, на том конце провода ответили.

— Полицейский участок номер три, чем могу помочь?

Павел оставил заявку на выезд участкового и вкратце объяснил ситуацию. Он предупредил, что если не дождется приезда полиции в течение ближайших двух часов, то увезёт Полю. Пообещали приехать ко времени, но работа органов охраны нашего спокойствия никогда не отличалась пунктуальностью.

Собрав необходимые вещи и оказав помощь Полине, Павел стал напряженно ходить из угла в угол. Он сцепил руки в замок за спиной, измеряя комнату шагами. Участкового всё еще не было, а время, отведенное ему, уже близилось к завершению.

— К черту их всех. Поедем сейчас, — наконец, решился Павел, но в дверь позвонили.

Уля выглядела напуганной, наверняка не понимая, что происходит. Павел взял её на руки и прижал к себе.

— Не бойся, милая! Мы с тобой сейчас поедем в одно чудесное место. Ты хоть раз видела живую лошадь? — Она кивнула. — Каталась на ней? — В этот раз отрицательно покачала головой. — Покатаешься! А еще познакомишься с другими чудесными животными. Пока беги к бабуле и не забудь взять того серого мишку с заплаткой, он мне очень нравится!

Уля кивнула и, когда Павел поставил её на ноги, побежала в свою комнату, а Поля вышла бледная, словно моль, и посмотрела на полицейского, вошедшего в дом.

— Я готова дать показания, если это действительно поможет избавиться от него, — произнесла отрешенным голосом Королева, глядя в одну точку.

— Здравствуйте! А мы сейчас посмотрим, чем помочь можем, если помощь на самом деле требуется, и вы ничего не преувеличиваете.

Павлу хотело шею сломать в этот момент ухмыляющемуся ублюдку в погонах, но он сделал глубокий вдох и прочистил горло.

— Проходите в гостиную, у нас мало времени, я предупреждал, что мы уезжаем.

— Вот-вот, то помощь им нужна, то торопят, — принялся бурчать себе под нос полицейский.

Казалось, что время стало резиновым, потому что тянулось оно невыносимо медленно. Пока Поля давала показания, Павел сжимал её руку. И она осознавала в этот момент, что самая большая помощь приходит именно оттуда, откуда её не ждёшь. Увидев Павла, она изначально начала относиться к нему с выработанным надмением, которое помогало быть строгой с сотрудниками, а едва узнала о его споре… Стала считать мужчиной последней сволочью, но всё изменилось по щелчку пальцев, и теперь он, Павел, владел контрольным пакетом акций её агентства и пытался защитить от Егорова.

Поля ухмыльнулась превратностям судьбы и заметила на себе взгляд полицейского. Наверняка клял в душе за то, что сорвали его с пригретого места.

— Полина Сергеевна…

— Витальевна, — уже в которой раз поправила его Поля, удивляясь короткой памяти или полнейшему отсутствию уважения (что именно она пока не решила).

— Разумеется. Полина Витальевна, Егоров говорил вам, что расквитается с вами или вашей семьёй физически?

Пытливый взгляд пробирал до мурашек. Вроде бы и защита от Егорова требовалась уже серьёзная, но, с другой стороны, так хотелось прогнать полицейского и не отвечать на эти каверзные вопросы.

— В таком контексте он мне не угрожал… Он обещал уничтожить меня и всех, кто мне дорог.

— Есть ли свиде…

Договорить ему не дал Павел, которому, судя по всему, тоже чертовски надоела эта пустая болтовня:

— Послушайте, лейтенант Голубкин! — фыркнул он.

— Голубков! — процедил сквозь зубы полицейский.

— Голубков, — повторил Павел, нарочно коверкая голос, и Поля поняла, что он передразнил специально. — Мы уже на все вопросы ответили. Записку вам предоставили. Записи телефонных разговоров с угрозами уже на облачном хранилище, куда вам дали доступ. Позвольте подписать заявление. Нам нужно ехать.