Людмила Георгиевна вернулась с подносом, на котором стояли действительно очень красивые кремовые пирожные в тарелочке, чайный сервиз и чайник.

— Где ручка? Я готов подписать! — произнес Павел, на корню подавляя желание наплевать на спор и прекратить всё здесь и сейчас.

— Ты не прочел и половины, — сверкнула взглядом хищницы Голубева.

— Я уверен в себе, так зачем мне изучать, за что и какие штрафы грозят.

— Но я должна быть уверена в том, что ты не навредишь Ульяне. Поэтому прочти, пожалуйста, все внимательно, а завтра принесешь подписанный договор и сможешь приступить к выполнению своих обязанностей.

— Ну хватит вам уже дела решать, садитесь, Павел, к нам поближе! Будем чай пить! — прервала спор мама Снежной королевы.

— С превеликим удовольствием, — поддержал ее Павел.

Он положил договор на журнальный столик, а сам пересел на кожаный угловой диван, подальше от Голубевой, чтобы не искушаться лишний раз. Взял в руки пирожное и посмотрел на довольное лицо ребенка, уплетающего крем.

— Придумывай на завтра поручение, принцесса, — произнес он, как бы давая всем понять, что отступать не собирается.

Следующий день начался с молитвы, хоть в бога Павел и не верил никогда. Когда зазвонил будильник, он подумал, что можно послать все к чертям. Снежная Королева не расстроится. Да она только рада будет, но уступать своим принципам не хотелось, а эта маленькая искренняя малышка заслуживала, чтобы у не был хороший ответственный отец, хотя бы какое-то время.

Заставив себя подняться на ноги, буквально, как знаменитый барон Мюнгхаузен, зашагал к стойке на которой стояла кофеварка. Жизнь в квартире-студии с прекрасным дизайнерским ремонтом, который прорабатывал для себя самостоятельно, казалась раем, и Павел не представлял, как можно впустить сюда женщину и позволить ей командовать, рушить эту, создавшуюся за годы жизни тут, идиллию уюта. Поэтому они не стремился к серьезным отношениям. Секса на одну ночь было более чем достаточно. Выпив кофе, чтобы хоть немного взбодриться, и приняв горячий душ — почему-то ему помогал не холодный, как остальным, — Павел оделся в белую футболку и черные джинсы и вышел из дома.

Тучи на небе сгущались в плотную массу, которая, казалось, взорвется переливом молний с минуты на минуту. От прохлады пришлось поежиться. Сначала появилось желание рвануть домой, укутаться в теплый плед, включить ноутбук и начать творить что-нибудь, но потом проснулся азарт, желание заполучить свой приз, лакомый кусочек в виде непреступной холодной королевы с полными губами и идеальной фигурой.

Дождь начал моросить, и Павел забежал в цветочный магазин. Почему-то он был уверен, что Голубева будет дома, ну не отправит же она его на "поле боя" без дополнительных испытаний, поэтому он решил очаровать маму и дочь и купил два букета. Красные розы, выражающие страсть, для Снежной Королевы и белые, являющиеся знаком дружбы и искренности, для маленькой принцессы.

Дождь прекращаться не собирался, и Павел заставил себя выйти из магазинчика, где было так тепло и уютно и побежать к остановке.

Добравшись до особняка Голубевых, Павел позвонил в звонок на калитке, и в течение нескольких секунд ему отворили.

«Надо же какая пунктуальность», — подумал он, и уже хотел сказать что-нибудь колкое, когда столкнется с ледяным взглядом синих глаз, но, войдя в дом, замер, потому что встречала его Людмила Георгиевна.

— Доброе утро, Павел. А вы опоздали на… — она посмотрела на наручные часы, — семь минут, но я не стану рассказывать Поле, не то она уволит вас сегодня же.

Внутри вдруг всколыхнулось волнение. Мать Снежной Королевы казалась таким простым и приветливым человеком на первый взгляд, а тут вдруг тыкает этими пятью минутами прямо в лицо, схода. Неприятно стало, но Павел выдавил улыбку.

— Доброе утро! Такое больше не повторится. Я обещаю вам.

Он понял, что Снежной Королевы дома уже нет, поэтому делать было нечего — протянул красные розы ее матери.

— Это мне? — деланно восхитилась она. — Павел, вы настоящий джентльмен! Пойду, поставлю их в вазу. А белые это для…

— Для юной принцессы.

— Ох, Павел, вы сильно девочку к себе не привязывайте, если не уверены, что останетесь тут надолго. Она ведь привыкнет к вам, а потом в себе замкнется и веру в мужчин потеряет окончательно.

Людмила Георгиевна скрылась за поворотом на кухню, оставив Павла одного размышлять о ее словах. Она была чертовски права. Девочки равняются на своих отцов, и когда те предают или уходят из семьи, то их дочери теряют веру в мужчин. Потом вырастают вот такие вот Снежные Королевы с ледяным сердцем, тронуть которое невозможно.

«А может, Голубева не была такой до предательства своего мужа?» — задумался Павел, но когда заметил, выглядывающую из зала светлую головку, улыбнулся, снял кроссовки и произнес:

— Рыцарь принес волшебные цветы для юной принцессы.

Она вышла и чуть склонила голову набок. Сегодня Ульяна была одета в темно-синее платье с белой полосочкой и белые гольфы, а ее волосы цвета зрелой пшеницы, заплетены в две тугие косички.

— Доброе утро, рыцарь, — улыбнулась она и протянула руки, принимая цветы. — Благодарю вас за подарок.

Она понюхала цветы и чуть прикрыла глаза. Павел выбрал самые свежие розы, источающие насыщенный аромат. Что-что, а цветы выбирать он умел, как и очаровывать представительниц прекрасного пола.

— Чем мы займемся сегодня, маленькая леди? — спросил он, так и находясь на пороге дома.

— Вы проходите в гостевую, а я сейчас отнесу цветы и прибегу туда.

— Ваше желание для меня закон, — склонил голову Павел и направился в гостевую.

Ему определенно нравилась эта девочка. И уже покалывало сердце оттого, что придется оставить ее, когда Снежная Королева выполнит свое обещание… Или когда окажется в его постели. Что произойдет раньше, Павел не знал, но как только представлял Голубеву, даже не обнаженной, внизу все закипало от желания.

Бессонная ночь негативно сказалась на внешнем виде. Даже слой тональника и крем-пудры не справлялись с образовавшимися синяками под тонкой, словно бумага, кожей. Поля взяла на заметку, что мама права — кушать надо побольше, а не следить за этой фигурой, будь она неладна. Она так сильно хотела заставить своего бывшего жалеть о расставании, но после встречи с ним разочаровалась… Ее фигура, длинные белые волосы, пухлые губы… Они не впечатлили его. Да и не хотелось уже, чтобы впечатляли.

Проработав до пяти часов утра над эскизами рекламного проекта, она вздремнула совсем недолго и теперь чувствовала себя разбитой. Кофе и холодный душ не помогали. По-хорошему следовало дождаться Субботина и объяснить ему, что если только посмеет обидеть Улю… Но работа не ждала, поэтому Поля понадеялась, что договор уже все разъяснил, и мужчина не станет идти против него, потому что в этом случае обязан будет заплатить такие штрафы… Которые ему, наверное, и не снились.

Тендер получить вышло, но вот только заказчик явно намекнул, что просто не нашел пока другое агентство, и если к финальному показу свежей идеи не будет, то он не станет подписывать договор. От этого было еще обиднее. Поле казалось, что она потеряла сноровку. Слишком доверилась своим работникам и теперь не сможет сделать что-то самостоятельно.

Или сможет?

Вот только чтобы продумать концепцию рекламы этих часов ей следовало отключиться от остальных дел, а это казалось нереальным, ведь дизайнеры приходили согласовывать к ней баннеры и листовки по другим заказам.

Вот и сейчас, сидя в своем кабинете, она потягивала кофе, пытаясь расслабиться, надеясь, что свежая идея посетит ее голову, но зашел очередной дизайнер со своей нелепой задумкой нацепить эти часы на шею собаки вместо ошейника, и весь полет фантазии превратился в сплошную массу гнева и ярости. Хотелось бросить все и уехать с дочерью в отпуск… Отдохнуть на пляже, наслаждаясь ласками теплой морской воды. Подумав об этом, Поля взяла телефон и набрала домашний номер.