– Ты чего замерла? – поинтересовался Эдик, приобнимая меня за талию. – Идем?

– Да-да, идем, – выдохнула я. Придется смириться. Рано или поздно всегда приходится.

– Ты что тут делаешь? - донесся до меня сухой, почти рассерженный голос Макса.

– Пришла поздравить тебя с праздником, девять лет «КьюМедиа»… Разве я могла пропустить?.. - прокурлыкала его спутница.

– Присаживайся, Настенька, – Эдик галантно отодвинул для меня стул, и я, пряча взгляд, присела. Неловко задела салфетку, и та лебедем приземлилась на пол. Я наклонилась и… столкнулась лбом с Максом, который тоже решил ее поднять.

Черт! Я всегда думала, что такое происходит только в фильмах! Ан нет, черпают же режиссеры и сценаристы откуда-то вдохновение. По-видимому, из таких вот нелепых ситуаций.

– Девушка, что вы будете пить? – ко мне подошел официант.

И я, не задумываясь, выпалила:

– Вина.

Сама от себя не ожидала такой прыти, даже огляделась, как будто кто-то мог укорить меня: “Как можно, Настя?! Ты же не пьешь!”

Но ни Макс, ни Эдик никак не прокомментировали мой выбор.

– Мне, пожалуйста, тоже вина, – противно проговорила блонди. – Есть каберне совиньон?

Я отвернулась. Не хотела смотреть на эту, бесспорно, восхитительную женщину. Наверняка и вино она выбирала самое лучшее, и на подготовку потратила куда больше времени. А как она тянет «совиньооон», чуть в нос, как будто кто-то до меня успел сломать ей носовую перегородку. Счастливчик!

Спокойно, Лаврова. Дышать - и никакого насилия.

– Мое имя Камилла. А вас как зовут? – грудным голосом спросила девушка, обращаясь ко мне.

– Настя, – тихо ответила я.

– На-а-астя, значит, – она попробовала мое имя на вкус, будто бы из нас двоих именно у меня оно было непривычным. – Настя, а вы девушка Эдика?

– Да, именно так, – фотограф перехватил инициативу до того, как я успела раскрыть рот.

– И как давно вы вместе? – было видно, что девушка заинтересовалась. Взгляд стал менее враждебным.

– Несколько недель, – ответил Эдик. Бросил на меня взгляд и продолжил: – Но такое ощущение, будто всю жизнь!

Макс тихо хмыкнул, демонстрируя, что думает на этот счет. Я сдержалась, хотя внутри все будто горело от раздражения и желания немедленно выбежать вон. Хотелось чесаться, содрать с себя и это чертово платье, и кожу. Мне не нравился этот зал, не нравился мой наряд. И этот столик. И люди за ним. Особенно - эта женщина.

– Ваше вино, – раздалось над самым ухом, и я вздрогнула. Официант поставил передо мной бокал на тонкой ножке. Дрожащими пальцами я поднесла его ко рту и сделала глоток. Терпко, кисло и немного вяжет. Но ничего. Не пить можно.

… интересно, это меня шатает или здание? Почему потолок то и дело наседает, а пол, наоборот, уходит из-под ног? Почему в ушах звенит смех этой женщины? Причем странно – ускользающим эхом.

– Ооо, Настенька, ты перебрала, тебе надо домой – шепот Эдика прямо на ухо.

Я морщусь и дергаюсь в сторону.

– Я вызову такси, – бормочу я, пытаясь нашарить в узком клатче телефон. Он с оглушительным, как мне кажется,  грохотом валится на пол, и я наклоняюсь, потом плавно сползаю со стула.

Официальная часть давно закончилась, потому свет в помещении приглушен. Танцпол освещает раздражающий страбоскоп.

-    Настя, милая, я достану, - с досадой протягивает Эдик, когда я почти целиком залезаю под скатерть.

И смех. Этот едкий смех Камиллы... Он словно проникает под кожу паучьим ядом.

Внезапно моя рука накрывает чью-то теплую ладонь и я, чуть ли не взвизгнув, отстраняюсь.

-    Тебе точно надо домой, - тяжело вздыхает Макс. - Настя, ты же непьющая. Зачем?

-    Потому что, - по-детски отвечаю я и неожиданно для самой себя икаю. - Ой.

-    Держи, - спокойно отвечает Макс. - Я отвезу тебя домой, все равно по пути. И безопаснее, чем с таксистом.

-    Что-то я сомневаюсь, что с вами безопаснее, - протягиваю я, больно ударившись о столешницу. Вылезаю из- под стола и попадаю в объятия Эдика. Чувствую, как к горлу подкатывает неприятный комок. И правда - зачем я столько выпила?

-    Мне надо домой, - цежу я, потирая макушку. Реальность с каждой секундой все сильнее расплывается мыльной кляксой.

-    Я тебя отвезу говорю же, - поспешно отвечает Эдик, притягивая меня к себе. Уже на ухо шепчет, - если что, до меня ближе ехать.

-    Нет, дорогой друг, - вмешивается Макс, тоже выбравшийся из-под стола, - я сам ее отвезу.

-    Это еще почему? - Эдик явно недоволен.

-    Ты ее через седло собрался перекинуть? Тем более, ты и сам пил...

-    Мы на такси поедем, - протестует фотограф.

- А смысл? Нам с Настей по пути...

Кажется, где-то этот спор я уже слышала... Может, мне просто снится?..

-    Макс, я думала, что ты меня отвезешь... - вмешивается в разговор Камилла.

-    Вызови такси, - сухо бросает тот.

-    И сдачу оставь себе... - Стоп! Я это сказала вслух или только подумала?..

Кружится голова, я хватаюсь за стол. Комната плавает, танцует, потолок то отдаляется, то приближается. Вверх! Вни-и-из. Вверх Вни-и-из... Мне надо на свежий воздух.

-    Я просто хочу отсюда уйти, - едва слышно шепчу я и неровной походкой направляюсь к выходу. Кое-как разрезаю толпу танцующих коллег, отказываюсь от приглашений присоединиться...

Перед самой лестницей кое-как стягиваю туфли и спускаюсь босиком. Ковер приятный, мягкий, соблазнительный... Он манит, шепчет: 'Присядь, отдохни', и я не в силах противиться этому желанию. Ох, папа, как же мне стыдно.

Как же хочется пить. Кажется, кто-то накидал мне в рот песка... Нет, не шевелиться. Больше никогда не буду шевелиться! Спать… Еще хотя бы чуточку... Перевернуться на другой бок, зарыться носом в подушку и нырнуть в прохладные приятные сновидения, полные красок и волшебства...

Язык царапнул небо, еще сильнее распалив жажду. Я перевернулась на бок, чтобы продлить сон, и… тут же пожалела. В голове тяжело что-то перекатилось, тихо хлюпнуло и ударило по вискам.

– Мамочки, – вместо привычного голоса из горла вырвалось настоящее карканье. – Да что ж такое?

Каждое слово… Нет, куда там! Каждая громкая мысль приносила мучения. А я все никак не могла заставить себя открыть глаза. Словно подозревала – от этого будет только хуже.

Хотя куда уж хуже?

Воспоминания о вчерашнем празднике смешались в какую-то непонятную кашу, подернулись дымкой и все никак не хотели обретать четкость. Наверняка я помнила только две вещи: Макс был с той блондинкой, а я напилась.

Судя по нынешнему моему состоянию, напилась очень-очень сильно. Потому как в голове противно копошилось нечто, а желания открыть глаза так и не появилось.

И самое страшное, дорога домой начисто исчезла из памяти. Ее будто стерли… Божечки… Я вообще дома?!

– Проснулась? – голос раздался откуда-то сверху.

Я не сразу узнала его, резко распахнула глаза и моментально раскаялась. Яркий солнечный свет больно вонзился в зрачки, и будто эхом застучало в висках. Я застонала, перевернулась на спину и постаралась понять, где нахожусь.

Светлые стены, зеркальный шкаф, полупрозрачные шторы... Моя комната. Слава Богу! А значит…

– Максим? – я несколько раз моргнула, пытаясь сфокусировать взгляд на человеке, который стоял на пороге.

– Проснулась, – он усмехнулся, тихо прикрыл за собой дверь и опустился на край кровати. – Вот. Выпей.

Он протянул мне стакан с водой и какую-то небольшую розовую таблетку. Второе я проигнорировала, протянула руку к стакану, так и представляя, как холодная жидкость прокатится по языку, смочит горло и упадет приятной влагой в желудок. Но Макс отвел вожделенный предмет в сторону и покачал головой.

– Нет-нет, сначала волшебная таблеточка.

– Единороги прилагаются? – недовольно буркнула я, прожигая взглядом стакан с водой.

– От нее пройдет похмелье, трезвенница ты наша. Пей давай.