Вот и думаю я сейчас, убегая от приближающегося собачьего лая по болотистой низине: это был намек, что я ей нравлюсь или я неправильно понял, и это был дружеский поцелуй?

А собачий лай звучал всё ближе. Похоже, меня нашли. Сил бежать дальше нет, руку уже не чувствую. Еще и в монки пробралась вода, мерзко хлюпая при каждом шаге, что больше всего портило и без того омерзительное настроение.

Ух, оторвался… Не знаю, то ли преследующие не решились ступать на болото, то ли собаки потеряли след, но в ночной тьме никаких звуков, кроме моих чавкающих шагов, учащённого сердцебиения и спертого дыхания, не слышалось. Значит, есть время найти убежище на ночь, а по утру продолжить движение. Еще нужно и рану на предплечье обработать. Но где в этих болотах найти хоть что-нибудь похожее на хижину? Или хотя бы дерево с крепкой веткой…

После коронации жизнь завертелась куда быстрее. Я старался успеть везде, чтобы усвоить всё, что осталось от рода. Второй этаж, где был офис траста был передан компании «Минисофт» и персонал холдинга переехал туда почти за два дня. Там же нашлось место и для четы Иткинс, родителям Бернадетт, которые начали готовиться к презентации своей работы, но попросили месяц для отладки. Не знаю, что случилось с миссис Иткинс, но даже она перестала вести себя сварливо, и со мной разговаривал в основном её муж, который оказался вполне общительным и веселым мужчиной. Мастерская на Пембери-роуд заняла и освободившийся второй этаж, но, так как раму на стапеле туда-сюда не потаскаешь, второй этаж остался для теоретических работ и для новых сотрудников — одного дизайнера и двух инженеров-проектировщиков. Ребята все молодые и опыта в таких делах у них нет абсолютно, но для меня это даже лучше, может не зашоренным взглядом смогут сделать что-то особое. Решение принять эту новую троицу было вынужденным, но необходимым, с какой стороны ни посмотри. И то, в планах было нанять еще несколько человек, чтобы сформировать какое-никакое конструкторское бюро. С учетом своего нового положения, я решил воплотить все свои мечты, как ребенок, который смог добраться до коробки со сладостями и начинает хватать всё без разбору. Сейчас-то я понимаю, что нужно было действовать по-другому. Например, заняться безопасностью. Как аристократ, я могу себе позволить сформировать свою гвардию. Например, у деда Мэттью был свой гвардейский полк. Никак не сравнится с тем, что у меня. Всего двадцать наемников, только четверо из которых являются моей «гвардией». И еще есть Форд Грон, но в каком он положении, я не знаю даже сам. Для меня, тем более под прицелом ООО, всего этого катастрофически мало. Что и доказал эпизод у камня. Хотя, что бы они смогли сделать против королевского гвардейского полка?

После того, как я разобрался с наследством, было решено последовать совету-приказу короля и проинспектировать владения. Вестминстером занималась вся та же администрация, и в их дела я не влезал, получая лишь неплохой доход от налогов. А вот с двумя поместьями за пределами Лондона я и не знал, что делать. Жить я там не собирался, по крайней мере пока буду учиться в Итоне, но проверить и, если нужно, отремонтировать было необходимо. Да хотелось посмотреть на дом, где родился Мэттью. Со мной, конечно же, решили ехать и Белла с Джинджер.

Итон-холл, когда-то роскошный особняк самого богатого, после королевского, рода, расположился в графстве Чешир, недалеко от портового города — Ливерпуля, на лесистой долине у берега реки Ди. И удивляться мы все втроем начали примерно с самого въезда. Один поворот, и мы у ворот, колонны которых венчали статуи льва и единорога, вставших на дыбы друг напротив друга. Старинные статуи были в не лучшем состоянии: у льва были отломаны хвост и передняя лапа, единорог лишился рога и обеих передних копыт. Сами кованные ворота, хоть и покосились, но еще держались, формально исполняя свои обязанности. От ворот направо и налево уходил невысокий, по пояс, каменный забор, покрытый зеленым мхом, позади которого шумел плотный лес. А за воротами тянулась идеально ровная, прямая дорога, ведущая к следующим воротам, за которыми начиналась территория самого поместья. За двенадцать лет отсутствия хозяев всё немного подпортилось, но всё же чувствовалась конкретность, крепость и… заброшенность. Когда машина остановилась напротив дома, и мы вышли, по ушам сразу же ударила тишина. Даже близстоящие молодые деревца будто не шевелились под дуновениями ветра. Снова всё исправила рыжая.

— Ю-ху! –воскликнула девочка и побежала вдоль нестриженного газона, огибая дом, — смотри, тут есть свой Биг Бен!

За радостно подпрыгивающей на бегу девочкой последовали и мы с Беллой. Говард, как дежурный гвардеец, шёл следом. Вилсон остался распоряжаться охраной, которая прибыла сразу после нас на Лэнд Ровере.

Башня с часами и правда была очень похожа на уменьшенную в несколько раз башню Биг Бен, а позади неё оказалась и копия Вестминстерского собора, в его тянущимися вверх готическими башенками.

Так как никто из нас не знал, что и где тут находится, мы пытались войти, но все двери были заперты. Пришлось идти в обход, и оказалось, что это не все здания. Реплики лондонских достопримечательностей скрывали позади себя основной дом — П-образный двухэтажный замок, стоящий вплотную к готическим копиям и таким образом образуя квадрат. Вход так же оказался перекрыт, но это решилось силой Говарда, который просто стал вырывать замки по ходу нашего следования. Внутренний двор был обложен стёсанным временем булыжником, а по середине лицом к «собору» на постаменте высилась железная статуя мужчины на коне.

Необычным было то, что лицо этого мужчины было явно похоже на моё. Что не смогла не отметить и Джинджер:

— Мэтт, смотри, вот таким ты станешь, когда женишься!..

В Итон-холле пришлось провести три дня. И если в первый день мы просто бродили по всем здания, по всем комнатам и кабинетам, по паркам, оранжереям и крытым розариям, в итоге уехав в ближайший город Честер в отель на ночевку, то со второго дня началась работа, потому что всё в доме было либо разрушено временем, либо покрыто двенадцатилетней пылью. Целыми остались только вещи, не подверженные быстрому старению: посуда, металл, дерево, камень, пластик. Всё остальное либо рассыпалось в труху, либо прогнило. Нет, конечно, мы не стали убираться собственными руками, но поиск и найм клининговой компании, ремонтников и новых слуг требовал кучу времени. Итон-холл зашумел. Множество людей в спецодежде суетились, стараясь придать жизнь чахнущему поместью, а мы с Беллой и Джи решали, где что будет располагаться, что будет расти в садах и в розариях… Белла взялась за это дело всерьёз, и, кажется мне, решила остаться тут жить. Даже попросила приехать Камиллу Купер как эксперта по флоре. А та согласилась, конечно же, пообещав прихватить с собой и Элис. С ней видеться мне совсем не хотелось, поэтому я принял решение ехать в Ирландию одному, если не считать Говарда, и ещё пары наемных охранников. Вилсон остался контролировать поместье, Ханна выполняла свои обязанности телохранителя моих леди. Можно было взять с собой Грона, но у него много дел в столице. Хотя, он, как ирландец, смог бы мне там помочь, но это я понял слишком поздно, уже подплывая к берегам острова.

Ирландия… Когда-то, в прошлом, я думал, что это ничем не примечательная страна, калька на старшую сестру — Британию, известная лишь своей любовью к алкоголю, к зеленому цвету и к святому Патрику, но нет. Весь покрытый зелеными холмами, с множеством старинных замков, с дружелюбными жителями, Ирландия смола меня не просто приятно удивить, но и, более того, влюбить меня в себя. Я и сам не смогу ответить, влюбился в неё молодой юноша Мэттью, чьи предки правили этой землей, или влюбился взрослый Захар, ощутив что-то близкое. Но факт остается фактом.

Сразу по приезду, как только во мне узнали новоявленного герцога Гроссновера, а ведь я даже не успел спрыгнуть с трапа корабля на землю, причал и близлежащие улицы наполнились улыбчивыми людьми, от детей до немощных стариков, от щербатых нищих, до одетых по последней моде денди. Крики «Добро пожаловать домой!», «Да здравствует герцог Гроссновер!» слышались отовсюду, но глохли от лавины аплодисментов и улюлюканья толпы. Некоторые, особо рьяные, стоящие на первых рядах даже пытались дотронуться до меня рукой, или упасть на колени. Я, быстро подойдя к старушке, которая так сделала и даже коснулась лбом земли, помог ей подняться. Не зная, что предпринять, я оглядел людей. Может дед Мэттью и был для них хорошим правителем, раз любовь к нему перешла и ко мне, но, я не лендлорд, не их сюзерен, и никак не заслужил такого отношения.