Шенгару не терпелось узнать побольше подробностей из жизни жутких орков, которыми словоохотливый художник спешил поделиться.

- Ты говорил, они рвут пленников зубами на куски, - заметил он невзначай. - Откуда вы тогда знаете, как орки относятся друг к другу?

- А… - эльф запнулся на полуслове. - Я… Как-то об этом не задумывался. Ну… Мне мать отца рассказывала, и сам отец тоже. Он, правда, был тогда еще слишком юн, чтобы воевать. Наверное… Ну, орков ведь тоже брали в плен. Мы же пленников не убиваем и не мучаем, в отличии от этих чудовищ!

- Значит, эти орки до сих пор находятся у вас в заточении?

- Нет, - удивился эльф. - С чего ты взял? Они, наверное, давно умерли. Прошло ведь триста лет!

- Я слышал, орки тоже живут долго, как и вы, потому и спросил.

- Орки живут долго? - знаток черных созданий задумчиво нахмурился. - Вряд ли. То есть, они же действительно должны были тогда дожить до наших дней. Но я точно знаю, что никаких орков у нас нет. Значит, они живут как люди.

"А я точно знаю, что они живут много дольше людей", - подумал Шенгар, но не стал разочаровать собеседника, предлагая свои версии случившегося с пленными. К тому же, у него как раз созрел очередной каверзный вопрос:

- Слушай, а это… Как они это… Ну… Женщины у них есть?

Эльф задумался совсем глубоко. Шенгар чуть было не ляпнул в качестве наводящего аргумента, что у них в племени есть смешанные потомки орков и людей, но вовремя прикусил язык. Это могло оказаться перебором для его длинноухого товарища.

- Нельзя сказать наверняка, - заявил эльф после долгих мучительных размышлений. - До сих пор никто их не видел. Учитывая, как выглядят мужские экземпляры… Наверное, более кошмарных созданий сложно себе представить.

Незнакомое словечко неприятно резануло слух. Шенгар мысленно добавил "экземпляры" к столь огорчившим его "монстрам" и перевернул кроликов на другую сторону, но удовольствия эта процедура ему не вернула. "Был бы здоровым, - решил он мрачно, - все бы зубы тебе пересчитал! Сам ты этот экза… экзу… как его там!"

И все же разозлиться по-настоящему на несчастного художника он почему-то уже не мог. Эльф вызывал к себе странную смесь сочувствия и зависти. У Шенгара не укладывалось в голове, как столь наивное и незамутненное существо умудряется жить на свете - даже среди длинноухих.

"Видать, нам с братом везет на сумасшедших эльфов, - подумал он. - Но все-таки… Неужели можно действительно верить в эти нелепицы, которые он про нас рассказывает?! Как может существовать на свете народ из сплошных мерзавцев и негодяев? Те же эвора… Мы воевали с ними за еду и землю, а вовсе не потому, что они все сволочи. Но ушастый так уверен в том, что говорит!"

- Расскажи-ка мне лучше про эльфов, - вздохнул Шенгар. - Про них ты явно больше знаешь!

Художник оживился.

- Вам с братом обязательно надо побывать в Кальданоре! В открытую, как гости! - воскликнул он.

- Боюсь, не в этот раз, - Шенгар не сдержал кривой ухмылки. Эльф истолковал прозвучавшую иронию по-своему.

- Конечно, война с Темными силами вот-вот захлестнет этот чудесный край, красоту которого мне суждено отныне лишь вспоминать, - горько вздохнул он. - Но даже в самые тяжкие времена наш народ не отказывал в гостеприимстве!

- Какая еще война с темными силами? - не понял Шенгар. - Ты об этих, что ли, недоразумениях из пещер? Брось, их там от силы несколько десятков.

- Увы. Все прошлые войны начинались с небольших набегов. А потом являлась огромная беспощадная орда, истребляя все на своем пути… Но если не наше печальное положение, то что заставляет тебя отказаться от приглашения?

На взгляд Шенгара, кролики получились в самый раз - в меру сочные, в меру прожаренные.

- Прости, дружок, - прочавкал он, вгрызаясь в кроличью ножку, - я все-таки не верю в радушный прием для бывших врагов. А наши народы действительно воевали. Может быть, для тебя не имеет значения, что мои предки убивали таких, как ты. Но как отнесутся к этому другие эльфы?

Художник печально вздохнул:

- Я не знаю, как мне тебя убедить. Мне так обидно слышать слова недоверия в устах того, кто спас мне жизнь! Только потому, что мы эльфы, а не люди…

"А как мне-то обидно, - фыркнул про себя Шенгар. - Только потому, что ты не видишь моих когтей и клыков…"

- …но я все же попробую. Может, если ты узнаешь больше о нашем народе, твое мнение об эльфах переменится к лучшему! Если хочешь, я даже могу обучить тебя нашему языку!

Прошло около двух недель с момента заключения сделки: спасение в обмен на помощь.

Когда Уршнак окреп достаточно, чтобы выбраться из колодца, они подкинули взамен тушу козла. Идущий от нее запах разложения убедил даже подозрительного Ришнара в том, что план с ядом удался. Обманутые запахом, орки не удосужились спуститься и проверить, что за труп гниет на дне.

Они обосновались в заброшенном убежище клана Черная Смерть. Это хоть и мешало следить за Барги и Ришнаром, но было значительно безопаснее, чем прятаться в пещере над тронным залом. Здоровье бывшего узника поправлялось быстро - соразмерно поглощаемой им пище. Уршнак уже не походил на сгорбленный скелет в лохматых шкурах, каким он покинул свою темницу. Он еще был довольно тощ, но под смуглой кожей уже начинали наливаться силой тугие мышцы.

Собеседником он оказался не самым приятным. Большинство его рассказов сводилось к тому, какие подлости он и Барги строили друг другу все триста с лишком лет их знакомства.

Вражда между нынешним вождем клана Черное Солнце и его главным соперником началась еще до войны и гномьих подземелий, когда сварливый десятник с первого взгляда невзлюбил способного молодого воина. Когда боевые заслуги свели на нет разницу в положении, связанную с возрастом, Уршнак получил возможность ответить недоброжелателю взаимностью. За свою трехвековую историю неприязнь выросла до размеров лютой ненависти, которую Уршнак смаковал с превеликой радостью при любом удобном случае. Даже рассказывая о войне, он неизменно скатывался к поливанию грязью старого врага.

Орог с огорчением понял, что большого количества нужных сведений таким образом не добыть. С трудом выхватывал он из дебрей бесконечных повествований о том, что за редкий мерзавец эта сволочь Барги, крупицы драгоценной информации о войне с гномами, о порядках в армии Владыки, о клане Черное Солнце и других столь необходимых ему вещах.

Некоторая польза от Уршнака, впрочем, была. Он провел Орога известными ему ходами и пещерами, показал бывшие убежища других кланов, уцелевших в бою с гномами, но не переживших дальнейших межусобиц. В одном из таких убежищ Уршнак разжился слегка заржавленным мечом, пропущенным предыдущими мародерами. Орог ничего брать не стал, чтобы не выдать ненароком свое неумение обращаться с мечом - чуждым для лишенного металлов севера оружием.

В завершение этой небольшой экспедиции Уршнак показал путь, которым они отступали из принадлежащих гномам подземных дворцов. Уходящий вглубь коридор оканчивался высеченными в камне ступенями и разбитыми воротами. За воротами в стенах виднелись крепления светильников, грубо выломанных орками. Дальнейшую дорогу Уршнак помнил плохо. К тому же, зверский аппетит выздоравливающего кандидата в вожди не позволял удаляться от выходов на поверхность: каждую ночь они отправлялись на охоту, чтобы удовлетворить потребности его ненасытной утробы.

Сразу же после находки меча, Уршнак начал уделять тренировкам все свободное время. Поначалу это выглядело не слишком эффектно. Но сложность выполняемых движений и комбинаций возрастала день ото дня, увеличивалась и скорость. Уршнак и впрямь был редким бойцом. И, в отличие от Барги, еще не начал стареть, что давало ему хорошие шансы в поединке за место вождя. Орог наблюдал за ним краем глаза, стараясь подметить каждый молниеносный разворот, каждый удар - но так, чтобы его внимание не выдавало заинтересованности. Лениво-презрительная маска урук-хая позволяла ему самому избежать участия в тренировках. С ножом, дубиной, топором или копьем, Орог имел бы шансы не пасть в грязь лицом. Нож и топор при нем даже имелись - стальные, спасибо Одноглазому Рерки! Но, упражняясь с ними, он потерял бы уникальную возможность наблюдать за тренировками с незнакомым оружием. Заодно он прикидывал, что мог бы противопоставить таким атакам.