– Ну, если вспомнить Комплекс, то валялся. Еще как, – хихикнул Вольф. – Могу скинуть море компромата.

– Работаем, господа, – приглушив голоса штатных шутников, приказал я. – Пятнадцать-пять-два.

Услышав название ордера, пятнадцать «восьмерок» четвертой очереди тут же ушли в стороны. За ними рванули группы по десять кораблей под командованием Гринева, Орли, Басова, Лю и Мартиросян, а две группы «старичков» осталась «висеть» на месте. Согласно плану операции, работать против флота Циклопов должна была молодежь. Однако оставлять их без присмотра со стороны более опытных пилотов ни я, ни генерал Роммель не собирались. Поэтому за каждой из трех «восьмерок» приглядывала одна группа «старичков». Хотя, по большому счету, называть старушкой ту же Оксану Мартиросян было рановато.

Да, летала она неплохо. И довольно уверенно справлялась с контролем десяти кораблей. Но опыта работы лидером звена ей все-таки недоставало.

Деление нашей эскадры на шесть групп Циклопы проигнорировали: их флот двигался нам навстречу в довольно плотной «защитке», в программе визуализации выглядящей одним сплошным синим пятном.

– Чертовски правильный «Туман», – оценив качество построения, прокомментировала Иришка в ПКМ. – А еще они зачем-то держат запас мощности.

– Угу, – отозвался я, оценив скорость полета вражеского ордера. – Процентов десять-двенадцать. Да и бог с ними – все равно молодежь начнет работать по крайним.

– Не знаю. Мне что-то очень не нравится их спокойствие, Вик… – вздохнула Иришка и, не дождавшись моего ответа, отключилась.

Спокойствие Одноглазых не нравилось не только Орловой – за двадцать секунд, понадобившихся молодежи на то, чтобы занять предписанные позиции, со мной связались практически все оставленные в резерве «старички». И абсолютное большинство потребовало скорректировать план операции.

Как ни странно, жестче всех выразился Краузе, никогда не отличавшийся любовью говорить зря:

– Вик! Харе страдать херней! Тестить мелких нужно на тех, кого знаешь. А от невозмутимости этих тварей у меня мурашки по коже…

Тем временем флот Циклопов, достигнув какой-то определенной точки, слитно отработал реверс и, перестроившись в какой-то странный ордер, со стороны напоминающий линзу, окутался облаками минных полей.

– Обратил внимание на состав их флота? – поинтересовался у меня Игорь буквально через мгновение. – Линкоры и крейсера плюс эсминцы прикрытия. Где все истребители, Вик? Что за хрень они тут придумали?

– Это еще не все, – не отрываясь от расчетов, ответил я. – Судя по кое-каким нюансам в выхлопах движков МОВов, у Одноглазых появился еще один тип мин.

– Ну, и что теперь? – спросил Семенов.

– Пока думаю. Все равно до точки начала огневого контакта еще лететь и лететь.

– Не тяни. Четыре минуты – это совсем ничего.

Слушать возмущенный ропот молодежи, узнавшей, что план атаки решено переиграть, я не стал. И вместо объяснений просто приглушил их голоса: мысль, мелькнувшая в голове, требовала проверки. А заняться ею я планировал сам. Поэтому, взяв под контроль звено Семенова, Стоун и еще четырнадцать машин третьей очереди, я собрал их в сверхкомпактную «Ёлочку» и на всякий случай увел получившуюся группу далеко в сторону от ордера Одноглазых.

– Угу. Я бы тоже атаковала с ребра, – тут же прокомментировала мой маневр Вильямс. – Хотя… это может быть и заманухой. Не лезь напролом! Потраль-ка сначала МОВы!

– Уговорила, – криво усмехнулся я и, выведя «Беркуты» на дистанцию сброса мин, дал волю Горобец.

Через минуту с небольшим во вражеском минном поле появилась рваная дыра.

«Ну, с богом», – про себя пробормотал я и бросил «Ёлочку» к ближайшему кораблю Циклопов, не дожидаясь, пока мины затянут образовавшуюся прореху. Решив, что полтора десятка БЧ, рванувшихся нам наперерез, Ира порежет играючи.

Исчезновение метки первой же сгоревшей БЧ, зарево вспышек в добром десятке точек минного поля и появление на схеме корабля Семенова россыпи оранжевых пиктограмм я увидел практически одновременно. А ругань Орловой услышал через пару десятых секунды:

– Вот с-суки, а? Эмиттеры минами жгут!

Вдуматься в высказанную ею мысль я не успел – через мгновение россыпь оранжевых пятен появилась на «Беркуте» Фролова, а в общем канале мыслесвязи раздался удивленный возглас Горобец:

– Ничего себе, в натуре! Режим бога фиксанули[99]! Викки! «Карусель» к бою!!!

Закрутив ротацию машин звена и краем глаза наблюдая за тем, как Иришка работает щитами, я подключился к персональному каналу Элен и заорал:

– Вильямс! Бери показания с наших БКашек! Мне срочно нужна ПВ-шка[100]! Хотя бы самая примитивная!!!

– Что именно брать? Мощность и дальность импульса, количество мин, степень угасания сигна, – забубнила она, и я разозлился:

– Элен, блин! Не грузи! Просто сделай, и все!!!

– Ок, босс, отключаюсь!

Тем временем наша «Ёлочка» вышла на дистанцию атаки пары крейсер-эсминец, и в ОКМе раздался ликующий вопль Пушного Зверька:

– Ну все, умники! Жопа вам, чуете?!

И сразу же – испуганный вскрик в трансляторе: стайка из шести «Москитов», без труда испарив эмиттеры защитных полей крейсера, превратила его в кучу разлетающихся в разные стороны обломков.

– Ку-уда?! – взвыла через мгновение Линда, и сорвавшийся с места эсминец прикрытия повторил судьбу своего ведущего.

Первая атака закончилась со счетом шесть-ноль. В нашу пользу. Правда, к моменту выхода из минных полей двенадцать из двадцати «Беркутов» практически «облысели».

Впрочем, исправных кораблей вокруг было предостаточно, поэтому я, отправив их на заслуженный отдых как можно дальше от «Линзы» Одноглазых, подхватил дюжину свежих. И завис в двух минутах лета от вражеского минного поля:

– Вильямс!!!

– Все готово, шеф! Разучиваем роли! – тут же отозвалась Элен. – Тут у нас интересная идейка наклевывается.

Почетную роль «тральщика» Минина отработала на пять с плюсом. Вернее, не она одна, а десяток подконтрольных ей «Беркутов» с Джоуи Маккормиком на щитах. В результате внутри минного поля оказалось пять абсолютно невредимых «Ёлочек» и слегка потрепанная «десятка» Ольги.

«Старички», закрутив «Карусели», сразу же рванули к облюбованным целям, а Ольга, сдвинув свое звено подальше от границы вражеских мин, принялась дожидаться, пока на броне ее «Беркутов» закончат шебуршать ремонтные роботы.

А когда внутри «Линзы» начали разваливаться первые вражеские корабли, с места сорвалась и оставшаяся «не при делах» «малышня». Бросив свои машины к Алтору. Вернее, к его орбитальным крепостям.

Письмо, упавшее на почтовый сервер комма, оказалось автоматической рассылкой сервера виртуальных знакомств «Афродита». Того самого, с Кальтора! Сгенерированное искином, оно сообщало ВИП-клиенту о появлении на сервере полутора сотен новых прелестниц, а также предлагало десятипроцентную скидку на пакет услуг под названием «Платиновый».

Ознакомившись с прикрепленным к письму файлом, Жало почесал затылок: бывшее начальство из МБ требовало выйти на связь. Причем немедленно.

Кинув взгляд на экран системы контроля выставочного комплекса, Ингвар вполголоса обложил трехэтажным матом Министерство Безопасности, ОСО ВКС, Большую Политику и десяток вполне конкретных фигур КПС, мешающих ему спокойно жить. А потом, свернув изображение экрана в трей, вбил в окно браузера адрес «Афродиты».

Заставка сервера знакомств появилась с четырехсекундной задержкой – видимо, с момента начала эксплуатации межсистемной связи комплексу «Игл» еще не приходилось выполнять такого рода запросы. Однако изображение оказалось такого же качества, как если бы подключение осуществлялось с поверхности Кальтора.

Задумчиво посмотрев на набившую оскомину голограмму, Гурниссон привычно потянулся было к сенсору активации «полога», а потом грустно усмехнулся: здесь, в кабинете выставочного комплекса, за ним не следили. А значит, и особой необходимости изображать «болезненную склонность» к вирту просто не было. Поэтому, дождавшись завершения процедуры идентификации, Жало принялся рассматривать новинки, не раскладывая кресло в горизонталь.