― Может, мне нравится видеть тебя взволнованной.

Да. Я уверена, что так и было.

― А может, ты просто засранец.

Этот чертов мужчина просто улыбнулся.

А потом посерьезнел.

― Возможно, я не сказал тебе об этом, потому что надеялся, что смогу сделать исключение. ― Он сделал паузу. ― Но я не тот человек. Не смог.

Я понимала, о чем он. Каждой клеточкой своего тела, всем своим существом. И хотя не совсем понимала, почему он надеялся стать кем-то другим, а не самим собой, и что или кто вынудил его желать измениться, прекрасно понимала эту мечту. Понимала, каково это ― хотеть стать другим человеком. И понять, что это невозможно.

И я знала, каково надеяться, что кто-нибудь сможет принять тебя таким, какой ты есть.

На смену раздражению и негодованию тут же пришло сочувствие. Я ни за что не отступлюсь от поисков Эмбер, даже если это займет больше времени, чем планировалось. Даже если бы по пути нашла все больше точек соприкосновения со своим противником. Даже если бы узнала, что он вовсе не противник.

Я тихо вздохнула, решительно настроенная узнать, делал ли он до этого исключения из своего правила.

― Что насчет тех женщин, с которыми тебя видели на публике лишь раз?

― Я встречался с ними минимум два месяца. А когда брал их с собой на мероприятие, они меня подводили. Либо просто доставали.

― Ты такой галантный. Как я уже говорила, «засранец». ― Однако сама я думала о других его словах. «Подводили меня». Выходит, существовали еще какие-то правила, о которых я пока не знала? Были еще какие-то преграды, которых я не ожидала?

Он наклонился к моему уху и прошептал:

― Хватит переживать, Голубоглазка. Я не брошу тебя на съедение волкам. Лучше сам съем.

В том, что это правда, я даже не сомневалась. И была уверена, что он имел в виду не только секс, что делало его слова еще более эротичными. Тело все еще гудело после того, как он касался моих бедер, и сейчас, когда моей кожи коснулось его дыхание, я окончательно воспламенилась. Даже несмотря на ворох посторонних мыслей, кровь в моих жилах кипела лишь от одного его присутствия.

Разговор, казалось, был окончен, но я не могла так просто сменить тему.

― А были женщины, с которыми ты расставался раньше, чем проходило два месяца?

― Много. Некоторые сдавались после первой же ночи.

А я не сдалась. Как и Эмбер. Плюс те женщины, с которыми я видела его на фотографиях. Если подумать, их было очень много.

Я поставила локоть на стол, оперлась подбородком о кулак и устремила взгляд на Рива.

― Хах.

― Хах? Что значит это твое «хах»?

― Это значит, что ты еще больший Казанова, чем я о тебе думала. ― Сказать такое было лицемерием с моей стороны, ведь легче указывать на ошибки других, забывая о своих собственных грехах.

― Ты только что назвала меня Казановой?

Сейчас я была уверена, что он мечтал о том, чтобы отшлепать меня.

Я ухмыльнулась.

― А что, я не права?

― Нет. Смысл этого слова больше подходит тебе.

― Теперь ты называешь меня шлюшкой?

Я заслужила, конечно, ответный удар, но вот подобной формулировки не заслуживала.

― Да. Называю. ― Он поднялся, подошел ко мне и притянул на край стула, обернув мои ноги вокруг себя. ― И тебе это нравится.

Я прижала ладони к груди Рива, не отталкивая его, но и не позволяя еще больше приблизиться.

― Да, Рив, когда мы занимаемся сексом, мне это нравится. Даже очень, на самом деле. Но не в повседневном разговоре. В основном, потому, что сейчас совсем несправедливо меня так называть. Больше нет. Знаешь, по пальцам одной руки можно пересчитать мужчин, с которыми я была за последние пять лет.

Мне хватило бы и двух пальцев, если быть точной.

― Серьезно? ― Он даже не попытался скрыть удивление.

― Да, серьезно.

― Хах. ― Рив также не пытался скрыть удовлетворение. ― Думаю, тогда мне лучше приберечь слово «шлюшка» до того момента, когда ты окажешься подо мной.

― Было бы здорово.

Без предупреждения он поднял меня и положил на столешницу, прижав мои руки над головой.

― Например так?

Глаза Рива сверкали от темного удовольствия. Я начала извиваться, пытаясь освободиться, однако он лишь усилил хватку.

― Этого ты хочешь, шлюшка? Дрянная девчонка. Ненасытная маленькая потаскушка.

Да. Именно этого я и хотела. Именно так. Рив до боли сжал мои запястья, а край столешницы врезался в нижнюю часть спины от того, как сильно он вжал меня в нее бедрами. Но я все равно тяжело дышала и была крайне возбуждена. Губы и низ живота молили о внимании Рива.

Он опустил взгляд на мои губы, а затем снова посмотрел в глаза. Рив все еще держал меня за запястья, но немного ослабил хватку, и я перестала притворяться, что борюсь с ним. От того, с каким интересом и благоговением он на меня смотрел, по коже побежали мурашки, а сердце затрепетало.

― Эмили, ― начал Рив, и я поняла, насколько мне нравилось, как он произносит мое имя, ― оставайся на ночь каждый раз, когда приезжаешь сюда.

В горле образовался ком.

― Хорошо.

Так хотелось, чтобы он поцеловал меня, и ведь Рив мог это сделать. Однако вместо этого он отпустил меня и немного отошел.

― Взгляни, что ты натворила. ― Я проследила за взглядом Рива и увидела, как натянулись его брюки.

Он кивнул на лестницу.

― Прими со мной душ, чтобы позаботиться об этом и доказать, каким жалким ты меня делаешь.

Он ушел, полный уверенности, что я последую за ним.

Я так и сделала, само собой. Шагая вслед за Ривом, я вспоминала тот день, когда он заявился ко мне домой и впервые поцеловал. Хотя почти позволила себе забыть об этом. И в действительности, не так важно, убийца ли на самом деле Рив или нет. Столкнул ли он Мисси Матайю с обрыва, нанял ли кого-то для этого, или ― пожалуйста, только не это ― был ли виноват в смерти Эмбер, Джо был совершенно прав, волнуясь за мою безопасность.

Потому что, вне всяких сомнений, Рив мало-помалу меня убивал.

Результатом потрясающе проведенного с Ривом воскресенья стал понедельник, наполненный чувством вины. Душа изнывала, пока я ехала на свою замечательную работу на офигенной машине, подаренной мне шикарным мужчиной, которому скорее следовало быть моим врагом, нежели любовником. Если я собиралась проводить с ним выходные, то все остальное свободное время стоило посвящать другим способам найти Эмбер. Хотя не то чтобы у меня было много этого свободного времени. И едва ли я могла многое сделать, учитывая двенадцатичасовой съемочный день и совсем ограниченные возможности вести расследование.

Пока парковалась, у меня появилась мысль, что я могла сделать: поговорить с Крисом Блейкли. Если честно, нужно было сделать это раньше. И сделала бы, если бы не была так поглощена Ривом. И хотя с Эмбер Крис не был знаком, он знал Мисси. Проводил с ней время на курорте «Палм-Спрингс». Уверена, у него было что рассказать о том, каким в то время был Рив. И он мог поведать мне что-нибудь личное об этой парочке. И вообще, только из-за одной его теории касательно смерти Мисси стоило поговорить с ним наедине.

Хотя не была так уверена, как Джо, в том, что мои звонки отслеживались, я решила, что осторожность не помешает. К тому же, Крис даже словом не намекнул мне о своем отношении к Риву. Поэтому мне нужен был предлог, чтобы связаться с ним. А потом, как бы невзначай, заговорить про Мисси. И как нельзя кстати, хорошая тема для начала разговора подвернулась во время утреннего прогона сценария.

Как только у меня выдался перерыв, я набрала ему с телефона в кафетерии. Хотела использовать одноразовый, но решила, что Крис не стал бы отвечать на звонок с незнакомого номера. А вот на звонок из студии он точно ответил бы. Ни один актер им не пренебрег бы.

Он ответил после первого же гудка.

― Привет, Крис, это Эмили.

― Эмили, привет. Не ожидал. Что-то случилось? Ты потеряла свой телефон?