— Он побрезговал прикасаться к тебе?

В груди загрохотало и я посмотрела на Кириана, взглядом, полным ненависти. Какой же он моральный урод.

— Нет, мы с Иероном договорились встретиться тут. И, поверь, он не брезгует прикасаться ко мне.

После этих слов я развернулась и пошла дальше. В груди все бурлило и, казалось, что я вот-вот взорвусь, поэтому, когда ладонь Агеластоса сжалась на моем запястье, я не выдержала и выплеснула кофе ему в лицо.

— Не смей прикасаться ко мне, — сказала и выдернула свою руку, тут же замечая ярость, вспыхнувшую в голубых глазах.

— Что такое? Иерон уже достаточно облапал? Больше не хочется? — с жутким пренебрежением.

Я замахнулась рукой и влепила Кириану сильную пощечину, после чего развернулась и пошла к зданию университета. Нет, я туда практически побежала, так как ощущала, что от Кириана уже сокрушающими волнами исходило то, что неминуемо пугало.

И я знала, что он побежал за мной, из-за чего попыталась ускориться, но, в итоге, оторваться не смогла. Кириан подобно хищнику перехватил меня и перебросил через плечо.

— Что ты делаешь? Я буду кричать, — судорожно сказала, начиная бить кулаками по его спине.

Вот только, я отчетливо понимала, что моя угроза Кириану совершенно не страшна. Он ее проигнорировал, а у меня возникла небольшая надежда на преподавательницу, которая как раз шла по коридору. Я даже крикнула ей «Помогите», вот только, женщина сразу отвернулась, будто не заметила нас. Очередное доказательство того, что Агеластосу многое позволено.

Кириан с ноги открыл ближайшую дверь, после чего занес меня в какую-то комнату. Послышался звук закрывающегося замка и когда Агеластос поставил меня на пол, я растерянно оглянулась по сторонам. С опозданием поняла, что мы находились в мужской раздевалке. Причем, кроме нас тут больше никого не было.

— Зачем ты раздеваешься? — я широко раскрыла глаза и сделала несколько шагов назад, увидев, что Кириан снял кофту, а вместе с ней и футболку.

— Будешь стирать, — он отбросил свои вещи на скамейку и пошел к умывальнику. Набрал в ладони воду и начал смывать кофе с лица.

Я воспользовалась моментом и побежала к двери, но чертов замок не поддавался. Я не имела понятия, как его открыть.

Пару раз ударив ладонью о дверь, я с силой стиснула зубы, а потом и замерла. Кириана не видела, но каждой частичкой своего тела ощутила, что он сейчас стоял прямо за моей спиной.

— Очкарик, — почему-то я была уверена, что Агеластос оскалился.

Я резко обернулась к нему лицом и спиной вжалась в дверь. На него смотрела с ненавистью, а он на меня со злостью. В это мгновение воздух полыхал еще сильнее и я была готова влепить парню еще пару пощечин. Казалось, что мы вдвоем желали об одном — я хотела, чтобы он исчез и перестал существовать, а у Кириана явно было такое же желание, но только касательно меня.

Невозможно ненавидеть сильнее.

Я не выдержала и влепила ему пощечину, а Агеластос еще сильнее оскалился. А потом наклонился и своими губами прикоснулся к моим.

Губы обдало жаром и по коже пробежались острые мурашки. Они покалывали и будоражили, заставляя биение сердца ускориться и зазвучать хаотично. В это мгновение я не могла даже дышать или, тем более, пошевелиться. Создавалось ощущение, что меня вовсе выбросило в космос и там, пребывая в вакууме, я внутренне сгорала от того огня, который исходил от губ Кириана. Хоть и пыталась ему не поддаваться. Отогнать от себя ненавистный жар и вообще не позволять каким-либо образом влиять на меня.

Каждая секунда растянулась в вечность, а я все никак не могла поверить в то, что происходило. Просто не была в состоянии это понять. Агеластос меня целовал? Зачем? Почему?

— Что ты делаешь? — спросила, как только парень отстранился. Хотела пропитать голос той злостью, которая до сих пор бушевала внутри моего сознания, но, в итоге, почему-то прошептала этот вопрос тихо.

Кириан вплел пальцы в мои волосы и своим лбом прикоснулся к моему. Но лишь на мгновение, за которое он сделал глубокий вдох и вновь набросился на мои губы. Поцелуи короткие, но будто бы пропитанные жаждой и безумным голодом. Тем, что пугало и одновременно с этим заставляло голову кружиться. Да, поцелуи Кириана дурманили, хоть мне и не хотелось в этом признаваться.

Я вообще изо всех сил пыталась сопротивляться огню, который скользнул по телу, поглощая меня и вновь давая почувствовать ранее незнакомые ощущения.

При этом я невыносимо сильно злилась на себя и на Кириана за то, что он явно вновь затеял какую-то дурацкую издевку и за то, что я на это реагировала.

От понимания этого гнев нахлынул с новой силой и я сжала ладонь в кулак, после чего ударила Агеластоса в плечо.

— Прекрати, — я попыталась отстраниться, но Кириан не дал. Пальцами сжал подбородок и опять поцеловал. Укусил нижнюю губу и слегка оттянул ее, а я зашипела, чувствуя, как ноги подогнулись.

Вторая его рука легла на мою талию и прижала к крепкому телу. При этом, грубая ладонь парня пробралась под мой свитер, прикасаясь к обнаженной коже на пояснице.

Моя ненависть к Кириану бурлила с новой силой и именно на ней я пыталась сосредоточиться, но в тот же момент, будучи прижатой к массивному телу парня, терялась. Горела и пыталась сопротивляться ему, но все равно реагировала, что меня только сильнее злило.

— Зачем ты это делаешь? — прошептала, до дрожи в ладонях упираясь в обнаженный торс Агеластоса.

— Если бы я знал, — Кириан рыкнул, а потом поцеловал меня в подбородок, щеку и опять в губы.

И почему мне казалось, что, несмотря на все эти поцелуи, в нем так же бурлила ярость и ненависть по отношению ко мне?

Да, мы ненавидели друг друга, но с каждым мгновением поцелуи становились все более ненасытными и жаркими. Это взрывало сознание и разбивало его на куски, заставляя утопать в буйстве и сумасшествии этих поцелуев.

Очередной поцелуй и я не выдержала. Резко отвернулась и начала подрагивающими ладонями бить по торсу Кириана.

А все потому, что ненормально нечто такое испытывать от поцелуев парня, которого ненавидела всей душой.

— Прекрати, — голос прерывистый, но уже теперь я говорила более твердо и уверенно. Сильнее била Кириана и шипела, а он продолжал целовать. Удерживал, прижимал к себе и заставил вновь обернуться к нему, набрасываясь на мои губы своими. Целуя так, что это даже было больно.

И почему мне казалось, что эти поцелуи будто бы наказание для нас обоих? Они, как проявление того, что перечило здравому смыслу. Ну не должно происходить между Кирианом и мной нечто подобное. Это полнейшая ересь.

Ах, да. Это же, скорее всего, очередная его издевка. Непонятная для меня и изощренная, но лишь насмешка.

По другой причине он целовать не стал бы. Наверное, захотел посмеяться над тем, как я растерялась и начала реагировать на него, несмотря на то, что совсем недавно он меня унижал.

— Отпусти, — с надрывом, злостью и раздражением, но Кириан все так же не отстранялся.

В какой-то момент дверная ручка дернулась и из коридора донеслись голоса парней. Судя по всему, пришли студенты, которым нужно было воспользоваться раздевалкой. Меня это обрадовало, а Кириан, отстранившись от меня, оскалился и жестко сказал:

— Идите нахрен отсюда.

После этого Агеластос опять сорвал с моих губ грубый поцелуй, еще сильнее прижимая к себе.

Парни в коридоре мгновенно притихли и лишь спустя несколько бесконечно долгих секунд, вновь послышался короткий шепот, после чего эти студенты пошли прочь.

Сделав глубокий вдох, я изо всех сил толкнула Кириана. Этим ничего не добилась, но, извернувшись, сумела обернуться лицом к двери. Сразу же дернула за замок — открыть не сумела, но так сильно вздрогнула, когда Кириан с грохотом уперся руками о дверь по обе стороны от моей головы и буквально вжал меня в деревянную поверхность своим телом.

Почему-то я замерла, будто не смея пошевелиться. Почти сразу уловила то, что Кириан наклонился и, кажется, сделал несколько глубоких вдохов носом — создавалось ощущение, что он вдыхал какой-то запах. Да что с ним вообще происходило? Неужели еще сейчас скажет, что от меня воняет?