Возвращаясь обратно домой, я зашла к соседке и сказала, что испачкала платье, но обещала привести его в порядок и обратно занести.

— У тебя что-то произошло? — спросила женщина. — Боже, у тебя жизни в глазах нет.

— Нет. Все нормально.

Из квартиры женщины выбежал старенький и явно перекормленный спаниель, после чего начал бегать вокруг меня. Соседка пожаловалась, что у нее много работы, так как в ближайшее время нужно было сшить несколько новых платьев, из-за чего с собакой некому было гулять. Из-за чего спаниель скучал.

Я пообещала, что приду утром и погуляю с ним. Я так могла делать до тех пор, пока не уеду.

— Уедешь? Ты куда-то переезжаешь?

Да. Переезжаю. Уже сейчас я понимала, что в моем переезде из Афин не стоило сомневаться. Мне следовало это сделать.

Этим же вечером я сказала Ксенону, что хочу уехать с ним. Сидя в моей комнате мы обсуждали переезд и парень обещал, что поговорит об этом с моим папой и Хтонией. Я спорить не стала. Все еще не хотела, чтобы они меня видели.

Было ранее утро, когда я пошла к соседке, чтобы забрать пса на прогулку. Надела домашние спортивные штаны и натянула шапку до бровей. Рылась в шкафу в поисках своей куртки, но не нашла ее. В итоге взяла куртку Ксенона. Брат еще спал, но я не думала, что он будет против.

Спаниель, которого соседка назвала Пирожком, был рад прогулке, из-за чего буквально тянул меня за собой на улицу. Из-за этого мне приходилось сильнее держать поводок.

Выйдя из подъезда, я посмотрела по сторонам, пытаясь понять, куда пойти с Пирожком. На улице в такую рань почти не было людей, поэтому я сразу увидела Агеластоса.

Кириан стоял около своей машины. Практически белые волосы растрепанные и, несмотря на холод, он был одет лишь в джинсы и футболку. Когда я вышла из подъезда, он лишь вскользь посмотрел на меня, но, видно поняв, что это я, остановил на мне взгляд.

— Очкарик, — Агеластос посмотрел на мое лицо и, в особенности в глаза. В его собственных глазах что-то скользнуло, но я не поняла, что именно. Да и не хотела в этом разбираться.

Смотрела на Кириана пустым взглядом и осознавала, что он больше ничего во мне не вызывал. Больше не было прежних чувств. Даже намека на них. Во мне так же не вспыхнула злость или ненависть. Вообще ничего не всколыхнулось.

Был Кириан тут или его не было — для меня не имелось никакой разницы.

— Пойдем, Пирожок, — я потянула спаниеля вправо. Там, через пару кварталов, находилась палатка с овощами и фруктами. Я подумала о том, что можно было бы купить яблок.

Я вышла со двора и пошла по тротуару. Не сразу поняла, что Кириан шел за мной, но даже не задалась вопросом, почему он это делал. Агеластос ничего не говорил. Все время молчал, но, когда бы я не пошла, следовал за мной. При этом, на него уже оборачивались прохожие. Не часто встретишь парня, ходящего зимой в одной футболке.

Лишь однажды он обратился ко мне. Я остановилась на светофоре, а Кириан прямо позади меня.

— Чья это куртка?

Я ничего не ответила. Подумала о том, что даже его голос больше ничего не вызывал. А ведь раньше от него бежали мурашки по коже.

Я пошла дальше, но, когда перешла, через дорогу, Агеластос, взял меня за руку. И вновь ничего. Никаких эмоций.

— Чара, посмотри на меня, — он поддел пальцами мой подбородок и посмотрел мне в глаза. Там ничего не увидел. Только пустоту. Кириан стиснул зубы и выругался. — Поговори со мной. Ты меня слышишь?

Да, слышала. Кириан что-то говорил, но мне было все равно. Я просто стояла и смотрела на Агеластоса, но, на самом деле, сквозь него.

Пирожок потянул меня и я поковыляла дальше, безразлично выскользнув из рук Кириана. Он вновь пошел за мной, перед этим резким движением растрепав волосы на затылке.

Я прошла еще через квартал и, остановившись на очередном светофоре, уже увидела палатку с овощами.

Кириан стоял прямо позади меня. Настолько близко, что я чувствовала запах его одеколона. Глупо, но мне почему-то казалось, что и он вдыхал мой запах. А еще, его ладонь скользнула совсем рядом с моей, будто он опять хотел взять меня за руку, но не сделал этого.

Внезапно Пирожок дернулся вперед и, выбегая на дорогу, потянул меня за собой. Обмотав кожаную ленту вокруг ладони, я не сразу смогла отпустить спаниеля, а когда все же сделала это, Пирожок побежал дальше и уже через мгновение оказался на другой стороне дороги.

А я… Послышался скрежет тормозов, но слишком поздно. Капот машины буквально подбросил меня и из-за сильной боли я перестала что-либо понимать. Частично пришла в себя лишь в тот момент, когда уже лежала на асфальте. Сознание мутнело и я толком не понимала, что произошло. Почему-то подняла ладонь и провела ею по лицу. Искала очки, так как почти ничего не видела. Их на мне не было, но зато я ощутила какую-то жидкость. Кровь. Еще и вторая рука была выгнута в другую сторону. Почему?

Я попыталась подняться, но смогла лишь слабо пошевелиться. Ноги вообще не слушались. Слыша какие-то крики, куда-то посмотрела. Размыто видела Кириана. Он что-то кричал. Тянулся вперед и пытался вырваться из хватки двух мужчин, которые не давали ему выбежать на дорогу, ведь по ближайшей к нему полосе все еще ехали не успевшие затормозить машины.

Посмотрела на Агеластоса пусто и безразлично, постепенно теряя зрение и падая в темноту. Теряя сознание.

Я приходила в себя долго и тяжело. Кажется, иногда возвращалась в сознание и видела очертания людей, бегающих вокруг меня, но толком ничего не понимала и опять падала в темноту. Когда же я окончательно пришла в себя, чувствовала себя так, будто меня сбила машина. Как мне позже сказали, именно это и произошло. Прошло еще немного времени и я все вспомнила, хотя события самой аварии проскальзывали в моей голове сплошными обрывками.

Врачи сказали, что я была без сознания три дня. Сломаны рука и обе ноги. Но состояние не критичное. Постепенно я приду в себя. Я в этом не сомневалась. Все же с первых часов своего пробуждения, я цепко ухватилась за сознание и больше не теряла его.

Так же я от врачей узнала, что сейчас находилась в частной больнице. Меня сюда положили благодаря знакомствам Ксенона. Он сам учился на медицинском и, несмотря на то, что больше выглядел, как человек, которому впору держать районы под бандитским присмотром, руки у него золотые. Уже сейчас было ясно, что Ксенона ожидало великое будущее в медицине из-за чего он был в кругах очень влиятельных людей, приближенных к этой теме.

Меня и лечили через знакомых Ксенона. Как я позже узнала — совершенно бесплатно, но из-за этого по документам я не была записана. То есть, официально меня не было в этой больнице.

Первым, после своего пробуждения я увидела Ксенона. Он сказал, что папа и Хтония все время были в больнице, но сейчас поехали немного поспать. Еще из Кастории приехала мама, но сейчас она тоже ненадолго отъехала.

— Как ты? — спросил Ксенон, садясь на край моей кровати.

— Нормально. Только чувствую, что в моей жизни наступила черная полоса, — голос был глухим и тихим, но все же я могла соединять слова во фразы и делала это более-менее нормально.

— Значит, буду тебя из нее доставать.

Мы с Ксеноном еще немного поговорили, но, не отрывая от парня взгляда, я ощутила, что что-то не так. Пока прямо не спросила:

— Что-то произошло?

Ксенон сразу ничего не ответил. Даже попытался перевести тему разговора и уже это стало для меня знаком. Я начала выспрашивать. Несмотря на то, что мне было плохо, показала, что не успокоюсь, пока Ксенон не ответит и, в итоге, он сдался.

— Хорошо. Рано или поздно ты все равно узнаешь. Кириан Агеластос пытался узнать, что с тобой. Ему сказали, что ты мертва. Для него так и есть. Больше он тебя не увидит.

Дыхание застряло в горле и, даже будучи в таком состоянии, я уловила не то, что говорил Ксенон, а то, что было за его словами:

— Ты… Ты так говоришь, будто…

— Знаю, что между вами произошло? — закончил он вместо меня. — Да, знаю. Это известно и твоим родителям и моей матери.