Я промолчал.
– Рискну попросить капитана о небольшой услуге. В этом городишке мне больше неохота оставаться, а заработал я самую малость… Не подвезете ли меня до любой планеты, где есть воздух, вода и азартные люди?
Мне захотелось расхохотаться.
– Редрак, меня часто называют наглецом. Но тебе я не гожусь даже в ученики.
– Ну что вы, капитан, вы еще так молоды.
Все-таки я засмеялся. И неожиданно для самого себя сказал:
– Хорошо, Редрак. Я отвезу тебя на другую планету. Но весь путь ты проделаешь в корабельном карцере. Он не используется уже два года, а это расточительно.
– Вполне разумная мера, – вежливо согласился Редрак. – Карцер стандартный? Два на два и пять выше нуля?
– Разумеется.
– Что ж, в гробу теснее и прохладнее, – заключил Редрак философски. – Благодарю вас, капитан…
– И это вся твоя признательность?
Некоторое время мы шли молча. Улица петляла по-прежнему, но стала чуть шире. Мне приходилось укорачивать шаг из-за ноги Редрака.
– Капитан, вы поступаете очень благородно.
– Даже слишком.
– Нет, капитан. Как раз достаточно для неплохой новости. Вторая трансгалактическая действительно ничего не узнала о планете Земля. Но год назад я встретил человека, который говорил, что побывал на планете, которой нет. Он наткнулся на нее на поврежденном корабле… удирая от слишком назойливого патрульного крейсера.
Сердце застучало. Я сдавленно произнес:
– Чего стоит пьяная болтовня?
– О да, капитан, он был весьма пьян. Даже слишком пьян для азартного игрока… Но очень убедительно рассказывал о том, как покупал плутоний и титановые плиты в большом городе на берегу океана. Этот город назывался… кажется, Нюорк.
– Повтори! – закричал я, хватая Редрака за плечи. – Повтори название города!
Раздельно, подчеркивая каждое слово, Редрак повторил:
– Я встречал человека, утверждавшего, что он побывал на планете, которой нет. В городе под названием Нюорк или Нью-орк он покупал материалы, необходимые для ремонта корабля. Я уверен, что он не лгал.
Индикатор браслета-детектора светился зеленым.
А люди, подобные моему новому знакомому, никогда не говорят правды, невыгодной лично для них.
– Боюсь, Редрак, наше знакомство продлится дольше, чем мне хотелось бы, – прошептал я, отпуская дальедианца.
Редрак кивнул:
– Очень надеюсь на это, принц.
Бывший пилот просидел за компьютерным терминалом больше трех часов. Все это время я провел на маленьком угловом диванчике, чувствуя себя гостем в собственной каюте.
Редрак Шолтри обращался с компьютером поистине виртуозно. Он то шептал в микрофон отрывистые слова команд, то переходил на управление с клавиатуры, а порой просто принимался чертить что-то в воздухе тонкими гибкими пальцами. О таком уровне общения с машиной мне приходилось только мечтать.
Повинуясь командам, компьютер строил голографическое изображение. В медленно вращающемся над терминалом видеокубе появилось человеческое лицо – вначале туманное, расплывчатое. Затем линии обрели четкость, наметилась короткая стрижка, тонкие брови. Изображение стало цветным – бледная кожа с чуть заметным желтоватым оттенком, черные волосы, темно-серые глаза.
Редрак продолжал корректировать портрет. Уши претерпели ряд изменений, глаза стали уже, на переносице возникло пятнышко – то ли родинка, то ли след ожога. Скулы слегка заострились.
Некоторое время Редрак разглядывал результат своих творческих усилий. Затем, покосившись на лежащий между нами браслет-детектор, заявил:
– Это портрет человека, утверждавшего, что он был на Земле. Я сделал его с максимально доступной точностью.
Браслет светился зеленым.
– Очень заурядная внешность, – с досадой отозвался я. – Каждый десятый, если не каждый пятый мужчина его возраста оказывается под подозрением. Цвет волос нетрудно изменить, кожа может потемнеть от загара. Он мог поправиться или похудеть…
– Да, капитан. Прошло уже три года. Человек его профессии сильно меняется за такой срок. Конечно, если вообще остается в живых.
– И ты действительно не знаешь его имени или родной планеты?
– Нет, капитан.
Некоторое время я молчал, глядя на объемный портрет космического пирата, раздобывшего в Нью-Йорке плутоний и титан для ремонта своего корабля. Редрак Шолтри упорно добивался своей цели – и притом действовал вполне честно. Он знал, что мне нужно, и пользовался своим преимуществом на все сто.
– Почему-то мне кажется, – язвительно произнес я, – что ты узнаешь этого человека, как бы сильно он ни изменился.
– Вы совершенно правы, капитан.
Я усмехнулся. А ведь Шолтри, пожалуй, нуждается во мне не меньше, чем я в нем.
– Не слишком приятная перспектива – заиметь в экипаже бывшего мятежника.
– Понимаю ваши сомнения, капитан. Но у меня нет ни малейшего желания предавать вас. Просто нынешняя профессия с каждым днем становится для меня все труднее.
Редрак смотрел подкупающе честным взглядом. Такой бывает лишь у очень талантливых обманщиков…
– Есть только одна возможность зачислить тебя в экипаж «Терры», – твердо сказал я. – Психическое кодирование.
Редрак дернулся и вскочил.
– Не проводите ли меня в карцер, капитан? – вежливо поинтересовался он. – Я с удовольствием поскучаю там до первой обитаемой планеты.
– А может, лучше проводить тебя до шлюза? – предложил я. – Мы еще не стартовали, и через пару часов ты сможешь вернуться к прежним занятиям.
Редрак кивнул. И со странной гордостью сказал:
– Хорошо, капитан. Я согласен погибнуть свободным человеком. Но жить рабом не соглашусь никогда.
Вот так шулер-пропойца… Лучше умереть стоя, чем жить на коленях. Впрочем, против этого лозунга я ничего не имею.
– Могу предложить тебе частичное кодирование, а не полное подавление воли. Улавливаешь разницу?
– И какие же правила вы собираетесь мне навязать?
Я с усмешкой разглядывал настороженное лицо Редрака. К счастью, мне не приходится изобретать велосипед. Умный писатель, живущий неподалеку от «Нюорка», придумал эти правила давным-давно. Все, что от меня требуется, – это переделать три азимовских закона роботехники для человека.
– Первое. Ты не должен своим действием или бездействием причинять вред членам экипажа моего корабля. Справедливо?
Редрак страдальчески скривился.
– Второе. Ты должен выполнять свои уставные обязанности в той мере, в какой они не нарушают первый закон. Согласен?
– Ну…
– Третье. Ты вправе совершать любые поступки, которые не нарушают два первых закона. Вот и все условия.
Разумеется, я порядком исказил азимовские законы. Начиная с того, что свел понятие человека к гораздо более узкому кругу членов экипажа… Но что поделаешь, Редрак не робот, а я не миротворец, взявшийся за его перевоспитание.
В белых перчатках в космосе не путешествуют.
– Твои правила очень напоминают клятву верности на пиратских кораблях, – хмуро прокомментировал Редрак.
– Тебе виднее.
– А какое наказание последует за нарушением закона?
– Обычное. Остановка дыхания и сердечной деятельности.
Редрак молчал.
– Решай, – сказал я. – Решай, Шолтри. Мне всего лишь нужна гарантия твоих обещаний. Соглашайся – или отправляйся в карцер. До ближайшей планеты, где есть жизнь, я тебя доставлю.
