Мы с Паркинсом одновременно выхватили револьверы, чего не успели сделать наши визави.

— Не испытывайте судьбу, мальчики! Проиграете!

Наше появление и впрямь их озадачило. Открывать пальбу — значило все испортить. — Лапки кверху и на стену. Живо! — рявкнул Паркинс.

Здесь он был убедителен, я не ожидал от него такой прыти. Ребята переглянулись и нехотя выполнили приказ. Я подошел к ним и освободил их карманы от лишнего груза. Пришлось мальчиков обезвредить на некоторое время, сделав им излишние вмятины в шляпах. Когда они распластались на полу рядом с охраной Блэка, я, сунув их револьверы за пояс, повел Паркинса к пентхаузу.

— Они здесь не единственные, — подогрел я бдительность своего напарника.

— Похоже, ты их знаешь?

— Видел в «Голубой лагуне». Забегаловка на окраине, где один тип любит нанимать для себя местную шпану.

— Что ты хочешь делать?

— У нас есть основания для ареста Блэка и его противника. Если нам это сейчас удастся, то считай повышение тебе обеспечено.

— Кто его противник?

— Тот, что устроил заваруху на ферме и еще небольшой фейерверк в клубе «Козерог».

Мы поднялись еще на один лестничный пролет и попали в приемную, где я уже устраивал показательный бой с Ричи. Вошли мы не так тихо, как в коридор, и получили по заслугам. Первому досталось Паркинсу. Я толком не успел понять, что про-изошло. Парень в черном подпрыгнул в воздухе, как акробат, сделал кульбит, и его нога врезалась в челюсть детектива. Паркинс пулей вылетел из холла и, ввинтившись в стенy, сполз по ней на пол.

Еще один прыжок, черный силуэт сделал фуэтэ, как балерина, и его нога долбанула меня по плечу. Я выронил револьвер н отлетел в угол. Чувствительный удар, не нога, а молот. Тип в черном замер, напыжился и приготовился к новой атаке. Теперь, когда я увидел его лицо, то понял, что не ошибся. Косоглазый прихвостень Мейкопа уже встречался мне в бойлерной ферме.

— Здоров ты лягаться, приятель, — прохрипел я, ожидая нападения. Его свирепая физиономия не сулила быстрого выздоровления. Китаец сделал вдох, сжался в пружину, но прыгнуть я ему не дал. Мне удалось выхватить один из отнятых револьверов раньше, чем косоглазый приготовился снести мне череп пяткой. Выстрел наделал много шума, но зато освободил проход. Я вскочил на ноги и кинулся к двери. Выбив се ногой, я ворвался внутрь, бросился на пол и откатился за стол.

Два выстрела, сделанных мне навстречу, адресата не достигли.

Перевернув дубовый стол на бок и встав на колени, я выглянул из-за него, держа оружие наготове.

Блэк сидел на стуле со связанными руками. За его спиной стоял Мейкоп, приставив револьвер к виску хозяина. Ужас так исказил лицо Блэка, что на него тошно было смотреть.

— Если ты шелохнешься, я вышибу ему мозги, — прорычал Мейкоп.

В этом смысле я ему верил.

— Ты сказал, что знаешь, где его склады. Что тебе надо от него?

— Склады пусты.

— А при чем здесь Феркенс? Ты решил спалить город от злости и думаешь, тебе сойдет это с рук?

— Я знаю, что делаю.

— Вряд ли. Ты глупец, Мейкоп.

— Посмотрим.

— Оставь его в покое.

— Черта с два!

Блэк попытался что-то сказать, но не смог. На мертвенно бледном лице лишь шевелились пересохшие губы. Стрелять я не решался, мог задеть Блэка, а он мне еще нужен, время играло против меня. Я остался один и не знал, как обстоят дела в коридоре. Нас разделяло пять шагов и пять секунд на решение всех проблем.

— Значит, ты не сдох, — прошипел Мейкоп.

— Разве я могу уйти раньше тебя? Нет, приятель, только после.

— Не выйдет.

Я взвел курок и выбросил руку с револьвером вперед. Мейкоп выстрелил первым. Пуля снесла Блэку полчерепа. Я нажал на спусковой крючок дважды. Первая пуля угодила Мейкопу в левую руку, вторая перебила ключицу. Его отбросило назад и он вывалился на террасу под открытое небо.

Я выскочил следом. Чикагский монстр с разъяренным видом отползал к карнизу, отгороженному от края крыши низким парапетом. Кроме злобы в налитых кровью глазах я ничего не видел.

— Я не прощаю оскорблений, Мейкоп. Ты камикадзе. Жизнь для тебя дело прошлое.

— Будь мы на равных, я бы с тобой поговорил.

— Предсмертный бред. Какой-то глупец внушил тебе, что ты умный человек. Не верь глупцам.

Я вынул из кармана второй револьвер и бросил Мейкопу. Ему удалось поймать его правой рукой. У этого подонка еще хватало сил и он, корчась от боли, поднялся на ноги. Я ждал с опущенным вниз оружием. Кроме отвращения этот тип во мне ничего не вызывал, но его железной воле можно было позавидовать. В таком состоянии не идут на дуэль, и я дал ему возможность выстрелить первому. Его пуля разбила плафон над дверью, моя попала в цель. Мейкопа отбросило назад и он перевалился через парапет. Падение с сорок четвертого этажа не могло его напугать, вряд ли он падал живым.

Чужую пушку, из которой мне пришлось стрелять, я бросил вслед за бывшим удачником из Чикаго.

Вернувшись в коридор, я подобрал Паркинса, который все еще пребывал во сне, взвалил его на плечо и направился к лифту.

Вызвав кабину, я встал спиной к стене и ждал. Обратный путь обошелся без приключений. Внизу я свалил свою ношу в кресло и сказал портье, чтобы тот вызвал «скорую» и полицию.

На улице скопилась толпа зевак, не каждый день с неба падают трупы. С другого конца Мебил-стрит послышался вой сирены.

Заваруха в городе продолжалась. Многое теперь зависело от копов — насколько у них хватит оперативности и решительности.

Вишневый «паккард» поджидал меня на другой стороне. Я сел в машину и поехал на вокзал. Фосфорные стрелки часов на приборном щитке приближались к восьми.

За три минуты до отхода поезда я подошел к пятому вагону. Пожилой проводник в роговых очках с тусклыми серыми глазами за линзами попросил предъявить билет.

— Много народу в вагоне? — спросил я. Старик заметно удивился, очевидно, он не привык к вопросам.

— Человек восемь, сэр.

— Пять дней назад ваш поезд выполнял тот же рейс?

— Совершенно верно.

Вместо билета я сунул ему пятидолларовую бумажку.

— Если вы не возражаете, то я не поеду, а лишь задам вам несколько вопросов.

— Готов помочь, если смогу. Он сунул деньги в карман и вытянулся, словно капрал, ставший во фрунт при вручении ему медали.

— Меня интересует женщина, которая взяла билет до Лос-Анджелеса на прошлый рейс. Высокая стройная брюнетка.

— Была такая. Необычная пассажирка.

— Необычная?

— Точно так. До Лос-Анджелеса она не доехала.

— Где она сошла?

— На двадцать четвертой миле, не доезжая Сан-Хосе.

— На какой станции?

— До Сан-Хосе поезд не останавливается.

— Сделайте так, чтобы я не выжимал вас, как лимон. Вы ведь человек внимательный, сами понимаете, что меня интересует.

— Да, сэр. Перед Сан-Хосе бригадир с контролерами проходили по составу и проверяли билеты. В купе номер три пассажирки не оказалось, и ее чемодана тоже. Поезд идет со скоростью сорок миль в час, и женщина не решится прыгать. На двадцать второй миле была единственная задержка: на переезде горел красный свет. Мы стояли чуть больше минуты. Она могла сойти только там.

— Резонно. В этом месте есть населенные пункты?

— Поблизости нет. Но вот что вас может заинтересовать. На переезде стоял белый «роллс-ройс». Я видел его в окно. Возможно, это се ждали.

— Но на переезде всегда стоят машины.

— Тогда, когда переезд закрыт. Но в данном случае стоял поезд, а переезд был открыт. Машина могла проехать.

— Вы видели людей в автомобиле?

— Нет. Слишком темно в это время за окном.

— Опишите мне эту женщину.

— Элегантная дама в очках, брюнетка, в темно-зеленом плаще, шляпке, в руках у нее был черный чемодан с надежными золочеными замками. Возраст не определю. Слишком много косметики.

— Ее кто-нибудь провожал?

— И провожали и встречали.