Хадзи коротко поклонился.

— Повторяю, для меня самое главное сохранить свою честь, и я это выполнил. Об остальном не беспокойтесь. И спасибо за ваши добрые слова. Я не забуду их до конца своих дней.

— Итак, ты агент Микио Оками, и он внедрил тебя в систему Дедалуса, — сказал Кроукер.

Он почувствовал, что Веспер улыбается.

— Хорошо работаете, детектив, мыслите правильно.

— Мне все представлялось совсем по-другому.

— Слава Богу, что ты ошибался. Дедалус послал меня сюда, в лабораторию УНИМО, разузнать, что ты здесь копаешь. Но он забыл предупредить меня, что отправляется сюда и сам собственной персоной.

— Ты подвергаешь себя огромному риску. Стоит Дедалусу сообразить, что ты помогаешь мне, и твое прикрытие полетит.

— Сначала нам надо выбраться отсюда. А вообще-то, Дедалус о многом догадался, когда ты проник в УНИМО, спросив его о Сермане. Он решил устроить тебе здесь ловушку, а я поняла, что мне необходимо вывести Сермана и тебя отсюда. Как только Дедалус наложит свои лапы на профессора, все так или иначе отразится на мне.

Они по-прежнему находились в темной каморке, внутри лаборатории экспериментальной ядерной физики. Серман, который впервые оказался в опасной ситуации, был страшно напуган, но изо всех сил старался совладать с собой. Кроукер и Веспер делали вид, что не замечают, как ученого бьет дрожь, и продолжали разговаривать.

— Оками в серьезной опасности, — сказал детектив. — Думаю, Чезаре Леонфорте знает, что он в Лондоне. Один из его людей преследовал меня, пока я наблюдал за тобой. С ним я покончил, но чуть позже сам едва не был убит. Думаю, что за покушением стоит Леонфорте.

В голосе Веспер прозвучали неуверенные нотки:

— Боже, если ты прав, то боюсь, теперь Оками погибнет, и вместе с ним большое количество лондонцев. Одна надежда на твоего партнера, Николаса Линнера. Только бы он смог предотвратить отправку «Факела» из Плавучего города!

— Нам надо выбраться отсюда и как можно быстрее попасть в Лондон.

— Дедалус не позволит нам это сделать.

— Плевать на Дедалуса, Меня сейчас беспокоит Серман. — Кроукеру не нравилось, что профессор так нервничает. — Как бы он не подвел нас. Надо любой ценой связаться с Николасом! Если он не сумеет остановить «Факел» во Вьетнаме, это придется делать нам в Лондоне.

— Я согласна, но сейчас нам нужно быть крайне осторожными. Помни, подопытные, которые пытались выбраться отсюда до нас, не сумели этого сделать.

— Мы тоже не выберемся, — простонал ученый.

— Придержите язык, профессор, — прошептал детектив и, обращаясь к Веспер, спросил: — Что ты имела в виду, когда говорила, будто Дедалус никогда не позволит нам добраться до Лондона?

— Дедалус вместе с Чезаре Леонфорте и оябуном якудзы Тецуо Акинагой хотят смерти Оками. У каждого на это есть свои причины. Мы думаем, что Акинага мечтает стать кайсё; Чезаре считает, что, убрав Оками, он остановит поток разведданных, которые проходят через сеть нишики, перекроет источник влияния Гольдони. У Дедалуса, несомненно, тоже есть свои грязные планы, которые ему не хотелось бы раскрывать.

— Ты хочешь сказать, что все они связаны с Плавучим городом и «Факелом», потому что все являются частью Годайсю?

Веспер кивнула:

— Это общий знаменатель.

— Значит, Оками поставил перед собой цель вывести на чистую воду всех своих врагов?

— Да. Микио подозревал, что Плавучий город вместе с «Факелом» окажутся подходящей приманкой. Алчность этих людей, соединенная со злобой, заставит их броситься на него в атаку. Теперь все его недруги видны, как на ладони.

Кроукер мог только восхититься смелостью и грандиозностью плана Оками.

— Но поставить себя под перекрестный огонь...

— Это был единственный путь, чтобы высветить всех.

— Но в результате погиб Гольдони. Со стороны кайсё это была отчаянная игра.

Веспер покачала головой.

— Думаю, он все рассчитал верно. Для Оками было жизненно важно определить, кто из членов внутреннего совета пытается подорвать его авторитет. Ставки были невероятно высоки. И Доминик Гольдони знал это, когда вместе с Оками составлял план.

Кроукер не мог не согласиться с Веспер. Он немного помолчал, потом, подбодрив Сермана, продолжил свой разговор с женщиной.

— Меня смущает еще одно обстоятельство. Каким образом Оками мог быть посвящен в секреты, которые он передавал через сеть нишики?

— Хороший вопрос. Кто-то снабжает его товаром. Кроукер был поражен.

— Значит, не Оками источник сведений, проходящих по нишики?

— Нет, не он, хотя Чезаре и все остальные думали иначе. Но в действительности Микио получает информацию от своих высокопоставленных знакомых, которые имеют хорошие связи в Вашингтоне.

Надо было трогаться в путь, и они поползли на четвереньках вниз по тоннелю вентиляционной шахты. Кроукер старался помочь Серману, который все еще был парализован страхом. Профессор чувствовал себя так плохо, что даже не слышал, о чем разговаривали детектив и Веспер. Его мучили совсем другие проблемы.

В шахте воздух был чистым, даже свежим. До беглецов доносился шум вращающейся турбины. Веспер вела их на этот звук, и Кроукер понял ее план. Турбины отсасывали воздух из лабораторий, и где-то должно было находиться отверстие, через которое этот воздух выходил наружу. По-видимому, об этом же думали и те, кто пытался раньше выбраться по тоннелю. Если так, то что помешало им добраться до вентиляционных отверстий?

— Что у тебя здесь за дела? — спросил детектив, когда они на минуту остановились, чтобы перевести дыхание.

— Совершенно случайно я натолкнулась на одно из зашифрованных посланий Абраманова Серману. Стала распутывать его и выяснила, чем занимаются эти ученые. Сообщила обо всем Оками. К тому времени он уже знал, что русский находится в Плавучем городе. Микио очень заинтересовался трансурановым элементом, созданным Абрамановым. Он понимал, что весь ужас заключается в том, что элемент попал в руки двух негодяев — Рока и Мика Леонфорте, и решил сделать все, чтобы помешать им превратить этот элемент в смертоносное оружие. Мы следили за каждым шагом Рока и Мика. — Веспер повернулась к ученому. — Скажите, а почему вы сами не смогли создать этот элемент?

Серман ответил:

— Потому что знал о его разрушительной силе и не хотел, чтобы плоды моих трудов попали в руки мерзавцев. Ученый думает, что он служит истине, на самом же деле его открытие использует кто угодно и в каких угодно целях. Вот в чем трагедия!

Кроукер и Веспер переглянулись. Они не могли не согласиться с профессором и некоторое время молча продолжали двигаться по шахте. Шум вытяжных турбин становился все громче. Вскоре шахта разделилась на две.

— Куда идти? — закрутил головой Кроукер.

— Не знаю.

— Налево, — сказал Серман.

— Вы уверены, доктор? — спросила Веспер.

— Дорогая моя, я знаю эту лабораторию получше вас.

Они повернули налево. Проход сузился, становилось все жарче и жарче. Теперь им приходилось пробираться боком.

— Если шахта будет сужаться и дальше, — сказал Кроукер, — нам придется вернуться.

— Этого делать нельзя, — возразил ему профессор. — Другого пути нет!

Веспер, которая шла первой, резко остановилась.

— Смотрите!

Кроукер взглянул из-за ее плеча. Впереди, в полу шахты, была видна огромная дыра, через которую струился свет, пропадавший во тьме.

— Мне кажется, отверстие очень большое, нам через него не перебраться, — вздохнула Веспер. Кроукер покачал головой.

— Думаю, я смогу перелезть.

— Вы упадете и разобьетесь, — замахал руками Серман. — Нам придется спуститься вниз.

— Что? — обернулся Кроукер.

Веспер взглянула на Сермана.

— Но я слышу шум турбин впереди.

Доктор кивнул.

— Там находится система внутренних отводящих вентиляторов, к которым мы не сможем подойти близко. Они вентилируют горячие камеры, где ученые работают с плутонием и трансурановыми элементами. Вентиляторы отводят зараженный воздух в водные камеры. Если мы какое-то время будем вдыхать его, то почувствуем себя так плохо, что не сможем идти дальше, а через несколько часов просто умрем.