Жасмин снова кивнула.

Синара немного надулась, но тут же воодушевилась вновь при виде другого наряда, из черного бархата, расшитого серебром, и, судя по виду, ужасно древнего. Но несмотря на это. костюм был в прекрасном состоянии. Синара подняла корсаж с восхитительно низким квадратным вырезом. В прорези рукавов выглядывало тонкое серебряное кружево, а с запястий свисали такие же манжеты. Юбок оказалось две, и к ним прилагались черные шелковые чулки – и подвязки из серебряного кружева с розетками, расшитыми мелкими бриллиантами.

– Тогда вот этот! – воскликнула Синара.

– Он очень старомоден, – заметила Сеси, вцепившаяся в атласный наряд цвета весенней листвы.

Жасмин внимательно осмотрела платье, выбранное Синарой.

– Ему и в самом деле около ста лет. Подобные носили при дворе великой Елизаветы. Но к нему нужны фижмы.

– Что такое фижмы? – спросили девушки хором.

– Нечто вроде нижней юбки в форме колокола, на которую нашиты обручи из китового уса, – пояснила Жасмин. – Мне они никогда особенно не нравились, но такова была мода в те времена. Вероятно, они понадобятся всем, кроме тех, кто решил одеться мотыльками. Думаю, что если сохранились костюмы, значит, и фижмы где-то лежат, но они могут нуждаться в починке.

Они провели целый день, выбирая костюмы и аксессуары. Наконец было решено, что Синара получит черный бархат, Фэнси – экзотический костюм бабушки, а Дайана – великолепный бархатный с шелковым туалет рубинового цвета. Сеси выбрала зеленый, который так ей шел. Притти Китти захотела стать зелено-голубым мотыльком, а ее подруга Коралин – л – зовато-лиловым с фиолетовым. Друсилла отыскала изумительное небесно-голубое платье, выгодно оттенявшее ее нежную кожу.

Срочно послали за портнихой, которая прибыла вместе с тремя помощницами. Следующие несколько дней прошли в переделках и примерках. Костюм Фэнси не требовал подгонки. Корсаж Синары сузили, ибо предыдущая хозяйка, очевидно, была щедрее наделена природой, чем пятнадцатилетняя девочка. Костюм Дайаны пришлось ушить в корсаже и талии.

– Наряд мотылька, вне всякого сомнения, имеет немало преимуществ, – самодовольно объявила Китти.

Тоненькая Коралин, прозванная Слим за худобу, согласно кивнула.

– Нам необходим торжественный выход, – посоветовала Дайана. – Вы должны переодеться у нас в доме. Что за удовольствие, если не вызовешь фурора своим прибытием! Интересно, оденутся ли придворные в костюмы или приедут в обычных парадных нарядах? Но так или иначе, а мы на их фоне будем выгодно выделяться!

Поднялась такая суматоха, что Жасмин невольно улыбнулась.

Гости в экипажах и барках, начали прибывать, едва на город спустились сумерки. Король с королевой обещали появиться в девять. Его величество предпочитал барки другому способу передвижения. Но и подъездная аллея, и примыкавшие к пристани газоны переливались светом фонарей. Слуги, нанятые специально, чтобы встречать кареты и баржи, уносили плащи и накидки. В Линмут-Хаусе уже не было такого большого штата челяди, как прежде, и приходилось брать людей со стороны.

Молодые граф и графиня Линмут стояли у лестницы, ведущей в бальный зал, и приветствовали гостей. Темноволосая Сабрина Стюарт-Саутвуд нарядилась в прихотливое переплетение длинных шарфов всех оттенков красного, золотого и оранжевого. На шее и в ушах переливались рубины. Распущенные локоны были украшены крохотными гранатами, золотистыми топазами и тонкими золотыми цепочками.

– Я огонь, – поясняла она любопытным. При малейшем движении шарфы словно сливались вместе, так что невозможно было понять, где начинается один цвет и кончается другой.

А ведь она еще и поворачивалась, дерзко открывая стройные ножки в красных шелковых чулках с подвязками, расшитыми темными гранатами. Костюм молодого графа из золотой парчи, украшенной золотистыми бериллами, тоже вытащили из сундука. На голове сиял золотой обруч с расходящимися во все стороны лучами.

– Я солнце, – неохотно бормотал он. Сельский джентльмен, он не привык к столь изысканным нарядам.

Многие из гостей, как и предсказывала Дайана, приехали в придворных костюмах, ибо у них не было средств на маскарадные. Однако у всех были изящные маленькие маски. Зато семь молодых женщин действительно вызвали настоящий ажиотаж среди гостей. Первыми по лестнице спорхнули Китти и Коралин. Их крылья были до того тонки, что, казалось, трепещут. Друсилла тоже заслужила свою долю похвал, грациозно соскользнув вниз в синем платье. Центральная вставка юбки была расшита жемчугом и лунными камнями, так что создавался полный эффект крошечных пушистых облачков, плывущих по безмятежному небу. На корсаже были приколоты маленькие, усыпанные драгоценностями брошки в виде расправивших крылья птичек. На голове красовалось настоящее произведение искусства из белого батиста и кружев в виде облака, увенчанного радугой из драгоценных камней.

Сеси Берк была неотразима в зеленом атласе с верхней распашной юбкой. На нижней была вышита целая картина: луг, расцветший желтыми и белыми полевыми цветами. По всему полю резвились игривые серебряные ягнята. На рыжих волосах примостилось маленькое золотое гнездышко с бриллиантовой птичкой.

Джентльмены, как и леди, были изумлены богатыми, затейливыми, элегантными костюмами, хранившимися до сего времени в старых сундуках. Многие даже завидовали успеху каких-то девчонок, ухитрившихся отвлечь внимание от более знатных особ.

Но тут под восторженные крики появилась Фэнси Деверс, новая фаворитка короля, в традиционном джагули Великих Моголов. Платье с завышенной талией было сшито из бирюзового шелка с золотыми нитями. Длинные узкие рукава заканчивались у запястий золотыми полосками шириной два дюйма, тоже расшитыми бриллиантами, жемчугом и персидским лазуритом. Широкая юбка заканчивалась золотой каймой. Точно такой же был обшит небольшой круглый вырез. Платье, застегнутое у горла и талии большими алмазными пуговицами, имело, однако, узкий разрез, позволявший мельком увидеть хорошенькие грудки Фэнси, особенно когда та поклонилась, держа перед собой сжатые ладони.

Ножки Фэнси обтягивали лайковые туфельки без каблуков, расшитые тонкими полосками золота и бриллиантиками, так что на каждом шагу от них расходились снопы огня. Волосы, заплетенные в одну толстую косу, были перевиты нитями жемчуга и лазурита. Щиколотки обвивали гроздья золотых колокольчиков. На руках позванивали тонкие браслеты из золота и серебра со вставками из драгоценных камней. В ушах и на шее сияли сапфиры.

Но прежде чем придворные успели по достоинству оценить столь изысканное убранство, на верхней площадке появилась Синара в черном бархате с серебряными кружевами. Юбка топорщилась элегантным колоколом, по давно минувшей моде. Черная парчовая нижняя юбка была вышита серебряными с жемчугом и алмазами звездами, полумесяцами и планетами. На черных туфельках с каблучками посверкивали серебряные кружевные розетки, тоже усыпанные крохотными алмазами. Почти обнаженная низким вырезом грудь взволнованно вздымалась.

– Я ночь, – объявила она, и герцог Ланди, неожиданно смутившись, отвел глаза от дочери, в одночасье ставшей взрослой. Когда это произошло? Еще мгновение – и она превратится в женщину! Почему он ничего не замечал до последней минуты?

Жена, понявшая причину его удивления, ободряюще сжала его руку.

Последней вышла Дайана, одетая рубином, в роскошном красном платье с нижней юбкой, расшитой маленькими рубинами и золотой нитью, переливавшимися при каждом движении. Верхняя юбка была из тяжелого бархата; в разрезах рукавов виднелся все тот же красный шелк, что и на нижней юбке. По нему вился тот же узор. Вырез был рискованно низок. Волосы Дайаны, забранные узлом, перевитым шелковыми цветами были сколоты на затылке. На щеки свисали маленькие локончики. Из украшений она, разумеется, выбрала рубины. Девушка низко присела перед собравшимися и спустилась тремя ступеньками ниже, в бальный зал.

– Послушай, Джейми, – заметил лорд Эдвард Чарлтон графу Олстеру, – ослепнуть мне навеки, если твоя кузина, сладостная Сирена, не самая красивая девушка в этом зале.