Так, пещера тянется дальше. Что это у нас? А это у нас проход. Узкий, зар-раза. Артем продрался через него и очутился в следующем, так сказать, пещерном зале. Сюда тоже сверху просачивался свет, можно разглядеть кое… Ну-ка, ну-ка, а это что у нас?

Артем подошел вплотную к стене пещеры и провел по ней ладонью. Л-любопытно. М-да, черт возьми, стены обработаны не просто тщательно, а сверхтщательно. Неужели это дело рук человеческих? Сколько он ни всматривался, ему не удалось обнаружить следов кирки и прочих примитивных ручных инструментов. А ведь работай ими — следы бы непременно остались. Артем опустился на колени, осмотрел пол, погладил его поверхность рукою. Отполировано, как полы в музее. Тут даже не шкуркой-нолевкой шлифовали, тут, братцы мои, попахивает серьезными механизмами, которым неоткуда было взяться посередь такой махровой дикости. Значит, все же природа постаралась?

Ну, от природы всякого можно дождаться. Приобретают же скалы под дождем и ветром очертания человеческих лиц, звериных морд и туловищ. Наверное, просто в этом месте наблюдается выход какой-то особо гладкой и особо редкой горной породы. И в этой пещере Артем обнаружил человеческий череп, и эта находка его, понятное дело, не обрадовала…

Артем поднялся на ноги, но, видимо, сделал это слишком резко — у него закружилось голова и снова пришлось опуститься на пол.

— Вот что значит пускаться в путь недолечившимся. — Мысли не хотелось держать в себе, хотелось произносить вслух, но голос невольно уходил в шепот. — И воздух какой-то… неживой.

Неизвестно, бывает ли живой воздух или, допустим, живая вода, дело не в этом… А дело в том, что не шлось . Никак было не заставить себя сдвинуться с места. «Э, э, приятель, что с тобой? Что за расслабон?»

А идти надо было. Чего ждать? Что придут на выручку товарищи монахи? Так они только сами себе товарищи, как выяснилось из совместного альпинистского похода. Как верно поется в альпинистской же песне, и не друг, и не враг, а так… Они оба сейчас сидят себе небось в сторонке, подогнув под себя ножки, медитируют, воспаряют в высоты духа, сливаются с астралом, беседуют с мистралом, с-суки! Нет, погоди, не оба монаха сидят в сторонке, а один Тибетец, второй, наверное, не сидит… А где же он тогда?

Артем вдруг заметил, что путается в мыслях. Кислородное голодание? Как известно со школьных парт, горение без кислорода невозможно, химия с физикой не позволяют… Так, при чем тут горение? Он же хотел подумать совсем о другом. О чем же? А! О том, что из книжек и фильмов нам известно — нехватка кислорода порождает в человеке физическую слабость и апатию. И пришедшее на ум поэтическое словосочетание «неживой воздух» как раз в высшей степени образно описывает такую фигню, как кислородное голодание.

И не хотелось двигаться с места, хоть ты что делай.

Однако Артем заставил себя встать и идти. Тем более что он видел, куда идти. На той стороне пещерного зала угадывались очертания прохода. Артем добрел до него и, опираясь рукой о стены — слава богу, опять пошли стены как стены, неровные, угловатые, шершавые! — вышел в следующий пещерный зал.

И вот что странно. Едва он очутился в этом зале, как отступила слабость, до того нараставшая с каждой секундой, и легче стало дышать. Вот только голова по-прежнему оставалась мутной…

Мать моя, а это что! Артем отчетливо увидел, как за сосульку, растущую от пола, шмыгнул небольшой, с кошку размером, зверек. Подчиняясь не рассудку, а инстинкту, Артем рванул к той сосульке. От усердия с шуршанием проехал по полу. Никого и ничего… Куда же ты делся? Наверное, шмыгнул за соседний сталактит или сталагмит, кто ж их различает. Артем метнулся в ту сторону… поскользнулся, попытался ухватиться за что попало, но все же упал.

Артем приподнялся на руках, сел, прислонился к стене. Откуда-то доносилось отчетливое «кап-кап». Других звуков не было. Ни шороха камней под звериными лапами, ни мелкого топота этих самых лап, ни далекого «Ямамо-о-ото! Отзовись, брат!» Ну, про последнее и вовсе можно смело забыть навсегда…

Слушайте, а что это за запах? Артем принюхался. Припахивало… тухлыми яйцами. Сероводородный запах! Но не чистый сероводород, этот аромат Артем знал хорошо, а с какой-то едва уловимой примесью. Даже как-то и сравнить не с чем этот примешивающийся запах. Откуда же несет?

Артем повернулся, приблизил лицо к стене. Запах стал сильнее. Такое впечатление, что запах просачивается сквозь щели и поры в стенах. Артем с силой вдохнул в себя насыщенный странными запахами воздух…

Голова не просто закружилась, в глазах все завращалось с дикой скоростью, словно ты — космонавт и тебя крутят в центрифуге.

Уходить! В сторону! Артем вскочил и бросился к противоположной стене пещеры. Часто, чтобы продышаться, задышал. Опустил голову, потряс ею. Поднял голову.

Перед ним стоял Белый Дракон…

Вот так.

Артем понял, в чем состоит главное испытание и что такое Сатори. Все очень просто и никакой мистики. Это пусть монахи, далекие от науки и техники, принимают странные природные явления за сверхъестественное или, пользуясь выражением настоятеля, принимают дерево за человека, плутая в тумане невежества. Просто они по-другому не могут, по вполне извинительным причинам им не хватает знаний. У нас же знаний будет побольше.

Встретившись с Белым Драконом, Артем все понял. Бьяку-Рю был в точности такой же, как на татуировке, только не синего цвета, а серебристого. Серебром отливала сверкающая чешуя, шевелились длинные, достающие до пола усы, кончик шипастого хвоста приподнимался и опускался, загнутые, похожие на огромные крючья когти царапали пол. Гребень дракона доставал до потолка, а его вытянутая башка моталась на длинной шее из стороны в сторону…

Но понял Артем все не сразу и не вдруг. Сперва, увидев перед собой эту тварь, он инстинктивно зажмурился, тут же открыл глаза — ничего не изменилось — и тогда из груди сам собой вырвался вопль. Из членораздельного он орал только «Уйди! Уйди!».

Артем попытался вскочить, размахивая руками, нога проехала, поскользнувшись на человеческой кости — ужас захлестнул с новой силой. Ему все-таки удалось вскочить, но он врезался с разбега плечом в стену. Причем как раз раненым плечом врезался. Боль обожгла, словно в плечо вонзили раскаленный прут. Но, как ни странно, именно эта боль — физическая, реальная, — отстранила от рассудка мистический ужас, вернула способность соображать. И Артем наконец обратил внимание на очевидные вещи.

Великанский, едва умещающийся в пещере дракон ворочался, касался стен, касался сталактитов со сталагмитами, и под напором такой массы те наросты, что потоньше, должны были бы ломаться с хрустом, как карандаши. Также должен был раздаваться шорох трущейся о стены чешуи, доноситься скрежет когтей об пол, и на полу от этих когтей должны были остаться царапины. Ничего этого не было: ни ломалось, ни скрежетало, ни царапало.

Едва он поднялся, как Белый Дракон отступил назад и скрылся в стене.

Галлюцинация. Артем смахнул пот со лба. Конечно, это глюк и ничем другим быть не может.

И зверек, шмыгнувший за сталактит или сталагмит, точно так же примерещился ему. И еще неизвестно, что примерещится дальше.

Артем вспомнил прочитанный им в каком-то серьезном географическом журнале очерк об одной крайне любопытной горе. Вот только хоть убей не вспомнить сейчас, что это за гора и где она находится. То ли в Африке, то ли в Латинской Америке. Ну неважно. Главное, есть там небольшой горный участок, по которому проложена тропа. И все, кто бы ни шел по этой тропе, проходя тем участком, ничего после не могли вспомнить. Как отшибало, едва они ступали на определенный участок тропы. И способность что-либо соображать и оценивать возвращалась к ним только спустя метров пятьсот. Но с отключенным сознанием люди все же продолжали идти и с тропы в пропасть не сваливались. Правда, там тоже с людьми изредка происходили несчастья. Иногда на той тропе у людей случались инфаркты и апоплексические удары. Объяснение этому феномену журнал давал такое: там из горных недр выбивались некие природные газы, и вкупе с разреженностью воздуха они погружали людей в лунатическое состояние. То, что происходит с психикой некоторых из людей, подверженных лунатизму, на этой тропе происходило буквально со всеми. (Прочитав этот очерк, Артем, помнится, от души посмеялся, потому что спонсором этой публикации было заявлено какое-то туристическое агентство.)