– С каких пор ты стала фаталисткой?

– Я не фаталистка, Свет, я реалистка. Разве у нас есть будущее? Он не бросит работу, а мне не оставить Тоскану. Душа моя здесь, с того самого дня, как мы впервые приехали сюда.

– Но так не должно быть. Олежка, конечно, показал себя как самодур, но ведь и хорошего было много, – мягкая и сердечная подруга уже все простила своему братцу и заново начала толкать меня к нему.

– Я же не отрицаю. Но есть вещи, через которые Добрыня должен был пройти. Простые человеческие слова «Извини, Наташ, я вспылил» могли бы решить многое, но он этого не делает. Значит, либо Олег считает, что он прав, либо думает, что это ниже его достоинства. Ты знаешь, как его на работе называют? – Я повернулась к подруге лицом. – Авторитарный Геркулес!

– Серьезно? – Светкино лицо вытянулось от удивления. Немного подумав, она спросила: – Откуда знаешь?

– Фрау Майер сказала. «Ваш герр Стрельников набирает влияние очень быстро. Коллеги его уважают и побаиваются». Это было на том рождественском рауте, где я загремела с лестницы.

– Слушай, значит, наш Олежка козырной туз? – Она засмеялась.

– Ну, туз не туз, но не последняя карта в этой промышленной колоде. Может поэтому так и ведет себя со мной, как с подчиненной.

– А как ты свалилась, Нат? Не рассказывала.

– Проблема, что ли, для меня? Олег куда-то ушел, я немного поболтала с Бриджит, а затем ее позвали. Ко мне какая-то ненормальная баба прицепилась. Я вспомнила ситуацию в кафе и от греха подальше решила сбежать на улицу. Взяла полушубок и начала надевать его на ходу. Разумеется, подол поднять было нечем, руки-то заняты, ну я и наступила на него, нога подвернулась. Так еще и не просто слетела. Там мужики спускались передо мной. Со всего маху на них примостилась, чуть не завалила одного. Представляешь картинку? – Я начала смеяться, вспомнив свое падение. – Шел себе какой-то герр шел, никого не трогал, а тут бац! Тетка коршуном сверху падает! Эта хищная птица вцепилась в него, как в зайца, и пытается содрать шкуру, то есть фрак!

Светик уже заливалась во всю ивановскую: – Ой, я не могу, Наташка! Жаль, что меня в этот момент не было!

– Ага, так и этого мало! Мужик оказался каким-то важным партнером! Это он больше всех донимал Олега с моей щиколоткой. Видно, понравилось ему сильно. Добрыня психовал, но вежливо отвечал.

– Вероятно, этот герр решил, что ты манна небесная! – Подруга никак не могла остановиться и продолжала закатываться звонким колокольчиком.

– Может и так, с кашами я вообще на короткой ноге!

Света знала историю с овсянкой и мы во весь голос захохотали еще больше. Безудержный смех, прорвавшийся так неожиданно, заглушал все внутренние треволнения и давал передышку притомившейся душе.

Отсмеявшись, мы затихли.

– Натуль, а ведь мы так давно вместе не путешествовали. Может, сгоняем куда-нибудь? Фотограф приедет только через три дня, как раз уложимся, – подруга смотрела на меня хитрым лисьим взглядом, заранее зная, что не откажусь.

Я улыбнулась: – Светик, хочешь верь, хочешь не верь, а я ведь место уже нашла куда направимся. Сегодня утром, когда проснулась, поняла – к морю хочется! Оно, как и время, все лечит.

– Так еще купаться-то рано?

– А мы просто погуляем, посмотрим. Поедем?

– Прямо сейчас?

– Конечно, время только одиннадцать, здесь недалеко, часа два всего.

Булькнула смс-ка.

«Привет, все в порядке?».

«Привет, да».

«Чем занимаетесь?».

«Ничем».

«Ладно, если что, звони».

«ОК. Пока».

«Пока».

Я повернула экран смартфона Светке: – Видишь, как мы теперь общаемся? Деловая переписка! Ни одного смайлика! То рядами летали в обе стороны, а теперь одни знаки препинания!

– Ну, все-таки, он первый тебе пишет, значит, беспокоится.

– Сила привычки. Старая жизнь не отпускает. Ладно, Свет, поехали!

Мы быстро покидали в сумку сменную одежду, купальники, пляжные платья, затянули сандалии. Все, готовы!

– Нищему собраться – только подпоясаться! – Радостная Света, уже в предвкушении путешествия, закрывала дом.

– Ну, нищими-то нас уже не назвать, скоро станем совсем богатенькие Буратины! Вот продадим все наши ценности и заживем как белые люди! Ни от кого зависеть не будем! Работу бросишь и заколесим по миру!

– Ты, Натуль, сильно-то губу не раскатывай, неизвестно во что это все выльется. А расходы на аукцион? Реклама, аренда зала и всякая прочая дребень!

– Ну и что? Лешик сказал – все равно много получится. Даже платья продать хорошо можно – музеи и театры раскупят, – я потолкала дверь и побежала налить в миску молока нашей кормящей матери. Банку оставила в беседке, чтобы не возвращаться.

– Пусть знает – все равно Фьезоле не брошу, ни за что в жизни! – Усевшись за руль своего белого Спарка, все-таки произнесла это вслух. Светик выразительно хмыкнула.

Моя голова, по привычке, мысленно начала воспроизводить картины. Дом процветает. И я, такая вся гордая, в старинном платье (одно для себя оставлю) устраиваю прием в своем фамильном замке. Народ, нарядно одетый, чинно разгуливает по двору с бокалами шампанского. Надо еще супругов Майеров пригласить, давно хотела. С Бриджит мы подружились и ее такой же романтичной натуре это будет интересно. Мысли полетели дальше. Так вот, вечереет. Я павой разгуливаю среди гостей и мило рассылаю улыбки присутствующим кавалерам. Добрыня, облокотившись на стойку беседки, глушит бокал за бокалом, и злится, злится, злится!

– Тормози! – Светкин громкий крик одним щелчком разбил мои видения. Я ударила по тормозам.

– Совсем спятила? Где витала опять? Угробить нас хочешь? Не на чердаке, так на дороге сгинем! – Напуганная подруга спустила на меня всех своих собак.

Господи! Я чуть не врезалась в полицейский автомобиль! Сейчас начнется! Не успели от дома отъехать, как вляпались!

Карабинер вышел из машины и я выдохнула. Слава Богу! Риккардо, тот самый молодой карабинер, который провожал нас в прошлом году до Рима! Он чаще других приходил с надзорными функциями, возложенными Олегом на местную полицию. Иногда я приглашала его на чашечку кофе и парень помогал мне освоить итальянскую разговорную речь.

– Синьорина Наталья! – Карабинер укоризненно покачал головой.

– Чао, Риккардо! Простите, я немного задумалась!

– Что-то случилось? Вы куда-то торопитесь? – Независимо от наших приятельских отношений, полицейский выполнял свои обязанности.

– Нет, все хорошо. Мы к морю едем, – ну вот, сейчас штраф выпишет или начнет допытываться куда и зачем!

– А точнее? Вы же знаете, что синьор Стрельников просил смотреть за вами, – было заметно, что Риккардо чувствовал себя не очень комфортно, но долг есть долг.

– В сторону Ливорно и затем к югу, по побережью, – я начала психовать. Этот полицейский контроль мне и так-то порядком надоел, еще и отчитываться перед этим парнем должна!

– Будьте осторожны, синьоры! – Риккардо улыбнулся, откозырял и отъехал. Обошлось без штрафа!

– Ты видишь, Свет? Я все время как под прицелом живу! Должна докладывать каждому – где я, с кем я, что делаю! Тебе такая жизнь понравилась бы?

– Он заботу проявляет, остынь, давай я за руль сяду, – подруга уже выбиралась из машины.

Мы поменялись местами и продолжили путь.

Почему Олег не снял кордон возле нашего дома? Думает, что все наладится? Мы же все равно не сможем жить так, как раньше – весело и беззаботно смеяться, безоглядно отдаваться интимным вещам, шептаться по ночам. Любое событие в жизни накладывает свой отпечаток. Слова-то сказаны и они постоянно давят на меня. А его дурацкий стук по моему лбу? До сих пор ощущаю, как этот палец колотит и колотит! Стыдобище устроил самое позорное! Вся сцена была как из фильма, где отец пытается вразумить набедокурившего сына! Я это почувствовала еще тогда, в дни нашего знакомства, когда все время ощущала себя какой-то двоечницей!

– Море, море – мир бездонный, – Светик затянула известную песню Юрия Антонова. – Давай, Натуль, споем, что ли!