Но есть ритуал, после прохождения которого невозможно иметь других жен или мужей, даже если твоя пара ушла за Грань. Кровавая луна связывает две жизни воедино. К нему прибегают крайне редко. За последние столетия таких случаев было всего два. Вампиры редко сгорают от любви. Чаще всего мы испытываем страсть, увлеченность, желание. Этого вполне достаточно для брака. Что чувствовал ко мне Ройх, я не знаю, он никогда не выказывал своего отношения. Так что просьба о союзе стала приятной неожиданностью. Впрочем, сейчас я воспринимала предложение Ройха, как досадное недоразумение.

   - Эль, ты не ответила, - отвлек меня от размышлений жених.

   - Думаю, Элион нам не помешает, - ответила я, и брат совсем уж вызывающе оскалился.

   Ройх пододвинул ко мне еще одно кресло, сел рядом и взял за руку. Я осторожно освободилась и все с тем же вежливым, но прохладным вниманием, посмотрела на вампира, ждавшего моего решения.

   - Я хотел бы услышать твой ответ, - вновь заговорил Ройх.

   - Ты уже разобрался в своих отношениях с Дорной? Или ты сразу берешь две жены? - поинтересовался брат, не дав мне открыть рта.

   - Я не понимаю, с чего вы решили, что я имею какие-то виды на эту Пьющую кровь? - Ройх внимательно смотрел на меня. - Меня привлекает и всегда привлекала Эль. И ты, Элион, - он обернулся к брату, - знал об этом и много раз уговаривал не торопиться и дать твоей сестре еще повзрослеть. И хоть брачного возраста Эльминара достигла пять лет назад, я прислушался к тебе, решив, что так будет действительно лучше.

   - Но о твоей увлеченности не знала я, - вмешалась я в разговор двух вампиров. - Ты ни разу не дал повода даже подозревать тебя во влечении ко мне.

   - Я знал, что небезразличен тебе, - ответил Ройх.

   - То есть, усилий на завоевание тратить не стоило? - я усмехнулась и почувствовала раздражение.

   Это же так нормально для нашей расы. Ройх никогда бы не оказался под моим балконом, и никогда бы не полез по стене, рискуя сорваться. Он знал, что небезразличен мне и ждал момента, чтобы попросить о союзе. Должно быть, брат предлагал ждать дольше, и страсть Ройха проявилась в том, что он ждал всего пять лет.

   - Сколько ты предлагал ждать, брат? - спросила я.

   - Десять-двадцать лет, - ответил Элион, и я кивнула своим мыслям.

   - Разве есть другие советчики, когда говорит сердце? - спросила я у Ройха.

   Он неожиданно смутился и бросил испепеляющий взгляд на Элиона, но тот сидел, невозмутимо качая ногой.

   - Я руководствовался разумом, давая тебе окрепнуть, - наконец, ответил вампир. - Слушать Элиона я не собирался. Так что ты мне ответишь?

   - А что с Дорной? Вы постоянно вместе, - вновь вмешался брат.

   - Гнилая кровь, Элион! - воскликнул вечно спокойный Ройх. - Дорна волочится за мной, я вежлив и учтив, как велит этикет, но надежд ей не даю. Что привязался к Дорне? Если ревнуешь, то можешь прямо сейчас забирать себе. Она достойная партия для будущего главы клана. Эль?

   Я промолчала, не зная, что сказать, какой повод найти, чтобы отсрочить свой ответ. Мой прямой отказ стал бы подозрителен, ведь два дня назад я готова была сказать "да". Спасла меня леди Минея. Она вошла в гостиную и строго велела мне следовать за собой. Я извинилась перед двумя высокородными Пьющими кровь и направилась за ней, гадая, что могло стать причиной строгого тона первой леди.

   - Эльми, - только она и Энцолор так называли меня, - я кое-что нашла в своих комнатах.

   И она показала мне мой перстень. Вчера я прятала его, ожидая осуждения, сегодня же деваться было некуда.

   - Арман вчера предложил мне стать его женой. Я дала согласие, - ответила я и испытующе посмотрела на первую леди.

   - Боги одобрили бы этот брак, но никогда не одобрят ни твой отец, ни отец человека, - сказала она, убирая перстень в свою шкатулку. - Тебе стоит поговорить с братом, с родным братом. Энцолор может дать совет, а может и помочь вам. Хотя я не представляю твоего будущего среди людей, как и будущее твоего Армана среди Пьющих кровь.

   - Вы не называете меня безумной? Не ругаете? - изумилась я.

   - К чему? Я вижу по твоим глазам, что решение ты уже приняла. С твоим отцом мы давно перестали быть близки, чтобы я спешила с предостережениями. Вампиры высокомерны, люди подвержены скорым выводам, вам будет сложно, Эльми.

   - Я люблю его, леди Минея. - Тихо ответила я. - Я знаю, так не бывает, но ведь случилось. Когда я стояла среди бального зала и тонула в его бездонных, как море, глазах, я уже любила его.

   Дверь неожиданно распахнулась. На пороге стоял Элион. Его глаза пылали, как два раскаленных углях. Клыки даже не помещались во рту. Удлинившимися когтями брат вцепился в откосы, и на пол посыпалась труха.

   - Даже так, Эль? - глухо спросил он. - Любишь?

   После этого развернулся и устремился на выход. У меня горло свело от страха. Я уже не думала о том, что мог услышать Элион: весь наш разговор или только последние слова. Но главное, он услышал, что я люблю человека. Арман! О, боги, почему я не могу вызвать его через зеркало и предупредить?!

   - Беги, - отрывисто произнесла леди Минея, и я сорвалась на бег.

   - Ройх, задержи его! - крикнула я, метнувшись к черному ходу, где в пристройке стоял мой скакун.

   На первом этаже послышались звуки борьбы. Ройх исполнил мою просьбу, не задумываясь. После раздался вскрик, но я даже не вслушивалась и не пыталась понять, чей он. Вскочив на скакуна, я ударила его по крупу, выпустив когти, и озвар помчался, едва не снеся ворота. Когда я уже промчалась через мост, из ворот пристройки выскочил озвар Элиона.

   - Не подведи, - шепнула я своему скакуну.

   Элион постепенно нагонял. Как я не старалась, как не погоняла верного скакуна, но брат вырвался вперед, даже не взглянув на меня. К дворцу главы кланы он успел значительно опередить меня. Я уже не могла ни о чем ином думать, кроме того, как спасти мое синеглазое наваждение. Избавиться от веры в то, что он всего лишь слабый человек, я никак не могла. Но ведь так не должно быть, чтобы найти свою любовь и сразу потерять ее!

   Я видела, как Элион на ходу спрыгнул со своего озвара и помчался к тому крылу, что занимали люди. Я поскакала ему наперерез, оскалилась и прыгнула сверху. Мы покатились по земле, яростно шипя друг на друга.

   - Не смей его трогать, - мои клыки максимально вытянулись, но все равно были меньше, чем у Элиона.

   - Он сдохнет, Эль, сдохнет, - с угрожающим рычанием ответил брат, и оказался сверху, прижав мои руки к земле. - Ты не смеешь любить мешок с кровью, не смеешь!

   - Ты не тронешь его, - выкрикнула я, отчаянно дернувшись в попытке вырваться из сильных рук Элиона. - Если посмеешь, я жить не буду, слышишь?

   Пощечина обожгла мне щеку, но не успокоила.

   - Даже не вздумай угрожать мне, вампирша, - зло ответил брат. - Он сдохнет, а ты будешь ходить со мной за руку, пока дурь не покинет твою голову.

   После этого он вскочил и вновь поспешил к гостевому крылу. Я бросилась следом, выхватив из-за пояса беса, стоявшего на страже, длинный нож. Я даже не думала убивать брата, просто не успею это сделать, его реакция лучше моей. Но, как только жизнь покинет синие глаза Армана, я убью себя. Видят боги, я это сделаю!

   - Где они?! - услышала я надрывный рев Элиона.

   Людей не было! Их просто не было во дворце моего отца. Ушли, не оставив о себе никаких воспоминаний, кроме, сжимающего спазмом желудок, запаха. Армана не было, а значит, он будет жить! Выронив нож, я упала на колени и с облегчением выдохнула. Осознание, что Арман уехал, не прощаясь, пришло чуть позже. А пока я едва сдерживала слезы облегчения и счастья.

   Элион промчался по гостевым покоям, метнулся на дорогу, но быстро вернулся во дворец и помчался к отцу.

   - Где мясо? - спросил он, буравя отца взглядом, я как раз успела покинуть гостевое крыло.