Крупнейшая в Индии бомбейская гавань — одна из жизненных артерий экономики страны. Через нее республика ведет обширную торговлю со многими странами мира.

На несколько миль вдоль берега бухты тянутся портовые сооружения: доки, причалы, портовые склады, железнодорожные узкоколейки, грузоподъемные краны. Со стороны мола Беллард видна как на ладони вся гавань. У причалов и на рейде стоят морские транспортные суда, большие океанские корабли, портовые буксиры, бронированные суда индийского военного флота. В неподвижном воздухе на флагштоках повисли флаги Советского Союза, Америки, Англии, Японии, Польши. Между судами снуют таможенные катера, рыбацкие лодки. Вода у причалов мутно-зеленого цвета, загрязненная маслом и нефтью.

Неподалеку от мола разместились портовые конторы и внушительное здание Главной таможни.

У причалов днем и ночью идут погрузочно-разгрузочные работы. Бомбейский порт — самый загруженный, но и один из наиболее механизированных. Ручной труд здесь применяется мало. По рельсам узкоколейки все время отходят груженые составы, сюда же прибывают заполненные доверху грузовики. Стальные руки мощных кранов легко несут по воздуху тюки, ящики, контейнеры. Везде — у причалов, на пристанях — горы грузов. Ящики и тюки пестрят надписями: «Порт отправления Гамбург», «Порт отправления Сингапур». Грузы из Марселя, Глазго, Неаполя, Щецина, Иокогамы… Тут же лежат приготовленные к погрузке тюки индийского хлопка. Этими же тюками заполнены и склады в порту. А рядом с ними — склады зерна. Сырье пока что является основной статьей индийского экспорта. Так было и в колониальный период. Империалистическая Англия выкачивала из страны дешевое сырье. Из Бомбейского порта шли корабли, груженные хлопком, джутом, табаком, чаем, слюдой, рудой. Сюда прибывали готовые изделия из метрополии.

Теперь настали иные времена. Корабли везут в Бомбей металл и сельскохозяйственные машины, энергетическое и горношахтное оборудование, металлообрабатывающие станки. Я разговорилась со старым портовым чиновником. «Сейчас, — сказал он, — существенно изменились статьи ввоза. Ведь многие изделия мы можем производить сами, а вот машин нам пока не хватает. Вместо тюков английского ситца мы теперь разгружаем контейнеры с машинами. Правда, порт еще не совсем справляется с увеличившимся товарооборотом, со всей массой грузов, которые нам приходится разгружать и нагружать».

Современный порт Бомбей, каким мы знаем его сейчас, стал строиться еще в 70-х годах XIX века. Постепенно были сооружены три основных дока: Александра, Принцесса и Виктория. Через них проходят миллионы тюков различных грузов. Доки перегружены. Поэтому порт расширяется. Создаются новые причалы, совершенствуются старые доки, строятся склады, монтируются новые погрузочные краны.

Но есть в порту доки, не приспособленные к приему современных кораблей. Как доки они бездействуют и их причалы используются рыбацкими шхунами и лодками. «Хотите видеть наших рыбаков, пойдите утром в док Сассуна», — сказал мне служащий отеля, где я остановилась.

Рано утром я отправилась туда. Док Сассуна — старейший в порте. Он расположен в районе Колаба, которым завершается полуостров города. Портовые сооружения шагнули далеко на север от старого дока. Обшарпанные коробки домов примыкающих улиц вплотную прижались к портовым складам. Через обветшавшие ворота я прохожу к причалам.

Солнце только что поднялось над горизонтом, и резкие тени от соседних строений ложатся на землю. От ворот дока к причалам ведет разбитая колея немощеной дороги. Пахнет рыбой. Ленивые бурые волны плещутся о камни причалов. Около них стоят рыбацкие лодки с убранными парусами. Рыбаки, сожженные дочерна тропическим солнцем, в коротко подобранных дхоти и набедренных повязках, громко перекликаясь, начинают разгружать рыбу. На их головах красуются шерстяные колпаки. Ночью перед рассветом в открытом море холодно. Жилистые сухие руки подают на пристань круглые корзины, наполненные бьющейся рыбой. Крупную рыбу выбрасывают прямо на землю. А со стороны моря подходят все новые и новые лодки. Вскоре весь асфальт пристани покрывается корзинами с мелкой рыбой и креветками, аккуратными горками крупных морских окуней и каких-то больших рыбин, напоминающих нашего сома. Асфальт блестит от рыбьей чешуи. Женщины принимают деятельное участие в работе. На них простые, домотканые сари, подоткнутые, как мужские дхоти. Они помогают мужчинам разгружать лодки и продавать рыбу.

Док Сассуна — лучший рыбный рынок Бомбея. Здесь всегда можно достать самую свежую рыбу. Между корзинами и лежащими на земле морскими окунями ходят покупатели: многочисленные хозяйки, слуги из богатых особняков, оптовые скупщики. Хозяйки придирчиво рассматривают рыбу, выбирают одну-две и долго торгуются. Прислуга покупает рыбу целыми ведрами. Скупщики, а их здесь много, стараются завладеть уловом всей лодки, а то и нескольких. Высокий парень с густыми жесткими волосами, непокорно выбивающимися из-под рыбачьего колпака, о чем-то долго и горячо говорит с толстым скупщиком. Затем делает знак сидящим в лодке рыбакам, и те начинают ставить корзины с рыбой на пристань. Парень отходит и что-то насвистывает. — Ну что, продали? — спрашиваю я.

— Продать-то продал, а вот ничего не получил.

— А что, так бывает?

— Бывает. Все бывает. Я ему должен деньги, а он не хочет ждать. — Парень досадливо машет в сторону скупщика, который уже разговаривает с хозяином только что подошедшей лодки.

— Всю ночь провел в море, и, выходит, зря. С нами все бывает, — сердито кончает он.

Рыбак постарше прислушивается к нашему разговору.

— Это верно, — вмешивается он. — Многие в долгах у скупщиков. Поэтому, хотим мы или нет, часто приходится отдавать им рыбу по цене много ниже рыночной.

Над пристанью стоит разноголосый шум. Число покупателей увеличивается. Опорожненные лодки, разворачиваясь на веслах, похожих на лопату, отходят от причала. Они спешат скова в море. И если им повезет, они до заката смогут еще раз сюда вернуться. Рыбу подвозят в док Сассуна в течение всего дня. Солнце уже высоко стоит в небе, и далеко в море в его лучах сверкают косые паруса рыбачьих шхун и лодок.

Рабочий класс Бомбея насчитывает в своих рядах около 800 тысяч человек. Это наиболее крупный и передовой отряд индийского пролетариата. Основу его составляют текстильщики. Рабочий класс города прошел славный путь борьбы за свободу своей страны, за лучшие условия труда и жизни. Именно в Бомбее, в рабочих кварталах, несколько лет спустя после Октябрьской революции возникли первые марксистские кружки, появились первые группы коммунистов. Здесь же на фабриках родились боевые пролетарские профсоюзы.

Большинство бомбейских рабочих — маратхи, пришедшие из внутренних областей Махараштры. Рабочих кварталов в городе много, но большая их часть сосредоточена в районе Пареля. Парель растянулся на несколько миль к северу от центральных улиц города. От них к рабочим кварталам ведет длинная улица, называемая Парель-роуд. Она, а затем продолжающая ее Суларибаг-роуд проходит через центр Пареля. Над этим районом постоянно стоит угарный запах дыма. Здесь находятся крупнейшие текстильные фабрики города: «Кохинур», «Эмпресс», «Джубили», фабрики Тата, Сассуна, Морарджи Гокулдаса. Их закопченные корпуса с редкими квадратами пыльных окон высятся над тесными улицами и переулками.

Рано утром гудки фабрик будят тысячи жителей Пареля. Потоки плохо выспавшихся, усталых людей устремляются к фабричным воротам. Мужчины идут в грубых сандалиях или просто босиком. На некоторых из них надеты дхоти, но большинство в синих коротких штанах. Женщины, гладко причесанные, без обычных украшений, в простых, темных расцветок сари держатся в толпе небольшими группами. Черноголовые подростки идут по-взрослому, без обычной ребячьей суеты. Ворота фабрики поглощают толпу рабочих, и в Пареле начинается обычный трудовой день.