"Я рада, что ты не возражаешь". Джейд казалась такой же счастливой, как и я.

"Расскажи мне что-нибудь о себе. Всё, что угодно". Я посмотрела на неё.

Она задумалась на мгновение. "Когда я была маленькой, мы переехали в дом за городом, и там рядом было целое поле цветов, доходящие до талии. Я гуляла по нему и притворялась, что это океан. Я опускалась на колени и представляла, что смотрю на заросли кораллов, как те, что видела по телевизору, – она рассмеялась. – Детское воображение безгранично. Думаю, что теперь, если бы я шла через это поле, я бы думала только о насекомых и досаждающих сорняках. Я, вероятно, вообще не пошла бы через него". Она посмотрела на меня. "Твоя очередь. Расскажи мне о детских воспоминаниях".

"Я сделала себе самое крутое убежище в зарослях глицинии. Невозможно было сказать, сколько им было лет. Это были действительно лианы, но за ними никто не ухаживал, и они росли сами по себе посреди двора. Я взяла кусок фанеры и бросила его в самую середину. Потом я залезла на неё, и пока лежала, я была полностью скрыта. Это было моё секретное место, пока я не заметила Колина, который пытался что-то строгать из куска древесины. Никем не замеченная я спустилась вниз и собрала горсть камней. Я попала в него раза четыре, прежде чем он увидел меня".

Джейд рассмеялась. "Сколько лет тебе было?"

"Наверно, около семи. Колину не разрешали иметь карманный нож, пока ему не исполнится пятнадцать лет, и он умудрился обменять на ножик свой бинокль. Я пригрозила об этом рассказать, если он не оставит меня в покое. Судя по всему, моя угроза не возымела должного эффекта. Он хотел надрать мне задницу, но был слишком велик, чтобы пролезть сквозь эти лианы. Закончилось тем, что я полдня просидела там, пока мама не позвала нас обедать".

"Так ты была непослушным ребёнком?"

"Очень, хотя большинство моих проказ было направлено на моего брата. Бедный мальчик, не удивительно, что он не слишком стремится поддерживать связь. После встречи с Мирандой я обрела новую цель, но она была такой же скверной, как и я. Я быстро поняла, что у неё гораздо больше опыта. Бьюсь об заклад, ты была не такой. Ты, вероятно, была ангелочком".

Вздох Джейд унёс ветер. "Я уверена, что бывало всякое, но это старо как мир".

"Ты не выглядишь такой уж старой".

"Ты пытаешься заставить меня признаться, сколько мне лет?" Джейд усмехнулась, но ничего не сказала.

"Хочешь услышать, как я пою? Это действительно ужасно. Собаки воют, когда слышат моё пение, а птицы падают с неба. Бьюсь об заклад, я не успею закончить первый куплет песни в стиле кантри моего собственного сочинения, как ты прокричишь свой возраст".

"Тридцать шесть. Я поверю тебе на слово. И ты по-прежнему озорница".

Прохладный ветерок подул с воды, и я вздрогнула. "Ты замёрзла?"

"Да, становится холодно, да и поздно уже, наверное. Ты готова?" Она положила ключи мне на бедро.

"Я знаю, что нам пора", – с сожалением сказала я. Я спрыгнула и с удивлением услышала, как туфли Джейд шаркнули позади меня по асфальту.

Я собиралась повернуться и спросить, хочет ли она сесть за руль, когда услышала, как она сказала, "Я хочу поцеловать тебя".

Я медленно повернулась. В темноте я видела лишь её очертания. "Ты только что сказала, что хочешь…"

"Поцеловать тебя, да".

Моё сердце бешено заколотилось. "Мне не хотелось бы разрушать романтику и непринуждённость момента, но, – я открыла дверцу машины и спряталась за ней, – я не знаю, что со мной произойдёт в результате полного контакта тел и поцелуя. Я имею в виду, что хотела бы, но боюсь всё испортить ... Я, наверное, не смогу думать ни о чём другом, потому что я слишком долго этого хотела…"

"Ты действительно много болтаешь, когда нервничаешь". Джейд придвинулась ближе и положила руки на дверную раму.

"Мне очень жаль, ничего не могу с собой поделать. Я мечтала об этом с того дня, как ты коснулась моей руки и подарила надежду, что я могла бы испытать ... нечто большее". Я снова вздрогнула, но на этот раз не от прохладного вечернего бриза.

Очень медленно она протянула руку и погладила тыльную сторону моей ладони. "Не извиняйся. Это значит, что ты заботливая, и я должна была признать это раньше, – она облизала губы. – Мне нравится, что у нас всё происходит медленно. Я думаю, что слишком часто двое в конечном итоге оказываются в постели и лишь потом понимают, что между ними нет ничего, кроме физического влечения".

Я с трудом сглотнула. "Я по-прежнему хочу этого поцелуя. Можешь дать мне секунду, чтобы просто ... закрыть глаза и сосредоточиться?"

"Да, даю тебе целых две".

Я закрыла глаза и сосредоточилась на стуке в ушах. Моё сердце забилось в предвкушении, когда я почувствовала легчайшее прикосновение к своим губам.

Она немного отстранилась и снова встретилась с моими губами. Я хотела покрепче прижаться к ней, ощутить её тело, но в этом поцелуе было столько чувственности. Единственное, что я могла физически ощущать, кроме двери, в которую вцепилась мёртвой хваткой, это мягкость её губ и ласки её язычка. Это был самый сладкий и самый жаркий поцелуй в моей жизни, и я горела как в огне.

"Медленно это здорово, правда?" – произнесла я с нервным смешком, когда она отстранилась. Её эмоции эхом проносились у меня в голове – радость, волнение, желание.

"Я только что тоже так подумала ". Джейд сделала два неловких шага назад, зацепившись ногой за ногу. Она исчезла в темноте, и я услышала звук открывающейся пассажирской двери. Я села в машину и посмотрела на неё. Лицо Джейд с одной стороны, выражало замешательство, а с другой – радостное удивление. Мой взгляд проследил, как по её шее поднимается румянец и распространяется дальше на скулы. "Ничего себе," – было всё, что она сказала.

"Да".

На обратном пути я выжимала из "Мустанга" всё, на что он был способен. Схватившись за ручку двери, Джейд посмотрела на меня. "Ты куда-то торопишься?"

"Да, потому что, когда мы доберёмся до спортзала, я снова буду тебя целовать". 

На следующее утро, когда зазвонил будильник, я проснулась с улыбкой. Я прижала пальцы к губам, наслаждаясь воспоминаниями о поцелуях Джейд.

Перегнувшись через центральную консоль, разделявшую нас как барьер, я запустила руки в её волосы и притянула её так близко, как смогла. Мы обе тяжело дышали, как двое подростков, впервые оставшихся наедине. Не знаю, сколько прошло времени, но окна успели запотеть. Моё сердце сладко ныло от прежде не испытанного одиночества, пока я смотрела, как она забирается в свой старый грузовичок. Я провела пальцами по губам: на ощупь они были припухшими и обветренными. "Так вот что значит сразить наповал," – вслух сказала я в темноте.

Около десяти в магазин вошла Миранда, в униформе и с шипящей рацией на бедре. С мрачным выражением лица она произнесла: "Доброе утро".

Все легкомысленные мысли о событиях вчерашнего вечера как будто были сметены бульдозером.

"Марти сказала, что ты дерьмово выглядела после того, как коснулась Деб и Энджел". Миранда облокотилась о прилавок и с опаской посмотрела на меня.

"Наш разговор не оказал на Деб никакого влияния. Она больше сосредоточена на попытках спрятать снижение веса. Она по-прежнему думает, что ей нужно сбросить несколько фунтов. Думаю, Энджел готова к разговору с нами, но действовать нужно мягко".

"А что потом? – устало спросила Миранда. – Всем скопом на неё набросимся? Деб не такой человек, чтобы измениться из-за этого. Она прогонит нас всех, и Энджел в том числе".