Катерина пошатнулась, потрясенная словами Джулиана. В это время дверь кабинета открылась, и Алексий властно сказал:

— Я предпочел бы, чтобы все разговоры происходили за закрытыми дверями, Наталья.

— Хорошо, папа, — покорно согласилась она. Ее рука по-прежнему покоилась в руке Джулиана.

— Папа.., я не понимаю… — Катерина была настолько сбита с толку, что, казалось, вот-вот потеряет сознание. — Джулиан говорит, он и Наталья должны пожениться…

— За закрытыми дверями, пожалуйста, — повторил Алексий, удивляясь, почему дочери никак не могут понять необходимости соблюдать осторожность.

Он широко распахнул дверь, чтобы все вошли в комнату.

Затем, когда дверь была плотно закрыта, обратился к Наталье:

— Насколько я понял, ты согласна выйти замуж за мистера Филдинга?

— Да, папа.

Алексий облегченно вздохнул. Теперь, несмотря ни на что, он справится с предстоящими трудностями. Хотя дочь его покидает, жена остается, и в этом случае ему будет гораздо легче.

— Теперь первым делом надо известить короля. Необходимо объяснить ему сложившуюся ситуацию, и тогда будет понятно, почему мистер Филдинг так поспешно оставляет свой пост.

Восточный экспресс отправляется из Будапешта завтра утром.

Бракосочетание должно состояться как можно скорее, чтобы вы могли успеть на поезд.

— Но, папа.., пожалуйста.., ведь Наталья с мамой могли бы пожить в Швейцарии всего несколько месяцев, — запротестовала Катерина, чувствуя, как кровь шумит у нее в ушах. — Мистеру Филдингу вовсе нет никакой необходимости… — она хотела сказать «жениться», но не смогла, — ..уезжать так далеко, — закончила она фразу, не осмеливаясь посмотреть на Джулиана, так как чувствовала, что окончательно потеряет самообладание, если это сделает.

— Мы не знаем, как долго Наталья будет вынуждена оставаться за границей, — мрачно сказал Алексий. — Если офицер, видевший ее с Принципом, не обратил на него внимания и не признал в нем убийцу эрцгерцога, то, возможно, требование выдачи Натальи не последует. В таком случае, как только убийцы будут осуждены и дело закроют, она сможет вернуться в Белград. Если же будет выписан ордер на ее арест, тогда трудно сказать, как долго ей придется оставаться за границей. По-видимому, до тех пор, пока австрийцев не убедят снять с нее обвинения. Даже в этом случае она не сможет вернуться, пока не утихнут политические страсти. Поэтому ей гораздо лучше отправиться в Британию в качестве миссис Филдинг, нежели под своей фамилией с матерью в Швейцарию.

В какой-то момент Катерина подумала, не сошла ли она с ума или, может быть, все вокруг немного не в себе. Как мог ее отец согласиться с тем, чтобы Джулиан жертвовал собой? И как Джулиан мог на это пойти? Если даже целесообразнее, чтобы Наталья поехала с ним в Лондон, чем с матерью в Швейцарию. зачем ему обязательно на ней жениться? Можно найти женщину, которая сопровождала бы Наталью, а в Лондоне у Джулиана наверняка есть среди родственников женщины, под присмотром которых она могла бы там жить.

— Папа… — нерешительно начала она, стараясь сохранить здравомыслие в этой безумной ситуации. — Папа, ты не думаешь, что возможно… — Катерина не могла продолжать. Она ужасно боялась встретиться глазами с Джулианом и старалась на него не смотреть. Он и Наталья отошли немного в сторону, так что Катерина могла видеть их краем глаза, и тут впервые она заметила, что Джулиан продолжает держать Наталью за руку.

— Да, Катерина? — подбодрил ее отец, глядя на карманные часы и пытаясь оценить, сколько времени ему потребуется, чтобы доехать до дворца и подробно объяснить Петру положение вещей, а затем связаться с советником Британской миссии и устроить венчание.

Катерина не отрывала взгляда от двух сцепленных рук. Ногти Натальи были коротко подстрижены и отливали перламутром. Загорелая рука Джулиана выглядела весьма внушительной.

Катерина вспомнила, как совсем недавно он ее обнимал, когда они вальсировали на Летнем балу. Все это было, и вот сегодня после разговора с отцом он отправился в итальянскую гостиную, чтобы поговорить с Натальей, а когда они вместе вышли из комнаты, она решила, что он держит сестру за руку из платонических чувств, стараясь лишь ее успокоить. Теперь было ясно, что это не так. Медленно, с чувством обреченности Катерина подняла глаза и взглянула на Джулиана.

Он смотрел на нее с беспокойным участием. Жестокая реальность ее поразила, и она поняла, что и раньше его глаза не выражали никакого иного чувства.

— Катерина! — снова обратился к ней отец, сунув часы в кармашек жилета. — Что ты хотела сказать?

— Ничего, папа. Не имеет значения. — Боль в груди затрудняла дыхание, а говорить было еще труднее. Джулиан ее не любит и никогда не любил. Она вспомнила, как, разговаривая с отцом, намекнула на свои отношения с Джулианом, и покраснела от стыда. Как могла она быть такой глупой? Как можно было так много навообразить, когда для этого не было никаких оснований? — Надеюсь, ты меня извинишь, папа? — сказала Катерина, чувствуя, что она должна немедленно покинуть комнату, пока окончательно не потеряла самообладания. — У меня ужасно разболелась голова, и я хочу немного полежать.

Алексий кивнул. Катерина действительно плохо выглядела.

Он не думал, что на нее так подействует разлука с Натальей.

Впрочем, вполне понятно. Разница в возрасте у сестер всего два года, и они почти все время были неразлучны. Когда дверь за Катериной закрылась, Алексий с тяжелым сердцем понял, что их дружная семья распадается, но он ничего не может с этим поделать.

— Я еду в Конак, — отрывисто сказал он. — Джулиан, вам надо уложить вещи и поговорить с советником посольства. Зита, надеюсь, ты позаботишься, чтобы у Натальи было подходящее подвенечное платье?

Без лишней суеты он вышел из комнаты вслед за Катериной и, уже садясь в экипаж, вспомнил об их разговоре во время Летнего бала. Кажется, тогда она намекала, что Джулиан Филдинг проявляет к ней интерес? Видимо, поэтому он так растерялся, когда Джулиан попросил у него разрешения сделать предложение Наталье, да еще во второй раз?