«Закончено».

Миллард Парлетт отодвинулся со стулом и с удовлетворением оглядел пишущую машинку. Его речь лежала на письменном столе, последняя страница сверху. Он взял стопку бумаги и быстро перебрал ее длинными, узловатыми пальцами, переложив в правильном порядке.

«Запишешь ее сейчас?»

«Нет. Завтра утром. Сегодня буду с ней спать; посмотрим, не упустил ли я чего. До послезавтра я ее не произнесу». Масса времени, чтобы записать речь, произнесенную его собственным голосом и прослушать ее снова и снова, пока он не воспримет ее всем сердцем.

Но с этим необходимо покончить. Команду надо заставить понять все это. Слишком долго они жили как богоизбранный правящий класс. Если они не смогут приспособиться…

Даже его собственные потомки… они нечасто говорят о политике, а когда говорят, то, как замечал Миллард Парлетт, говорят не о власти, а о правах. А Парлетты были нетипичны. К нынешнему времени Миллард Парлетт мог похвастаться настоящей армией внуков, правнуков, праправнуков и так далее; однако он прилагал все усилия, чтобы видеть их по возможности чаще. Те из них, кто поддался распространенным среди команды вкусам — сверхъестественной манере одеваться, изысканному злословию и подобным играм, с помощью которых команда прикрывала скуку своего бытия — сделали это против воли Милларда Парлетта. Средний же член команды полностью определялся тем, что он член команды.

А если равновесие сил изменится?

Они растеряются. Какое-то время они будут жить в ложном мире, основываясь на неверных предположениях; и за это время они будут уничтожены.

Какие шансы… какие шансы на то, что они прислушаются к старику из мертвого поколения?

Нет. Он просто устал. Миллард Парлетт уронил текст речи на письменный стол, встал и покинул студию. По крайней мере, он заставит их выслушать. По приказу Совета в два часа в воскресенье каждый чистокровный член команды на планете будет находиться перед своим телевизором. Если он сможет это проделать… Он должен.

Они обязаны понять двуликое благодеяние Трамбробота номер 143.

Дождь наполнял коралловый дом непрестанным дробным шумом. Только полицейские-Исполнители входили и выходили. Последний находящийся в бессознательном состоянии колонист был вынесен из дверей на носилках, когда вошел майор Йенсен.

Он нашел Иисуса Пьетро развалившимся на легком стуле в гостиной. Майор положил перед ним пачку фотографий.

— Кто это такие?

— Это те кого мы еще не поймали, сэр.

Иисус Пьетро с усилием выпрямился, вновь вспомнив о промокшей насквозь форме.

— Как они от вас ушли?

— Представить себе не могу, сэр. Никто не сбежал после того, как был обнаружен.

— Никаких потайных тоннелей. Эхолокаторы бы их выявили. Хм. — Иисус Пьетро быстро перебрал снимки. Под большей частью лиц стояли имена, имена, которые Иисус Пьетро припомнил и записал чуть раньше этой же ночью.

— Это ядро, — сказал он. — Мы уничтожим эту ветвь Сынов Земли, если их найдем. Где они?

Помощник молчал. Он знал, что вопрос был риторическим. Глава полиции откинулся назад, уставив глаза в потолок.

«Где же они?»

«Тоннелей наружу не было. Под землей они не ушли.»

«Они не убежали. Их остановили бы, а если бы не остановили, то увидели. Если только в Исполнении нет предателей. Но их нет. Круг замкнулся.»

«Не могли ли они добраться до обрыва над пустотой? Нет, он охраняется лучше, чем вся остальная местность. У мятежников есть прискорбная склонность кидаться с обрыва, когда их загонят в угол.»

«Воздушный автомобиль? У колонистов нет автомобилей, согласно закону нет, и в последнее время не сообщалось об угоне. Но Иисус Пьетро всегда подозревал, что по крайней мере один член команды участвует в организации Сынов Земли. У него нет ни доказательств, ни подозреваемых; но история, которую он изучал, показывала, что революции всегда происходят в обществе от верхушки».

Член команды мог снабдить их автомобилем для бегства. Их увидели бы, но не остановили. Ни один офицер Исполнения не задержал бы автомобиль…

— Йенсен, узнайте, не видали ли во время налета автомобилей. Если видели, дайте мне знать, когда, сколько и их описание.

Майор Йенсен ушел, не выказав удивления необычным приказом.

Офицер нашел гнездо чистильщиков — нишу у пола в южной стене. Он пошарил там и осторожно извлек двух взрослых чистильщиков, находящихся в бессознательном состоянии и четырех щенят, положил их на пол и потянулся за гнездом и миской для пищи. Нишу следовало обыскать.

Одежда Иисуса Пьетро медленно высыхала и съеживалась. Он сидел, прикрыв глаза и сложив руки на животе. Наконец он открыл глаза, вздохнул и слегка нахмурился.

«Иисус Пьетро, это очень странный дом.»

«Да. Почти демонстративно колонистский» (легкий оттенок презрения).

Иисус Пьетро посмотрел на розовые коралловые стены, на плоский песчаный пол, изгибавшийся по краям ковра, чтобы соединиться со стенами. Недурной эффект — если бы здесь жила женщина. Но Гарри Кейн холостяк.

«Сколько, по-твоему, может стоить этот дом?».

«О, примерно тысячу стар, не считая обстановки. С обстановкой в два раза больше. Ковры — девяносто стар, если купить один и дать ему разрастись. Два чистильщика — пара — пятьдесят стар.»

«А сколько бы стоило устроить подвал под таким домом?»

«Пыльные Демоны, ну и мысль! Подвал нужно копать вручную, человеческими руками! Это бы стоило в лучшем случае двадцать тысяч стар. На это можно школу построить. Да и кому бы пришло в голову рыть подвал под домом из архитектурного коралла?»

«В самом деле, кому?»

Иисус Пьетро проворно шагнул к двери.

— Майор Йенсен!

Продолжение могло оказаться довольно суматошным. Иисус Пьетро вернулся в передвижной кабинет, тогда как в дом вступила команда с эхоискателем. Да, под домом было большое пустое пространство. Майор Чин хотел отыскать вход, но это могло отнять всю ночь и звуки поисков могли предупредить колонистов. Иисус Пьетро стиснул в кулак свое любопытство и приказал взрывать.

Суматошно и оказалось. Мятежники изготовили какие-то хитроумные приспособления из материалов, который любой нормальный человек посчитал бы совершенно безвредными. Двое умерло прежде, чем смогли пустить в ход гранаты со снотворным газом.

Когда все утихло, Иисус Пьетро последовал за подрывной командой в подвал. Они нашли одного из спящих мятежников навалившимся на выключатель. Провода проследили до самодельной бомбы, достаточно большой, чтобы разнести на части дом и подвал. Иисус Пьетро рассмотрел этого человека, сделав себе заметку на память — спросить у этого человека, струсил ли он. Иисус Пьетро нашел, что так часто бывает.

За одной из стен был автомобиль — четырехместная модель трехлетней давности с сильно оцарапанной посадочной юбкой. Иисус Пьетро не смог найти способа извлечь его из подвала, и никто другой тоже. Должно быть, дом выстроили прямо над ним. «Конечно, — подумал Иисус Пьетро, — они выкопали подвал, а потом вырастили над ним дом». Он велел своим людям обрезать стену, чтобы автомобиль можно было вытащить потом, если сочтут это стоящим усилий. Практически, дом приходилось разрушить.

Там была лестница с крюком на конце. Иисус Пьетро, осмотрев маленькую бомбу под люком, поздравил себя (подчеркнуто, так, чтобы майор Чин услышал) с тем, что не позволил майору Чину искать вход. Он ведь мог его и найти. Кто-то убрал бомбу и открыл люк. Наверху была гостиная. Асимметричный кусок ковра мутированной травы нехотя оторвался и поднялся вместе с крышкой люка. Когда люк опустили, ковер зарос за двадцать минут.

После того, как мертвые и потерявшие сознание были погружены в патрульные фургоны, Иисус Пьетро прошелся среди них, сравнивая лица с последней пачкой фотографий. Остался доволен. Он собрал Гарри Кейна и всех его гостей, за исключением одного человека. Банки органов получат запас, которого хватит на годы. Не только команда будет ими обеспечена, как было всегда, независимо ни от чего, но отыщутся запасные части и для верных слуг режима, т.е. для сотрудников гражданских служб, таких, как Иисус Пьетро и его люди. Даже колонисты извлекут выгоду. Совсем не так уж необычно, чтобы в Госпитале вылечили больного, но заслуженного колониста, если хватало медицинских припасов. В Госпитале лечили всех, если могли. Это напоминало колонистам, что команда правит от их имени и с их интересами в сердце.