— Отключить все энергию в районах колонистов до зари, — приказал он.

Люди из Энергетики гордились своей работой, а их работа состояла в бесперебойной подаче энергии. Раздались громкие протесты.

— Выполняйте, — сказал Иисус Пьетро и отключился.

Вновь с жадностью он подумал о раздаче своим людям смертоносных игл. Но тогда они будут бояться стрелять друг в друга. Хуже того, они будут бояться своего собственного оружия. Ни разу после Припосадочного Соглашения Исполнение не пользовалось смертельным оружием. Все равно ядовитые иглы хранились так долго, что по всей вероятности, потеряли эффективность.

Сегодня вечером он послал традиции к черту; за это придется чертовски и заплатить, если ничего не случится. Но он знал, что что-нибудь будет. Дело не просто в последнем для мятежников шансе спасти пленных из вивария. У Иисуса Пьетро внутри засела холодная уверенность: «что-то случится».

Размытая красная черта отделяла черное небо от черной земли. Она постепенно блекла и внезапно снаружи вспыхнули огни Госпиталя, выбелив ночь. Кто-то принес Иисусу Пьетро ужин, он торопливо поел, а когда унесли поднос, оставил у себя кофейник.

— Вон туда, — сказала Лэни.

Мэтт кивнул и двинул рычаг управления винтами. Они опускались к жилищу средних размеров, выглядевшему на первый взгляд, как большой приземистый стог. В стогу имелись окна, а на одной стороне площадка вроде балкона. Под балконом располагался странной формы плавательный бассейн. В окнах горел свет и поверхность бассейна сияла отблесками. Сама вода была подсвечена изнутри. Посадочной площадки на крыше не было, но по другую сторону дома стояли два автомобиля.

— А я бы выбрал пустой дом. — Мэтт не критиковал, а комментировал. Он уже не один час назад решил, что Лэни специалист в мятежных делах.

— И что тогда? Даже если бы ты нашел автомобиль, где взять ключи? Я выбрала этот дом, потому что большинство из них окажется на виду возле пруда. Вон, видишь? Останови автомобиль и посмотрим, сколько я подстрелю.

Они пролетели на восток через пустоту, продвигаясь в тумане вслепую и держась подальше от края, чтобы даже звук их пропеллеров не доносился. Наконец, многими милями восточнее усадьбы Парлетта, они повернули к земле. Мэтт вел, расположив ружье рядом с собой на сиденье. Он никогда не имел ничего, в чем заключалось бы столько мощи. С ним он испытывал согревающее чувство безопасности и неуязвимости.

Лэни сидела на заднем сиденье, так что могла стрелять из обоих окон. Мэтт не мог сосчитать, сколько народу вокруг бассейна. Но на ружьях стояли телескопические прицелы.

Раздались хлопки, точно лопались воздушные шарики.

— Один, — сказала Лэни. — Два. Ого, вон еще один… три, и готово. Отлично, Мэтт, опускайся. Уфф! Не так быстро, Мэтт.

— Слушай, мне приземляться, или нет?

Но Лэни уже выскочила из машины и мчалась к дому. Мэтт, не так быстро, последовал за ней. Бассейн курился, словно огромная ванна. Возле бассейна он увидел двух упавших членов команды, а третьего — возле стеклянных дверей дома и покраснел, ибо они были голыми. Никто никогда ему не рассказывал, что команда устраивает вечера купания нагишом. Потом он заметил лужицу крови, вытекшую у женщины из-под шеи и краснеть перестал. Перед этим одежда была пустяки.

От бассейна дом по-прежнему выглядел, как стог, но сквозь травянисто-желтые бока проглядывали более обычные твердые структуры. Внутри дом сильно отличался от жилища Джеффри Юстаса Парлетта: все стены были искривлены, а конический искусственный очаг занимал центр гостиной. Зато точно так же веяло роскошью.

Мэтт услышал хлопок, как от взорвавшегося шарика, и побежал.

Он огибал дверной косяк, когда услышал второй хлопок. За полированным столом стоял человек, набиравший номер на ручном телефоне. Когда Мэтт увидел его, он начинал падать — мускулистый член команды средних лет, одетый лишь в несколько водяных капель да выражение полнейшего ужаса. Он смотрел прямо на Лэни. Одна рука стискивала кровавое пятно на ребрах. Ужас его словно бы стирался, пока он падал, но Мэтт запомнил этот ужас. Когда на тебя охотятся, это само по себе плохо, но когда на тебя охотятся голого — должно быть, гораздо хуже. Нагота всегда была синонимом беззащитности.

— Пошарь наверху, — сказала Лэни. Она перезаряжала ружье. — Нам надо найти, где они раздевались. Если увидишь штаны, обшарь карманы насчет ключей. побыстрей, мы не можем здесь надолго задерживаться.

Мэтт спустился через несколько минут, бренча на пальце связкой ключей.

— Нашлись в спальне, — сказал он.

— Хорошо. Выбрось их.

— Это шутка?

— Я нашла вот эти. — У Лэни тоже было кольцо с ключами. — Подумай-ка. Эта одежда наверху должна принадлежать владельцу дома. Если мы возьмем его машину, Исполнение сможет проследить нас сюда. Может, оно и неважно; я не в силах представить, как они могли бы выследить нас отсюда обратно к Парлетту. Но если мы возьмем машину гостя, нас вообще никуда не проследят. Так что нам нужны эти. Свои можешь выкинуть.

Они вернулись к бассейну за машиной Парлетта. Лэни открыла приборный щиток и пошарила внутри.

— Я не решаюсь отправить ее назад, — пробормотала она. — Придется Гарри пользоваться старой. Ага… Так что я просто отправлю ее на десять миль вверх, а дальше пусть следует на юг во веки веков. Отлично, идем, Мэтт.

Они нашли, что ключ подходит к одной из машин за домом. Мэтт повел на северо-восток, прямо к Госпиталю.

Туман у поверхности земли не был сверхъестественно густ, но на этой высоте — то был край Мироздания. Мэтт летел час, прежде чем увидел слабое желтое пятнышко слева.

— Госпиталь, — согласилась Лэни. Они повернули.

Слабое желтое пятнышко слева… и белые огни, появившиеся и разгоравшиеся со всех сторон.

Мэтт тотчас швырнул автомобиль вниз.

Они резко опустились на воду. Когда автомобиль шлепнулся о поверхность, они нырнули в противоположные дверцы. Мэтт всплыл, задыхаясь от холода. Пропеллеры окатили его брызгами и он отвернулся. Панически крякали утки.

Белые огни опускались вокруг. Мэтт окликнул:

— Где мы?

— В Парке Парлетта, я думаю.

Мэтт встал в воде, оказавшейся по пояс, держа ружье повыше. Машина пробуксовала через пруд с утками, замешкалась на его краю, потом двинулась дальше, пока не уперлась в изгородь. Туман сделался желтовато-серым от направленных на пруд автомобильных фар.

Мэтта поразила вдруг мысль.

— Лэни. Ружье с тобой?

— Да.

— Испытай его.

Он услышал шипение.

— Хорошо, — сказал Мэтт и отшвырнул свое ружье. Слышно было, как оно шлепнулось в воду.

Автомобильные фары опускались со все сторон. Мэтт плыл на звук выстрела Лэни, пока не уткнулся в нее. Схватив ее за руку, он прошептал: «Встань поближе». Они побрели к берегу. Мэтт чувствовал, как Лэни дрожит. Вода была холодна, но ветер, когда они поднялись, оказался еще холоднее.

— Что с твоим ружьем?

— Я его выбросил. У меня вся цель в жизни — бояться, так ведь? Ну, так я не способен бояться с ружьем в руках.

Они ковыляли по траве. Белые огни окружали их на уровне почвы, слегка размытые текучим туманом. Другие повисли над головой, прожектора заливали светом весь парк. Люди при этом освещении выглядели черными бегущими силуэтами. Одна машина опустилась на воду позади них — легко, словно лист.

— Соедините меня с Главой, — произнес майор Чин. Он отдыхал, развалившись на заднем сиденье своего автомобиля. Автомобиль повис в футе над водой маленького пруда для уток в Парке Парлетта, опираясь на воздушную подушку. В таком положении он был почти неуязвим для нападения.

— Сэр? Мы поймали украденный автомобиль. Да, сэр, это наверняка краденый, он приземлился тотчас, как мы взлетели для проверки. Рухнул, как оборвавшийся лифт… Он летел прямо к Госпиталю. Я полагаю, мы где-то милях в двух к юго-западу от вас. Должно быть, машина брошена сразу же, как ее посадили в пруд с утками… Да, сэр, весьма профессионально. Машина наехала на изгородь и так стоит, пытаясь пробить ее на автопилоте… Номер Б-Р-Г-И… Нет, сэр, в ней никого, но мы окружили участок. Им не проскочить… Нет, сэр, никто их пока не видел. Может, они среди деревьев. Но мы их выкурим.