Тем временем на территорию Флориды обрушился ураган, не прекращавшийся в течение 40 ч.
Вечером 24 сентября оба буксира достигли намеченных для них районов поиска, и в ту же ночь к операции подключилась «Джозефин». К несчастью, для того чтобы достичь определенного Фезерстоуном местонахождения «Лестера», буксиру пришлось бы пересечь двигавшийся со стороны Флориды ураган. Фезерстоун подробно информировал об этом Коули. «Джозефин», говорилось в зашифрованной радиограмме, должна обойти ураган, но, добавлял Фезерстоун, он не сомневается, что Коули знает о находящемся в том же районе буксире конкурирующей компании, оборудованном превосходным радиолокатором, которого нет на «Лилиан». Фезерстоун не ошибся в своем подчиненном. Коули приказал плотно задраить все люки и направил свое судно наперерез урагану.
В 6 ч вечера с парохода «Альбисола» поступило сообщение о том, что «Лестер» замечен в точке с координатами 36°00 северной широты и 49°30 западной долготы. Судно находилось в 115 милях к юго-востоку от того места, где его встретил «Жен». Всего 90 миль отделяло его от «Лилиан». Фезерстоун оказался прав.
Спустя 4 ч «Джозефин» встретилась с ураганом. Коули не испугался шторма, терзавшего его судно, и лишь приказал сбавить скорость до 3/4 максимальной. Он вышел победителем. К полудню 25 сентября буксир снова полным ходом шел к тому месту, где «Лестер» был замечен «Альбисолой». Идти оставалось 400 миль.
Туда же мчался и «Зварте зее», «Лилиан» достигла этого района первой и… ничего не нашла.
26 сентября в 13 ч с судна «Джеймс Макгенри» поступило сообщение о новом местонахождении «Лестера» с координатами 32°22 северной широты и 48°36 западной долготы. Он продолжал дрейфовать на юго-восток. В этот момент «Лилиан» и «Лестер» разделяли всего 40 миль.
Спустя два часа наблюдатель в смотровой бочке на мачте буксира закричал:
– Я вижу его, ребята!
– И как он там, один? – прорычал помощник капитана.
– Совсем один, как старая дева в зимнюю пору! – последовал ответ.
Они с трудом поверили, что «Лестер» все еще держится на воде. Судно накренилось настолько, что казалось лежащим на боку. Волны перекатывались через край шлюпочной палубы, и когда спасатели приблизились, они смогли заглянуть прямо в его дымовую трубу. В таком невероятном положении пароход продрейфовал за 10 дней 600 миль, пройдя через три жестоких шторма.
Фезерстоун, которому сообщили о долгожданной находке, протелеграфировал в ответ: «Немедленно высадите людей на борт, чтобы предотвратить возможность соответствующих действий конкурирующего буксира в ночное время».
Спасатели спустили небольшой катер, подошли вплотную к «Лестеру» и, выждав удобный момент, перепрыгнули на его палубу. Неудачный прыжок грозил гораздо большими неприятностями, чем просто холодная морская ванна: вода кишела акулами, настолько агрессивными, что они хватали зубами концы весел. Каждый перепрыгнувший на «Лестер» должен был немедленно пробежать вверх по круто вздымавшейся палубе и ухватиться за комингс люка, чтобы не оказаться смытым волнами при очередном наклоне судна.
Вскоре после полуночи к ним подошла «Джозефин». «Зварте зее», получив сообщение об успехе «Лилиан», вышел из игры. Теперь двум буксирам компании «Фаундейшн мэритайм» оставалось лишь привести брошенное судно в ближайший безопасный порт на Бермудских островах в 800 милях от того места, где они находились. Высадившаяся на борт «Лестера» спасательная команда обнаружила, что шифтингбордсы сломались по всей длине судна. Спасатели плотно задраили двери жилых помещений по левому борту, чтобы предотвратить дальнейшее поступление воды, когда кромка подветренного борта будет уходить под воду при каждом раскачивании судна, и начали готовиться к буксировке.
Спасателям предстояло закрепить поданный с «Джозефин» стальной буксирный трос толщиной более 5 см. 1 м такого троса весил без малого 8 кг, а поскольку на «Лестере» давно вышли из строя все источники энергии и лебедки, естественно, не работали, трос нужно было выбирать вручную. В их распоряжении был лишь канифас-блок и ацетиленовая горелка.
Спасатели закрепили левый якорь с помощью стального троса, пропущенного через звено якорной цепи, и надежно прикрепили цепь к носовому битенгу. Затем они перерезали цепь ацетиленовой горелкой несколько выше звена, соединенного с якорем. Таким образом в их распоряжении оказалась вся якорная цепь. С кормы «Джозефин» на беспрестанно раскачивающийся нос «Лестера» был переброшен тонкий прочный линь, с помощью которого спасатели втянули на борт швартовный трос, соединив тем самым оба судна. Используя второй линь, они подняли на палубу «Лестера» манильский трос толщиной 3 дюйма и пропустили его через канифас-блок, заранее прикрепленный к палубе прочным стальным тросом. На «Джозефин» один конец манильского троса присоединили к брашпилю с электрическим приводом, а другой прикрепили к массивной скобе на конце буксирного троса. Брашпиль заработал, и скоба вместе с буксирным тросом потянулась на «Лестер». Там манильский трос отсоединили и пропустили скобу через свободный конец якорной цепи.
Буксирный трос натянули, и он начал медленно вытягивать 90-метровую якорную цепь «Лестера» из цепного ящика. Длину вытравленной цепи регулировали, намотав ее на швартовный барабан лебедки «Лестера», снабженной ручным тормозом. Вытравив якорную цепь на достаточную длину, через несколько звеньев цепи пропустили стальной трос и закрепили его на носовых кнехтах. Кроме того, в одно звено вставили винтовой стопор. Таким путем удалось ослабить нагрузку на тормоз лебедки и обеспечить крепление цепи в трех точках, чтобы равномерно распределить натяжение, создаваемое 10-тысячной массой «Лестера». Использование цепи гарантировало лучшую амортизацию, чем при применении одного буксирного троса, и позволяло ослабить чрезмерные нагрузки при внезапных рывках, которые могли бы привести к переворачиванию и без того накренившегося сверх всякой меры судна.
Буксировка началась 27 сентября. «Лестер» неуклонно сносило влево, поскольку его руль давно зажало в повернутом положении. Часто пароход двигался почти параллельно «Джозефин». Экипаж буксира прекрасно понимал, что если «Лестер» перевернется, им придется немедленно перерубить буксирный трос, иначе он сразу же потянет за собой на дно и «Джозефин». В течение всего 800-мильного пути у леерного ограждения юта буксира дежурили люди с зажженными ацетиленовыми горелками на случай, если придется перерезать буксирный трос.
Тем временем в Галифаксе управляющий компанией «Фаундейшн мэритайм» Эдвард Вулкомб развил лихорадочную деятельность, пытаясь добиться от судовладельцев и страховой компании: 1) контракта на спасение по открытой форме Ллойда; 2) гарантийного обязательства владельцев «Лестера», до того как судно достигнет «безопасного порта», и 3) их согласия на то, чтобы выбор «безопасного порта» на Бермудских островах был оставлен на усмотрение компании «Фаундейшн мэритайм».
Выполнение третьего условия было совершенно необходимым, поскольку вход в гавань Сент-Джордж, единственный безопасный порт на Бермудских островах, имел ширину 76 м и глубину чуть больше 8 м. В том состоянии, в каком находился «Лестер», его осадка лишь немного не достигала 8 м, а если учесть, что судно было совершенно неуправляемым и постоянно уклонялось в сторону, вполне можно было ожидать, что оно врежется в одну из стенок входного канала. Поэтому Вулкомб предпочитал доставить судно на рейд порта Мэррей, глубина входного фарватера которого составляла 11,5 м, а ширина 180 м. Правда, этот рейд имел один большой недостаток: по сути дела он не был гаванью в полном смысле этого слова, а представлял собой почти открытый участок моря у северной оконечности одного из Бермудских островов. Единственной защитой от шторма служили окружавшие его коралловые рифы. В конце концов Вулкомб настоял на своем.
«Джозефин» доставила «Лестера» на рейд Мэррея утром 3 октября, несмотря на то что в пути буксир потерял почти 4000 л смазочного масла в результате поломки переборочного стакана маслопровода левого двигателя (на борту не оказалось запасного, и поэтому им пришлось изготовить вручную новый стакан). Фезерстоун вылетел на Бермуды и нанял три буксира, чтобы помочь провести судно через канал. Кроме того, он подрядил несколько бригад грузчиков, которые должны были немедленно начать перемещать балласт, как только это станет возможным. Проход через канал длиной 2 мили занял 2 ч, причем «Лестер» почти на всем пути задевал корпусом за коралловые рифы. Как только буксировка закончилась, его тут же поставили на швартовную бочку, предназначенную для линкора. Обследование судна показало, что под грузом балласта нижняя палуба прогнулась на три дюйма. Была установлена и причина: во время урагана бортовая качка создала чрезмерную нагрузку на стойки шифтингбордсов, их нижние концы отломились и весь нижний ряд закладных досок выскочил из своих гнезд, пропустив под собой балласт.
