* * *
Когда земное склонит лень,
выходит с тенью тени лань,
с ветвей скользит, белея, лунь,
волну сердито взроет линь.
И чей-то стан колеблет стон,
то, может, Пан, а может, пень…
Из тины тень, из сини сон,
пока на Дон не ляжет день.
А коса твоя – осени сень, —
ты звездам приходишься родственницей.
Венгерская песнь
Простоволосые ивы
бросили руки в ручьи.
Чайки кричали: “Чьи вы?”
Мы отвечали: “Ничьи!”
Так развивайся над прочими,
ветер, суровый утонченник,
ты, разрывающий клочьями
сотни любовей оконченных.
Но не умрут глаза —
мир ими видели дважды мы, —
крикнуть сумеют “назад!”
смерти приспешнику каждому.
Там, где увяли ивы,
где остывают ручьи,
чаек, кричащих “чьи вы?”,
мы обратим в ничьих.
* * *
За отряд улетевших уток,
за сквозной поход облаков
мне хотелось отдать кому-то
золотые глаза веков…
Так сжимались поля, убегая,
словно осенью старые змеи,
так за синюю полу гая
ты схватилась, от дали немея,
Что мне стало совсем не страшно:
ведь какие слова ни выстрой —
всё равно стоят в рукопашной
за тебя с пролетающей быстрью.
А крылами взмахнувших уток
мне прикрыла лишь осень очи,
но тебя и слепой – зову так,
что изорвано небо в клочья.
* * *
Ушла от меня, убежала,
не надо, не надо мне клятв!
У пчел обрываются жала,
когда их тревожат и злят.
Но эти стихи я начал,
чтоб только любить иначе,
и злобой своей не очень
по ним разгуляется осень.
* * *
Я буду волком или шелком
На чьем-то теле незнакомом,
Но без умолку, без умолку
Возникнет память новым громом.
Рассыпься слабостью песка,
Сплывись беспамятностью глины, —
Но станут красные калины
Светиться заревом виска!
И мой язык, как лжи печать,
Сгниет заржавевшим железом,
Но станут иволги кричать,
Печаль схвативши в клюв за лесом.
Они замрут, они замрут,
Последний зубр умолк в стране так,
Но вспыхнет новый изумруд
На где-то мчащихся планетах.
Будет тень моя беситься
Дни вперед, как дни назад,
Ведь у девушки-лисицы
Вечно светятся глаза.
Работа
Ай, дабль, даблью.[239]
Блеск домн. Стоп! Лью!
Дан кран – блеск, шип,
пар, вверх пляши!
Глуши котлы,
к стене отхлынь.
Формовщик, день, —
консервы где?
Тень. Стан. Ремень,
устань греметь.
Пот – кап, кап с плеч,
к воде б прилечь.
Смугл – гол, блеск – бег,
дых, дых – тепл мех.
У рук пристыл —
шуруй пласты!
Медь – мельк в глазах.
Гремит гроза:
Стоп! Сталь! Стоп! Лью!
Ай, дабль, даблью!!!
Синие гусары
1
Раненым медведем
мороз дерет.
Санки по Фонтанке
летят вперед.
Полоз остер —
полосатит снег.
Чьи это там
голоса и смех?
– Руку на сердце свое
положа,
я тебе скажу:
ты не тронь палаша!
Силе такой
становясь поперек,
ты бы хоть других —
не себя —
поберег!
2
Белыми копытами
лед колотя,
тени по Литейному —
дальше летят.
– Я тебе отвечу,
друг дорогой, —
гибель нестрашная
в петле тугой!
Позорней и гибельней
в рабстве таком,
голову выбелив,
стать стариком.
Пора нам состукнуть
клинок о клинок:
в свободу —
сердце мое
влюблено!
3
Розовые губы,
витой чубук!
Синие гусары —
пытай судьбу!
Вот они,
не сгинув,
не умирав,
снова собираются
в номерах.
Скинуты ментики,
ночь глубока,
ну-ка – вспеньте-ка
полный бокал!
Нальем и осушим
и станем трезвей:
– За Южное братство,
за юных друзей!
вернуться
238
Перун— бог грозы в индоевропейской и славянско-русской мифологии; глава языческого пантеона. Один — верховный бог в скандинавской мифологии; бог войны, хозяин вальхаллы (чертога мертвых).
вернуться
239
Ай, дабль, даблью – I.W.W. (Industrial Workers of the World), “Индустриальные рабочие мира” – профсоюзная организация США, созданная в 1905 г.
