Илья Сельвинский

(1899–1968)

Илья Львович (псевд. Эллий-Карл) Сельвинский – поэт, драматург, литературовед. Пробовал себя во многих областях: театральный актер, портовый грузчик, цирковой борец – далеко не полный список его профессий. В годы Гражданской войны Сельвинский в рядах Красной Армии воевал под Перекопом. Первые поэтические опыты принесли ему большую известность: виртуозные стихи с полифонической мелодикой, буйством красок и ритмических переходов произвели на читателей и специалистов очень сильное впечатление.

Стихотворные и стилевые эксперименты Сельвинского во многом определили поэтическое направление, именуемое конструктивизмом. В середине 1920-х гг. он стал организатором “Литературного центра конструктивистов”, а также его идейным вдохновителем. Этот этап был наиболее ярким в литературной биографии поэта. В дальнейшем его поэтическая манера претерпела значительные изменения. В 30-е годы Сельвинский по делам службы и в качестве корреспондента “Правды” много ездил по стране. Это нашло свое отражение в творчестве поэта. Эпос и драма, воссоздающие облик разных эпох и народов, занимают в нем главное место.

Красное манто
Красное манто с каким-то бурым мехом,
Бархатный берет, зубов голубизна,
Милое лицо с таким лукавым смехом,
Пьяно-алый рот, веселый как весна.
Черные глаза, мерцающие лаской,
Загнутый изгиб, что кукольных, ресниц,
От которых тень ложится полумаской,
От которых взгляд, как переблик зарниц.
Где же вы – Шарден,[435] Уистлер[436] и Квентисти,
Где вы, Фрагонар,[437] Барбе[438] или Ватто?
Вашей бы святой и вдохновенной кисти
Охватить берет и красное манто.
1917
Вор
Вышел на арапа.[439] Канает буржуй.[440]
А по пузу – золотой бамбер.[441]
“Мусью, скольки время?” – Легко подхожу…
Дзззызь промеж роги… – и амба.
Только хотел было снять часы —
Чья-то шмара[442] кричит: “Шестая”.[443]
Я, понятно, хода. За тюк. За весы.[444]
А мильтонов[445] – чертова стая.
Подняли хай:[446] “Лови!”, “Держи!”
Елки зеленые: бегут напротив…
А у меня, понимаешь ты, шанец жить, —
Как петух недорезанный, сердце колотит.
Заскочил в тупик: ни в бок, ни черта.
Вжался в закрытый сарай я…
Вынул горячий от живота
Пятизарядный шпайер:[447]
– Нну-ну! Умирать так будем умираать.
В компании-таки да веселее. —
Но толпа как поперла в стороны, в мрак
И построилася целую аллею.
И я себе прошел, как какой-нибудь ферть,[448]
Скинул джонку[449] и подмигнул с глазом:
“Вам сегодня не везло, мадамочка Смерть?
Адью до следующего раза!”
1922
Рапорт

Председателю Тройки

Господину Долинину

Ротмистра Браудэ

РАПОРТ
Приказом коменданта в Кронштадскот Равелине
На четвертом бастионе (юго-запад)
За командованье мной при интервенции Карелии
Белым бронепоездом “Ревун” —
В ночь на третье я был расстрелян
И похоронен во рву.
Бдя честь Российского знамени,
Прошу сей просьбе внять:
За дрянь работу – солдат шомполами,
Меня ж – дострелять.

Подпись: Браудэ

Деревня Лю?церн.

Марта 6-го дня.

Входящий номер и резолюция:

По пункту второму – внять.

Рапорт

Конструктивная тема “Рапорта” – дать в насухо выжатой форме – эпопею, если под ней понимать широкую картину борения родов, наций и классов. Широта картины может зависеть не столько от величины окуляра, сколько от перспективы – так морской горизонт ясно виден и в иллюминаторы корабля.

Семантическая тема вещи – конфликт классовых психологий, взятых в разрезе морали: с одной стороны, чванное геройство старого крепостника, назло всему видящего в красноармейце только русского солдата и в суровой рисовке требующего своей смерти для исправления его плохой работы – и с другой – лишенная всякой сентиментальности четкая деловитость большевика.[450]

Мотькэ-Малхамовес
Новелла
Красные краги. Галифе из бархата.
Где-то за локтями[451] шахматный пиджак.[452]
Мотькэ-Малхамовес считался за монарха
И любил родительского падежа.
Полчаса назад – усики нафабрены,
По горлу рубчик, об глаз пятно —
Он как вроде балабус[453] обошел фабрику,
Он! А знаменитэр ин Одэсс блатной.
Там в корпусах ходовые девочки,[454]
У них еще деньжата за ночной “марьяж”,[455]
Сонька, и Любка, и Шурочка Первая,
Которую отбил у всего ворья.
Те повыходили – но снаружи не сердятся,
Размотали чулок и, пожалуйста, – на…
Вы же понимаете: для такого мердэра[456]
Что там может значить бабья война?..
Мотькэ хорошо. Чем плоха профессия?
Фирма работает – и вашших нет.
На губе окурок подмигивает весело,
Солнце обляпало носы штиблет.
Но тут вышел номер: сзади рабочие.
Сутенер на тень позыривает скосу…
Вдруг: “Стой!” Цап за лапу:
“Кар-роче…”
Брови вороном на хребет носа.
Губы до горла лицо врезали,
Зубы от злобы враскрошь – пемзой…
Оробели ребята… Обмякло железо-то…
Взяла тута оторопь и Тамбов и Пензу.
Мотькэ-Малхамовес идет по Коллонтаевской…
Сдрейфили хамулы[457] – холера им в живот!..
Он уже расходился, руками махается
И ищет положить глаз на живое.
И вдруг ему встрелись и совсем-таки нечаянно
Хунчик-дер-Заика и Сашка Жмых.
Ну, как полагается, завернули в чайную
И долго гиргиркали[458] за стаканом на троих.
А назавтра днем меж домов пятиярусных[459]
К магазину “Ювелир М. Гуревич и сын”
Подкатил. Грузовик. Содрогаясь. Яростно.
Волоча. Потроха. У мускулистых. Шин.
Магазин стал. Под наблюдением “приказчика”
Зеленых и рыжих два бородача
Не спеша выносили сундуки и ящики
И с шофером нагружали оцинкованный чан.
Когда же подошли биржевые зайцы,[460]
Задние колеса прямо в них навели:
“Я извиняюсь: магазин перебирается,
На следующем квартале есть еще один ювелир”.
Внутри же сам хозяин и все покупатели
Внавалку, как бараны, перли в стену,
Налезали на мозоли и опять-таки пятились,
И один дер[461] другого за штаны тянул.
А над ними с фасоном главного махера,[462]
Успев отскочь до дверей смерить,
Мотькэ-Малхамовес за хвост размахивал
Синим перцем фаршированную смерть.
“Господин Гуревич, вы неважно выглядите,
Может быть, что-нибудь, не дай бог, съели?
Молодой человек, дайте ж место родителю!
Что это за такое, на самом деле.
А вы? Эй, псс!.. Белый галстук!.. Тросточка…
Извинить за выраженье – вы теряете брюк.
Мне чтобы было за ваши косточки —
Вы же так простудитесь: на самом сентябрю”.
“Нет, кроме шуток, – что вы смотрите, как цуцики?[463]
Вы ввозили сюда, мы вывозим туда.
В наше время, во время революции,
Надо же какое-нибудь разделение труда”.
Никакая статуя и никакой памятник
Ни тут, ни за границей, ни где-нибудь еще,
Наверно, не рассаживались так нагло в памяти,
Как вот этот вот налетчик, кривоногий черт.
В конце же концов, когда все были как пьяницы,
Он поставил бомбу коло самых дверей:
“Ша! Эта бомба уже от взгляда взрывается,
И только через час в ней потухнет вред…”
Но только их зажмурили через шторы рыжие,
Мотькэ с автобуса закричал: “Мура!”
Какую жар-птицу вы там думаете высиживать?
Ведь это же не бомба, а просто бурак…”
1923
вернуться

435

Шарден Жан Батист Симеон (1699–1779) – французский живописец. Его картины отмечены естественностью образов, мастерской передачей света и воздуха, а также материальности предметов.

вернуться

436

Уистлер Джеймс (1839–1903) – американский живописец. Был близок французским импрессионистам. Его портреты и пейзажи отличаются острой наблюдательностью, тонким колористическим мастерством, оригинальностью композиции.

вернуться

437

Фрагонар Оноре (1732–1806) – французский живописец и график. Отличался виртуозным изображением галантных и бытовых сцен, в которых изящество рококо сочетается с верностью натуре и тонкостью световоздушных эффектов.

вернуться

438

Барбе д’Оревильи Жюль Амаде (1808–1889) – французский писатель, поздний романтик. Большинство его произведений окрашены в тона пессимистического фатализма.

вернуться

439

Вышел на арапа. – Наудачу, без предварительного плана.

вернуться

440

Канает буржуй… – Идет богатый человек.

вернуться

441

А по пузу – золотой бамбер. – Золотая цепочка от карманных часов с боем, которую для украшения носили напоказ, поверх жилетки.

вернуться

442

Чья-то шмара… – Вообще шмара— проститутка; здесь: подруга кого-то из блатных.

вернуться

443

“Шестая!”— То же, что “атас” – предупреждение об опасности: берегись, удирай!

вернуться

444

Я, понятно, хода. За тюк. За весы. – Убежать, спрятаться, затаиться.

вернуться

445

Мильтоны — здесь: милиционеры.

вернуться

446

Хай — галдеж.

вернуться

447

Шпайер (шпалер) – так на жаргоне именовался револьвер; восходит к еврейскому слову, переводившемуся как “плеватель”.

вернуться

448

Ферть (ферт) – бездельник, пижон, стиляга.

вернуться

449

Джонка (жарг.) – кепка с маленьким козырьком.

вернуться

450

Примечание И. Л. Сельвинского.

вернуться

451

Где-то за локтями… – высшим шиком в те годы было носить пиджак, приспущенный с плеч на спину, который фактически держался только на рукавах; руки при этом были засунуты в карманы.

вернуться

452

…шахматный пиджак – клетчатый.

вернуться

453

Балабус — хозяин (ивр.).

вернуться

454

Ходовые девочки— гулящие, готовые идти с любым, проститутки.

вернуться

455

Марьяж— расклад, т. е. предоставление клиентов и охрана. Это является работой сутенера, получающего процент со своих подопечных.

вернуться

456

Мердэр – злодей (ивр.).

вернуться

457

Хамулы— хамьё.

вернуться

458

Гиргиркали – беседовали.

вернуться

459

Пятиярусных – пятиэтажных.

вернуться

460

Биржевые зайцы — богатые покупатели.

вернуться

461

Дер — иностранец.

вернуться

462

Махер— делец (ивр.).

вернуться

463

Цуцык (прост. ласк.) – щенок.