Подождав, пока пыль немного уляжется, он чуть раскачался и дотянулся до лестницы. С некоторой неуверенностью Онуфрий отцепил крюк троса.

- Батюшка? Вы меня слышите? - позвал он в далекое красное окно, которое было на расстоянии пятидесяти метров над ним. Чуть погодя в проеме показалась тень.

- Слышу тебя, окаянный. Пошто ты лифт обрушил? - Эхо их разговора расходилось далеко по лифтовой шахте, отражаясь от стен и переборок. - Кувалду сбросить тебе?

- Батюшка, я по лестнице вниз спускаться буду. Тут глубоко ещё, так что не спускайтесь и не бросайте ничего,  - вроде Евстафий кивнул. Но вслед за этим трос резко рванул вверх, и спустя минуту Онуфрий увидел, как батюшка сам перелезает из проёма на лестницу с явным намерением спускаться.

Кроя матом неуемного обдолбавшегося попа, всю их братию, и вообще всю экспедицию, Онуфрий начал быстро спускаться вниз, пропуская по две-три ступеньки. Лестница была сработана на совесть и явно предназначалась для эвакуации не самых легких чинов, она легко выдерживала его 220-килограммовое тело.

Спустя пять минут он уже стоял на окончательно провалившейся крыше лифта. Прямо перед ним была дверь с ярко-красными поперечными полосками и желтым значком радиоактивной опасности в центре. Евстафий спускался гораздо дольше, сказывалась его травма и худшая физическая подготовка. Он даже захватил с собой кувалду, что, впрочем, не спасло бы ситуацию, будь дверь герметично запечатана.

Однако дверь была открыта: тонкая струйка пыли, уходившая под нее на уровне тридцати сантиметров от пола, показывала, где находился стык створок. Оторвав толстую железяку от лифта, Онуфрий вбил её кувалдой в дырку, и парой сильных движений расшатал дыру до приемлемых размеров. Затем взялся пальцами за верхний край и, упершись ногами в нижний, скрежеща зубами от напряжения, открыл дверь. В глаза ударил яркий с непривычки синий свет.

Прямо за открывшейся дверью перед ними стояла синяя голограмма девушки в военной форме, а за ней две пулеметных турели с направленными на них стволами.

- Ну, здравствуйте, мальчики...

Николай сидел на земле и перебирал толстыми пальцами тонкие верхушки травинок. Его симбионты, пожиратель и плевака, паслись неподалеку в компании с двух десятков представителей боевой фауны зооморфов. Среди них были двухметровые бронированные ракопауки, покрытые толстым панцирем, косари, держащиеся отдельной стайкой, и даже два полупрозрачных, хищно поглядывающих друг на друга жнеца - смеси скорпиона и жужелицы, способные делать рывки со скоростью до семисот километров в час.

Самой опасной на солнечной поляне была, пожалуй, недавняя находка: подвернув под себя лапки, у его ног лежал большой радужный гладкий жук. Из-под раздвинутых подкрылков распускались и ложились на землю длинные мягкие ярко-зеленые сетчатые крылья.  Жук недавно сжевал несколько небольших деревьев, выпил всю воду из ручейка неподалеку, и теперь нежился, собирая солнечную энергию и перерабатывая пищу в новые ткани для бесценного груза.

В прозрачном чуть зеленоватом брюшке, покачиваясь на волнах питательного медицинского экстракта, лежала подчиненная Николая, которую он оставлял главной в своем гарнизоне. Несмотря на то, что от неё осталась только верхняя часть туловища и голова, она улыбалась легкой полуулыбкой. Её волосы и большинство тканей полностью сгорели при взрыве, нижнюю часть туловища и обе руки оторвало: левую по локоть, а правую по плечо.

Объяснить, как она выжила, нельзя было даже волей к жизни и мутациями. Когда он нашел её, она уже поместилась в медицинского жука, и её отмершие ткани медленно переваривались, становясь пищей для новых клеток. Она потеряла очень много крови и в данный момент спала мертвым сном, находясь, по сути, в коме. Однако было заметно, как она уже берет под контроль управление жуком. Спустя час или два он сможет отправить её на базу долечиваться в более спокойной обстановке, а сам двинется за нарушителями, которые чуть не отняли жизнь у Марины.

При мысли о том, что он с ними сделает, сжимались кулаки, а все насекомые на поляне поднимали головы и смотрели на него в ожидании команды выдвигаться. Но это потребуется только через пару часов. Сейчас он готовился к суровому бою. Николай собрал всех подготовленных и послушных животных из леса в окрестностях ближайших километров и дал им команду подкрепляться и готовиться.

Впереди, на другой стороне опушки, лежал обглоданный труп гигантского жука-бомбардира. Его толстая броня не была пробита, однако убийцы умудрились несколько раз попасть ему между бронированных пластин у рта. Использовались запрещенные взрывные бронебойные боеприпасы, такое могли сделать только нарушители. Николаю пришлось разрезать панцирь, чтобы его смерть не прошла даром и другие жуки могли съесть гиганта.

Под бомбардиром были обломки летающего судна киберов, в сторону старой научной лаборатории от него тянулась вереница трупов и зеленой крови. Обгоревшие обломки деревьев указывали на использование нарушителями рельсовых и плазменных пушек, автоматического оружия и огнемета.

Николай в который раз выругался про себя. Стоило ему отлучиться на две недели в центр переподготовки в новой Арктике, как в зоне его ответственности произошло подряд два прорыва обороны. Сначала группа каких-то туристов прорвалась через границу, выжигая и прорубая джунгли, и пришлось просить Алексея разобраться, теперь - это.

Он уже отправил весточку командованию с просьбой прислать для устранения кризиса отряд Злых Ос - воздушного спецназа зооморфов, но не особо рассчитывал на положительный ответ. В конце концов, район был тыловым, и считалось, что никаких опасностей ни вольные, ни киберы здесь представлять не могут. Редкие вылазки мародеров, которых политкорректно называли старателями, легко купировались  самими джунглями, а крупное вторжение было бы замечено и остановлено за тысячу километров отсюда.

Через мутноватую кожу жука и восстановительную медицинскую жидкость стало видно, как Наталья приоткрыла один глаз: он был покрыт толстой зеленой пленкой и весь в красных сосудах. Зрачок медленно двигался, пока не сосредоточился на Николае, который приветственно помахал рукой. Улыбка из легкой превратилась в радостно натянутую.

-Ну, здравствуй, боевая подруга, - он наклонился почти вплотную к прозрачной коже жука и постучал по ней пальцем. Жидкость заколыхалась и пошла волнами. - Как же тебя угораздило попасть в такую ситуацию? Не отвечаешь? Хорошо. Моргни столько раз, сколько в стычке выжило врагов. - Марина послушно моргнула четыре раза. - Четверо, отлично. Я насчитал пять трупов до того, как разрешил съесть останки. А тебя нашел в паре километров отсюда. Ты, кажется, доставила немало хлопот и нашим гостям и нам самим.

Марина закрыла глаза - видимо, уже устала. У нее было нетривиальное ранение, и сил для восстановления нужно было гораздо больше, чем обычно. Все её симбионты пожертвовали собой, чтобы выжила хозяйка, это не только объяснимо, но и чрезвычайно  удачно. Он похлопал рукой по голове жука и сосредоточился, передавая тому маршрут движения до гарнизона.

Для Николая любой маршрут в джунглях зеленой зоны был приятной прогулкой. Он был чистокровным в третьем поколении и получил от матери возможность выделять феромоны, контролирующие местную фауну. По признанию матери, он превзошел ее в управлении и приручении новых и старых видов.

Для беззащитного нелетающего радужного жука, полного вкусной питательной смеси, безопасного маршрута не было. Поэтому Николай выбрал наименее опасный из всех возможных и отрядил в его защиту несколько косарей - богомолов с телом и задними лапами, как у паука. Взвесив все за и против, он добавил к отряду одного из двух жнецов. Конечно, потеря такого сильного хищника была существенной для его карательного отряда, но было важно, чтобы Марина добралась до дома.