Но Катиной выдержки хватило ненадолго, а потом она, стиснув зубы, начала рыться в своем рюкзаке. Катя склонилась над столом, и я не видел, что она делала, но от интереса готов был себе руку откусить и с трудом удерживал себя на месте.

Когда Катя встала и повернулась ко мне, то я на миг подумал, что все это я зря затеял. Она же меня прикончит в темном переулке и глазом не моргнет. Столько в ее взгляде презрения и яда.

Она склонилась надо мной, опаляя теплым дыханием мое ухо и, тем самым вызывая на моем позвоночнике табун мурашек, язвительно прошептала:

- Ты можешь сколько угодно использовать мое тело, Соколов, но все равно никогда не узнаешь моей тайны. Я приду, но, поверь, я обязательно найду выход из этой ситуации. И потом ты пожалеешь. Но и это не все! Каждое твое прикосновение, каждой твой поцелуй противны мне до блювоты. Ты мне противен. Ты так ничтожен, что рядом с тобой я ничего кроме отвращения не чувствую. А уж в сексе тем более. Мерзко, гадко и никакого кайфа.

Ее слова пригвоздили меня к стулу. Я знал, что веду себя далеко не по-джентельменски, но не думал, что смогу ее так разозлить. Но за то сейчас рядом со мной та Катя, к которой я привык. Та, которая сделала меня своим заложником. И где-то в глубине души я даже кайфовал от ее гнева. И знал, что врет. Мне врет и себе.

Она вложила в мою ладонь бумажку, где я позже увидел номер ее телефона и неприличные обзывательства в свой адрес, типа гондона и ублюдка. А пока чувствовал ее бешеную энергию и тоненькие теплые пальцы, запускающие по мне приятные электрические разряды.

И не мог отпустить ее просто так. Захватил ее запястье в плен и медленно, растягивая слова, прошептал в ответ:

- Да ты тоже не предел мечтаний. Просто задница у тебя кайфовая. И я хочу эту задницу. Не более.

Катя снова фыркнула, вырвала руку и быстрым шагом направилась к выходу. Уже у порога, не оборачиваясь, она показала мне средний палец, заставляя меня изумленно усмехнуться. А потом я почувствовал, как на моем лице растягивается восхищенная улыбка. Эта девчонка проблемная с кончиков пальцев ног до кончиков волос. Она та, от которой мне надо бежать сломя голову. А еще она удивительная. И сейчас я понимал, что как бы только что грязно не сыграл, я был на правильном пути.

Матвей

Когда я уходил от Земскова, то находился довольно в приподнятом настроении. Мне удалось его убедить, что Екатерина Гуляева потрясающе умная и добрая девушка, но в помощники мне не годится. Мне нужен был толковый парень, и чтобы не только умный и добрый, но еще активный, пробивной и может немного нагловатый. Потому что иногда творить добрые дела не так-то легко, как кажется. Земсков был удивлен моим требованиям, но все же согласился. И мы, как и предполагалось изначально, решили отложить этот вопрос до начала очередного семестра.

Нервничать я начал уже по прибытию домой. Вместо запланированной поездки в спортивный комплекс, я немного убрался в своей квартире. И это, товарищи, задница глубокая. Нет, я не грязнуля и не засранец, но, чтобы убираться в будний день - это точно не про меня. До этого дня было.

И все это из-за какой-то взбалмошной и загадочной девчонки, капризной и своевольной стервы. Я вообще не помню, чтобы я парился из-за девушек. Но как раз это не удивительно. После Леры я никогда не водил их в свою квартиру. Я поменял уже с десяток квартир, и никогда не было желания привести хотя бы одну представительницу слабого пола к себе домой, а с Катей я даже не заморачивался. Просто взял и пригласил ее сюда, написав ей сообщение с адресом и временем. У меня даже мыслей не было про то, что ей здесь не место. Хотя и волновался изрядно.

Моя довольно просторная однокомнатная студия, расположенная недалеко от центра города, была обустроена в современном стиле, и чувствовал я себя здесь довольно уютно, а вот Барби точно здесь не понравится. Она с рождения привыкла к роскоши и богатству, и я уже даже представил, как скривится ее смазливая мордашка, когда она поймет, что я живу довольно скромно по ее меркам.

Черт! Дурацкие мысли!

Катя Торопова - явно другая история. Ведь я уже давно пережил те встречи с Лерой и уже давно взрослый серьезный парень, и должен понимать, что меня разница в социальном положении задевать не должна. Это просто секс. Просто интересное времяпрепровождение. И я не собирался влюбляться в Барби и бегать за ней, потеряв сон и аппетит. Но почему-то как у сопливого юнца сосало под ложечкой и потели ладони.

Чтобы отвлечься от дурных навязчивых мыслей, я даже сходил в ближайший супермаркет и пополнил запасы своего холодильника. Можно было даже приготовить вкусный ужин и просто неплохо провести время с Барби за бокалом вина. Да, да, даже такая мысль была в моей голове. И это все от нервов. Но я не рискнул. Если ее от меня тошнит, то ужинать в моей компании ей будет весьма неприятно. Поэтому решил не мучить такую сверхчувствительную к моей персоне особу.

Я не знаю почему, но я чертовски нервничал. Чем ближе подходило время к семи часам вечера, тем хуже я себя чувствовал. Пару раз даже собирался отменить нашу встречу. Ведь где-то в глубине души я понимал, что все это неправильно и если я испытываю к Кате симпатию и хочу привлечь ее внимание, то не с этого нужно было начинать. Ох, не с этого!

Электронные часы на стене показывали ровно девятнадцать тридцать пять. Катя сильно опаздывала, и я уже начинал верить, что Барби не приедет. И даже посмеялся над собой, что такой взрослый, а доверчивый как ребенок. Чтобы снять напряжение, я решил принять душ.

Звонок в дверь прозвучал, когда я вышел из душа, и даже не успел обсохнуть и накинуть футболку. Кате удалось пройти в подъезд без домофона. И понимание того, что она уже все-таки пришла и стоит за дверью моей квартиры, заставило мою кровь бежать по венам в разы быстрее.

Шумно выдохнув, и стараясь не отвлекаться на свои хаотичные мысли, я резко распахнул дверь.

Катя Торопова. Девушка-мечта.

Слишком красива и слишком притягательна.

Она стояла на пороге и, чуть приоткрыв губы, безотрывно смотрела в мои глаза.

Это была настоящая Катя Торопова. Привычная. Такая, какой я ее знал до сегодняшнего утра.

В ботильонах на высоком каблуке, в меховой шубе до колен и раскиданными по плечам белокурыми волосами. Совсем немного макияжа, чтобы подчеркнуть врожденную красоту и неизменно задранный кверху нос.

И сейчас глядя, на нее, я осознал, что, несмотря на ее опоздание и снова этот надменный взгляд, я чертовски рад ее видеть.

- Извини. Пробки, - без сожаления отчеканила Катя вместо приветствия.

А у меня в горле ком застрял. Поэтому я молча отступил в сторону и позволил ей пройти в квартиру.

Барби прошла в прихожую, как королева. Остановилась в центре, осмотрелась и опустив глаза, принялась расстегивать свою шубу. Я в ожидании замер за ее спиной. Ее нежный аромат проникал в мои ноздри, заставляя меня глубже втягивать воздух. И отчего -то захотелось сжать ее в своих объятиях прямо здесь и сейчас.

Катя сбросила шубу прямо в мои руки. И пока я вешал ее в шкаф, она принялась за ботильоны. Обернувшись, я чуть не застонал вслух. Эта сучка под видом расстегивания обуви, наклонилась вперед, выставив на мое обозрение, свои кружевные чулки. Ее коротюсенькое платье не скрывало абсолютно ничего. Еще немного и я буду знать какого цвета у нее трусы. От такого зрелища у меня кровь отхлынула от головы, а в штанах опасно задымилось.

Барби продолжала медленно снимать обувь, а когда все же соизволила подняться, то мне пришлось стиснуть зубы и сжать руки в кулаки, чтобы не накинуться на нее.

Ее маленькое черное платье обтягивало ее, как перчатка, подчеркивая стройность фигуры и делая каждый изгиб еще притягательнее. Вообще этот клочок ткани трудно было назвать платьем. Без рукавов, без воротника и лямок. Оно просто держалось на ее маленькой груди, и я даже удивился почему не сползало? Открытая шея и плечи манили к себе так, что руки чесались от желания прикоснуться. А знание того, что мне достаточно будет потянуть эту ткань вниз и Катя будет почти обнажена, сделало мое дыхание рваным и прерывистым.