Да уж, действительно представляю. Тяжело.

— Сочувствую, — произнесла печально.

— Ай.

— Да?

— Как вы сюда попали?

— Я не могу сказать.

— Почему? Разве плохо, если мы узнаем способ отсюда выбираться?

— Извини, пока не могу ничего ответить.

— Может, твой дракон выжил и провел сюда? Айрелин, скажи. Это очень важно.

Отрицательно покачала головой.

— Если бы мой дракон был жив, я появилась бы здесь гораздо раньше. Амир, скажи. Мы ведь были друзьями. К чему это заявление про невесту?

Того, что произойдет дальше, совсем не ожидала. Амир остановился, с мрачной решимостью в глазах, молча притянул меня к себе и, несмотря на мое сопротивление и крики, поцеловал.

Этот взрослый поцелуй совсем не похож на тот, детский. В этот поцелуй Амир вложил страсть, настоящую, сильную. Император прижимает меня к себе все крепче, и целует все требовательнее, ломая мое сопротивление и волю. Я в диком бешенстве, но сам поцелуй мне нравится. Не может не нравится.

Когда Амир наконец отпустил меня из своей железной хватки, от души врезала мужчине кулаком сначала в живот, а когда тот инстинктивно согнулся, добавила еще и в лицо.

Теперь рука болит. Зато императорские подданые будут теперь гадать и обсуждать, откуда у их чудесного императора фингал под глазом.

— Зачем? — гневно спрашиваю.

— Только потеряв, я понял, кто мне по настоящему был важен и нужен, — с грустной улыбкой на лице, признался Амир. — И только после того, как ты безвозратно пропала из моей жизни, оценил весь масштаб катастрофы. Вместе с тобой словно ушла и моя жизнь, и сейчас я очень рад, что ты вернулась. А если ты о поцелуе, то это я решил доказать тебе, что по прошлому нашему поцелую судить о нашей совместимости не стоит. Тогда я нарочно сделал все, чтобы тебе не понравилось. Был юн, глуп и не хотел терять свободу.

Амир сделал шаг в мою сторону, и я тут же отпрянула.

— А еще, — продолжил император. — Я считаю, что нужно хоть немного наверстать упущенное. Так что как насчет еще одного поцелуя?

По моим щекам покатились первые слезы.

— Ай, ты что? — Амир идет в мою сторону, но я отхожу от него.

— Я не узнаю тебя Амир. Ты уже не тот мой друг, которого я знала раньше. Мой друг ни за что не позволил бы себе то, что сделал сейчас ты.

— Айрелин, а что я себе такого позволил? — император все наступает. — Поцеловал любимую и дорогую мне девушку?

— Без ее разрешения. И девушка замужем.

— Муж — понятие относительное. Сегодня есть, а завтра нет. Что касаемо остального. Да, Ай, я изменился. И считаю, что свое счастье надо ловить и держать в руках. Все остальное, лишь условности, придуманные скучающим благополучным обществом. Здесь все уже не так. Здесь люди живут настоящим и по мере сил наслаждаются им.

— Дерзкий! Враг, — с горечью в душе, отдала команду своему четвероногому другу.

Пес тут же зарычал на Амира, вздыбил шерсть и встал передо мной, защищая. Император остановился.

— Враг, Айрелин? Враг?

— Точно, не друг, — холодно ответила я.

Кажется, Амир обиделся, его, ранее такие теплые внимательные голубые глаза словно заледенили.

— Ну, раз так, идемте дальше, Айрелин. Приношу вам свои глубокие извинения за этот поцелуй и ненужные вам откровения.

Колеблюсь, идти или нет дальше за императором. Амир извинился, но не сказал, что подобного больше не повториться, а это важно. Если император что-то говорит, то должен держать свое слово.

— Пообещайте, что больше до меня не дотронетесь, это раз, и что мой муж здесь будет в полной безопасности, это два. Иначе я ухожу, — а может, и улетаю. Конечно, жаль так рано расставаться с родителями и миром, ничем толком не сумев ему помочь, но лучше так, чем потерять Эйнера из-за чужих иллюзий и желаний.

Император тяжело вздохнул.

— Ты совсем обо мне плохого мнения, Ай? — вновь вернулся на личную форму общения Амир. — Я к тебе не прикоснусь больше, и мужа твоего не трону — хотел бы, уже бы это сделал. Слово императора. Мне твой супруг, несмотря на то, что он твой муж, понравился, жаль только, что по законам его мира, насколько мне известно, жена особо ничего не значит, ее, как мебель, можно продать, купить, подарить. А еще мебель ведь может быть не единственной. Улетай с ним отсюда, когда захочешь. Мне все равно нечего тебе предложить. Стать императрицей практически мертвого мира и навсегда остаться тут запертой? Нет, ты достойна большего. Будь все иначе, тогда да, я предпринял бы любые меры, чтобы ты стала моей женой.

Ну вот, меня еще и мебелью обозвали.

— Хорошо, я поняла, — сухо ответила. То есть, отбивать меня у супруга можно, но вот замуж звать не стоит, хотя и рад бы, поскольку предложить нечего. Мужская логика.

Все-таки Амир очень изменился, стал куда жестче. Впрочем, если вспомнить отца Амира, то понятно, почему так. Прошлый император правил этим миром железной рукой, вот только к своим близким всегда оставался добр и мягок, впрочем, это не помешало бы ему все-таки женить нас со своим сыном, несмотря на все наше сопротивление.

А фингал красиво так под глазом у Амира наливается.

Мы с императором все-таки добрались до кладок с почерневшими драконьими яйцами. Ого! Да тут много яиц. Не меньше сотни точно, вот только выглядят они…

— Тухлые яйца кабукра! — выругалась я. — Они еще и гниют.

— Ай! — Амир смотрит на меня шокировано. — Ты почему так грязно ругаешься?

— Да ты только посмотри! Это же ужас!

Присела возле одного из яиц, осторожно дотронувшись пальцем до склизкой черной скорлупы. Уверена, долго в таком состоянии яйца провести не смогут.

— Но ты же никогда раньше не ругалось, из твоих уст услышать такое непривычно и неприятно.

— Ну, знаешь, не только ты изменился.

Достала из заплечной сумки магдиагност, аккуратно расправила проводки прибора и подсоединила присоски, которыми оканчивались проводки, к яйцу.

— Знаешь, а мне даже нравится, — Амир присел на корточки рядом со мной. — Интересно будет узнать тебя новую.

Обернулась, бросив на мужчину предостерегающий взгляд. Амир поднял руки вверх, ладонями ко мне.

— Не касаюсь.

Не касается, но все равно слишком близко.

— Ай, что ты делаешь?

— Мой муж магобиолог. Раз он сам сюда не может прийти, чтобы осмотреть яйца, я соберу данные для него.

— И для чего?

— Возможно, удастся что-то придумать, чтобы помочь нерожденным драконам. Кстати. Вы выносили яйца на поверхность?

— Нет, не выносили. Мы тут над каждым яйцом трясемся, ведь каждое из них поддерживает островки жизни в этом мире.

— Возможно, хотя бы с одним яйцом придется рискнуть. Родителей-драконов, ведь больше нет, а они всегда выносили яйца на поверхность перед тем, как дракончики вылупятся. Тут явно уже всем драконам пора родиться. Но прямо сейчас выносить ничего не стоит. Сначала передам все данные Эйнеру.

— Боюсь, яйцо все-таки не получится вынести, сама понимаешь, если оно окончательно погибнет, люди падут духом.

— А если яйца не выносить на поверхность, то из них точно никто не вылупится.

Прибор показал, что дракончик в яйце жив, сердцебиение есть, хоть и сильно замедленное. Уже хорошо.

Путь домой был неспешен. Император явно никуда не торопился, а мне приходилось приноравливаться под его шаг, пока не вышли из храма — он мой сопровождающий.

— Ну все, Ай. Пока. Вместе с тобой выходить не буду, чтобы тебя не компрометировать. Сомневаюсь, что иномирные магобиологи дерутся за своих женщин, но даже если и дерутся — я же обещал, что не причиню вреда твоему мужу.

Амир остановился возле выхода из храма. Двери закрыты, а за ними меня наверняка ожидает Эйнер.

— Это кто кому еще вред причинит, — фыркнула я, хотя на самом деле не знаю, дерутся ли магобиологи. Вот императоры, в частности Амир, точно дерутся, их этому в детстве обучают лучшие профи этого дела.

— Конечно-конечно.

Амир, наконец, ушел, и я толкнула тяжелые двери, выбираясь на свет.