Дюжина жирных серых чаек кричала, ссорилась и бросалась в атаку на пустую крепость, бывшую еще недавно замком Клоннет. Крылья птиц резко хлопали, преодолевая порывы ветра. Чайки норовили рассесться на камнях стены, почерневшей от огня и дыма. Белое на черном, свет против тьмы. Так мало света, так много тьмы…

Нэш стоял посреди просторного двора замка. Его глаза видели ужасную картину, но разум отказывался ее воспринять. Неужели простой пожар мог привести к таким разрушениям? Каменные стены были покрыты копотью, но выстояли. Все же остальное было уничтожено. Снова разнесшиеся слухи о колдовстве привели к тому, что замок обезлюдел. Слуги, даже местные жители, отказывались вернуться сюда. Только солдат Гильдии, сопровождавших Нэша, удалось заставить разбирать завалы — да и то из-под палки.

— Хозяин!

Теймар давно уже стоял позади Нэша, но тот не оборачивался и словно не замечал слуги. Теперь он неохотно буркнул:

— В чем дело?

— Мы нашли еще несколько тел.

— Она среди них?

— Наверное.

Нэш резко повернулся.

— Этого не может быть! Не могла же она погибнуть в каком-то пожаре! С ней был Враг. Он ни за что не позволил бы ей умереть! Покажи мне тела.

Нэш быстро двинулся по булыжникам, которыми был вымощен двор; Теймар заспешил следом. Желтые плащи гильдийцев отчетливо выделялись на фоне черного пожарища; солдаты осторожно разбирали завалы. Обнаруженные тела сносили под сохранившийся каменный скелет галереи; они лежали там, лишенные одежды и совершенно неузнаваемые. Теймар остановился у конца ряда и показал на останки миниатюрной женщины, полностью обезображенные огнем. Не сохранилось ничего, что могло бы указать на то, кто это был, — ни клочка платья, ни украшения.

Ничего.

Неужели такое возможно?

Нет! Даже и представить себе этого нельзя… и все же…

Свидетельства сестры и священника. С какой стати будет он лгать? И служанка тоже?

Мальчишка.

Союзница обожала ребенка. Он всегда оставался единственным, кого она любила, только он и заставлял ее мириться с тупой грубостью мужа. Цель ее жизни была вырастить мальчишку. Если бы она осталась жива после пожара, могло ли случиться, чтобы она бросила сына, поручив его сестре? Зная, что никогда больше его не увидит?

Нэш склонился над маленькой почерневшей фигуркой и коснулся ее руки, словно надеясь вдохнуть в мертвое тело жизнь. Но в этой пустой оболочке не было ничего — ни смеха, ни сияющих синих глаз…

Нэш выпрямился и приказал подать себе коня.

— Теймар, ты останешься здесь, чтобы собрать как можно больше информации. Потом привези тело герцога в столицу — со всеми почестями, которые обстоятельства позволят организовать. Не следует забывать, что это все-таки кузен нашего любимого короля.

— А герцогиню?

Нэшу подвели коня; он взял поводья, вскочил в седло и еще раз оглядел развалины замка Клоннет. Пусто. Теперь здесь совсем пусто.

— Привези и ее тоже. Выбора нет: их придется похоронить вместе. Я возвращаюсь в Марсэй. Если найдешь что-нибудь, сразу дай мне знать.

Теймар кивнул. Нэш повернул коня к воротам. Может быть, и неизвестно, где Враг теперь — но по крайней мере Нэш узнал, где тот был недавно. У Дугласа странное пристрастие разрушать замки.

Легат Осберт бесцельно бродил по дворцовому саду, не обращая внимания на то, что полы его мантии окунаются в лужи на дорожке. Иногда мимо него пробегали дворцовые служители, торопящиеся выполнить распоряжения короля; некоторые бормотали приветствия, но никто с Осбертом не заговаривал.

Узкая тропинка привела гильдийца к мостику, перекинутому через пруд. Вода была неподвижна, в ней отражалось серое небо; разглядеть, что таится в глубине, не удавалось. Осберт остановился на мостике и положил руки на холодное дерево перил. Пруд окружали кусты, их колючие голые ветки оплетали берег, словно какое-то огромное орудие пытки. Растения, казалось, еще не заметили прихода весны.

Этот сад и в летнюю жару, и в зимнюю стужу был любимым убежищем королевы. Почти каждый день она гуляла здесь со своими детьми — Кенриком и прелестной Галиеной. Теперь королева, как и этот сад, мертва. Ее сын, такой же колючий, как разросшиеся кусты, с каждым годом становится все больше похож на своего отца. И где же маленькая принцесса? Впрочем, теперь уже не такая и маленькая, конечно. Ей шестнадцать, для нее начинается ее собственная весна.

Осберт отогнал воспоминания и принялся ходить взад и вперед по мостику. В дальнюю калитку вошел архидьякон Годфри, помедлил, потом двинулся к пруду. Одет он был в своем обычном стиле: черная сутана священника, триум на длинной цепи и прицепленный к ней маленький медальон с гербом Гильдии в знак того, что Годфри является гильдийским капелланом. Годфри — хороший человек, прямой и честный. Даже события последних лет не отразились на нем, он не шел на бесчестные уступки ни для кого — каковы бы ни были обстоятельства.

— Доброе утро, легат, — улыбнулся Годфри, ставя ногу на доски мостика.

— Доброе утро, святой отец, — ответил Осберт. — Простите меня: если у вас нет ко мне срочного дела, сейчас мне не до разговоров.

— Прошу прощения. Я не хотел вас тревожить. Мне только показалось…

— Что?

Годфри помолчал, прежде чем ответить.

— Вы выглядите встревоженным. Я подумал, что, возможно, смогу вам помочь.

Помочь? Вот было бы здорово, если бы этот проклятый священник смог помочь!

Осберт снова принялся расхаживать по мостику, не в силах стоять неподвижно.

— Мне не нужна, святой отец, та помощь, которую вы могли бы оказать. Боюсь, что мои проблемы выходят за рамки ваших обязанностей капеллана.

— Тем не менее я священник, и я готов выслушать вас. Выслушать что? Перечень мелких и совершенно друг с другом не связанных событий, которые в совокупности и привели его в этот унылый сад? Боги свидетели, он был таким глупцом! Как можно было думать, что удастся использовать влияние Нзша на короля в собственных интересах! Все, о чем он мечтал, — это стать проктором, заменив на этом посту Вогна… а Нэш с самого начала знал, что партнерство их будет служить интересам лишь одного из них. Осберт связал себя с Нашем, и теперь обратного хода нет. Он увяз слишком глубоко.

— Вы только вредите себе, — нарушил молчание Годфри своим тихим ясным голосом, — избегая общества других людей.

— Избегая других людей? — Иронический смех Осберта был похож на лай. — Это меня избегают, святой отец. Несмотря на мой пост, я отрезан от Гильдии, у меня отобраны почти все дела. Вогн подает пример, а остальные ему следуют. Даже при дворе… — Осберт оборвал себя. Вся эта катастрофическая ситуация просто не укладывалась в голове.

— Трудности часто кажутся непреодолимыми, когда вы стоите посреди них в одиночестве. Иногда бывают нужны еще чьи-то глаза, чтобы разглядеть путь в тумане. У вас беда, легат?

Когда земля у вас под ногами разверзается и грозит поглотить вас — разве это не беда?

Библиотека исчезла, и у Осберта не осталось надежды найти ее. Давным-давно, когда он опоил Вогна снадобьем и узнал тайну древней опустевшей комнаты, проктор сказал лишь одно о новом тайнике: «… там, где никто не станет искать и никто не найдет». Загадка не имела разгадки, да Осберту и не хотелось ее искать, однако Нэш требовал от него поисков. Беда? Этот проклятый священник и понятия не имеет, какая беда!

— Свои неприятности я сам создал, святой отец, а потому только сам и могу найти из них выход.

— Но можете ли? — пробормотал Годфри.

Любимая игрушка Вогна… предполагается, что она способна вынюхивать колдунов. Но ведь Осберт присутствовал, когда перед Брезайлом предстал Нэш, и ничего! Как такое возможно? Нэш — самый настоящий колдун, исполненный скверны. Осберт собственными глазами видел, как тот пытал и мучил людей, наслаждаясь этим. Его сила невероятна — никто не может выстоять против него.

И уж во всяком случае не он, Осберт.