Однако есть шанс, что пророчество ложно…

— Сколько времени нужно, чтобы добраться до Алузии? — спросила Патрика Дженн, и Роберт немедленно ощутил озноб предчувствия.

— Нет, — решительно сказал он, поворачиваясь к собравшимся. — Патрик может отправиться туда, но ты останешься здесь.

— Роберт… — начал Эйден, но Роберт не позволил ему продолжить.

— Я знаю Алузию, и это последнее место, куда я отпущу Дженн без сильного эскорта. Патрик за последние шесть лет стал опытным путешественником. Ему удастся пробраться туда много легче, если он будет один.

Дженн бросила на него гневный взгляд:

— Тогда я отправлюсь в Будланди!

— Да помогут нам боги! — в отчаянии вскинул руки Роберт. — Говорю вам, я видел дворец Бу. Здание уцелело, но в нем ничего нет. Там пусто.

— Но стены стоят, а пророчество, должно быть, высечено на них! Ты ничего подобного там не заметил?

— Конечно, заметил.

— Ты мог прочесть надпись?

Роберт прикусил язык, но не ответить теперь он не мог.

— Нет, большей части я не разобрал. Но ты просто не имеешь представления о том, насколько там опасно. Ты всего неделю назад впервые покинула пределы Люсары. Чего ты пытаешься добиться?

— Найти выход из ловушки для нас обоих! — бросила Дженн со сверкающими глазами. — Если там записано пророчество, я найду его!

— Ты погибнешь, ничего не совершив.

— Ты не можешь меня остановить.

— Вот как? — Роберт сделал шаг вперед, и Дженн невольно отступила, наткнувшись на стол.

О боги, что он делает! Обращается с ней так же, как Ичерн!

Но ведь Дженн не проживет и пяти минут в разбойничьих городах и безводных пустынях Будланди!

Роберт попытался задушить всепоглощающее желание заслонить Дженн от всего, что могло ей угрожать. Ее доводы были очень вескими, и отмахнуться от них он не мог. Если существует другой вариант пророчества, то всем пойдет на пользу, если он его узнает — и быстро, до того, как столкнется с Нэшем.

Значит, выбора у него нет. К тому же Бу гораздо ближе, чем Алузия.

— Хорошо, — со вздохом сказал Роберт. — Я не стану пытаться тебя остановить. Я придумал кое-что получше. Я сам отправлюсь с тобой.

Маргарет чуть не бежала, отчаянно пытаясь не отстать от Роберта, обходившего замок с Деверином и Оуэном. Роберт отдавал приказания и пересматривал планы. Выслушивая возражения, он продолжал настаивать на своем.

— Последние припасы прибудут примерно через неделю. Займитесь их размещением, а также соберите мастеров, изготовляющих стрелы, и проверьте их работу. Я совсем не хочу, чтобы наши лучники стреляли на юг, а стрелы летели на север. Когда прибудут остальные военачальники, сообщите им, что я скоро вернусь. Выступление Пейна и Макглашена даст нам передышку — по крайней мере месяц. В последнем сообщении Мики говорится, что там все спокойно, но если он даст знать, что войско Селара готово выступить, не дожидаясь лета, разошлите приготовленные мной письма и оставьте сообщение для меня в порту. Посадите тех воинов, что будете к этому времени иметь, на корабли: Каванах обещал мне, что они будут ждать. Даже если мы выступим с опозданием, мы все равно сможем добраться до места раньше Селара. И что бы ни случилось, не дожидайтесь меня. Вам гораздо дольше добираться до границ Майенны, чем мне, путешествующему в одиночку. Впрочем, очень может быть, что я вернусь до того, как вам придется что-то предпринимать.

— И сколько же времени уйдет на ваше путешествие? — спросил Оуэн, которому явно очень не нравилось решение Роберта.

— Не больше двух недель, а может быть, и меньше. — Роберт остановился на ступенях, ведущих в башню, и повернулся к остальным: — Не тревожьтесь. Чтобы дождаться такой возможности, мне потребовалось двадцать лет, и я не собираюсь ее упустить; уверяю вас, я и не подумал бы отправиться в Будланди, если бы это не было так важно.

С этими словами Роберт скрылся в башне, а его расстроенные помощники разошлись, качая головами.

Маргарет прошла за сыном в его комнату и стала смотреть, как он упаковывает одежду в седельную суму.

— В чем дело, матушка? У меня очень мало времени. Через несколько минут мы должны выехать.

— Я понимаю, что ты торопишься, но не могу понять твоего решения. Как можешь ты сейчас уехать?

— Епископ Эйден все тебе объяснит.

— Но неужели и Дженн тоже обязательно в этом участвовать? Едва ли такое путешествие пойдет ей на пользу.

— Матушка, — ответил Роберт, продолжая кидать в суму вещи, — ты и представления не имеешь, как бы я хотел, чтобы она осталась.

— Разве ты не можешь ее остановить?

Роберт подошел к столу, у которого сидела его мать, и положил на него суму. Застегивая ее, он несколько секунд молчал.

— Не могу, не причинив ей боли, а такого больше я не выдержу. Иногда мне кажется, что чем больше я стараюсь ее защитить, тем дороже она за это платит. Кроме того, нужно смотреть фактам в лицо: в последнее время я не слишком удачлив.

Маргарет взяла руку сына и крепко стиснула ее. Пять лет она почти ничего не знала о нем, и вот теперь, всего через несколько дней после возвращения, он снова исчезает. Маргарет прикоснулась к щеке Роберта, на которой еще не зажил новый шрам, и улыбнулась:

— Ты все еще ее любишь.

Эти слова заставили его поднять глаза, и на мгновение он показался Маргарет удивительно юным.

— Что это? Неужели все знают? Неужели мои чувства так очевидны?

Маргарет начала смеяться, но тут пришел Патрик, и Роберт повернулся к нему:

— Ты, друг мой, будь осторожен в Алузии. Не высовывайся и слушайся Соклара. Ему можно доверять. Если сразу не сможешь найти его в порту, подожди несколько дней, и он обязательно появится. У тебя есть все, что нужно?

Патрик с широкой улыбкой кивнул:

— Только подумать, что всего несколько лет назад я и носа не высовывал из Анклава! Ты тоже будь осторожен, Роберт, и благополучно доставь Дженн обратно. Если я что-нибудь найду, я сразу пошлю весть.

— Будем надеяться, что так оно и будет.

Мика бодро шагал по улице деревни, которая еще недавно была тихой и сонной. Теперь же Дромма кипела энергией, типичной для селения, растущего слишком быстро. Наскоро сооруженные лотки и рыночные лавки выплескивались за деревянную стену, окружающую Дромму, люди расселялись по равнине. Шум и суета царили ужасные, они, казалось, никогда не прекращались, даже глубокой ночью. Не проходило часа, чтобы деревенским стражникам не приходилось разнимать драчунов, а то и обнаживших оружие противников.

Мику ждали дела, поэтому он спешил. Раннее утро было полно птичьего пения, влажный воздух нес весеннюю радость, но и тревогу. Лес к югу от деревни почти исчез, уцелели только некоторые высокие деревья, служившие укрытием войскам, скапливающимся в соседней долине. Армия короля стремилась держать свои передвижения в секрете.

Мика свернул с главной улицы и вошел в широко распахнутую дверь таверны. Двое мужчин уткнулись в крышку стола в дальнем углу; лица их были бессмысленны, один в пьяном сне даже храпел.

— Привет, Мика, — окликнул его голос из заднего помещения, и тут же в дверь выглянуло ухмыляющееся лицо, за ним последовали остальные части тела и метла. — Видать, хороша прогулочка таким славным утречком.

— Это уж точно, Киран. Чего ж ты не избавился от этой парочки?

— Мне подумалось, что стоит оставить их тебе. Да я в одиночку их и не выволоку.

Мика подошел к здоровенному пьянице.

— Да брось, выволок бы, если б захотел. Ну-ка, дай мне ведро. — Он взял у парнишки ведро с водой и вылил половину на голову одного из спящих. Тот, еле продрав глаза, поднялся, и Мика, подхватив его под локоть, выпроводил пьянчугу за дверь. Через минуту там же оказался и второй.

Киран с усмешкой пробормотал:

— Жаль, что я до такого не додумался. Мика рассмеялся и хлопнул его по плечу: