Через три недели после возвращения из Европы Кейт, смущенно улыбаясь, сообщила Энди, что у нее есть для него новости. Сначала он вообразил, что она купила ему новый костюм, рубашку или часы, поэтому когда Кейт сказала, что она, кажется, беременна, он оказался застигнут врасплох. К этому времени они были женаты всего полтора месяца, и Кейт подсчитала, что зачатие произошло чуть ли не в первую ночь после свадьбы.

— Ты была у врача?! — встревоженно воскликнул Энди.

— Нет еще, но я совершенно уверена. — Точно такая же уверенность посетила ее пять лет назад, когда она носила ребенка Джо, но рассказывать Энди о том случае Кейт не собиралась. — И пожалуйста, верни мне кофе. Я отлично себя чувствую.

В этот день, когда они занимались любовью, Энди был особенно нежен и осторожен. На следующее утро он снова заговорил о том, что она непременно должна обратиться к врачу. «К самому лучшему специалисту», — подчеркнул Энди, и Кейт не стала спорить. Когда же она сказала, что не хочет пока ничего говорить родителям, Энди был бесконечно разочарован.

— Почему, Кейт? — спросил он.

Самому ему хотелось высунуться из окна и кричать о своем счастье на весь мир. Он был так взволнован и так трогателен в своих заботах о ней, что Кейт почему-то почувствовала себя виноватой. Она сама хотела ребенка — это была одна из причин, по которой она ушла от Джо, — но Энди, похоже, радовался больше ее. «Что ж, — сказала ей трезвая часть рассудка, — ты получила, чего добивалась. Вот тебе настоящая семейная жизнь, к тому же ребенок еще крепче соединит вас». И Кейт искренне надеялась, что этот еще не родившийся младенец, заполнит ту пустоту в ее душе, которая продолжала существовать после расставания с Джо.

— А вдруг я потеряю этого ребенка? — сказала она, отвечая на вопрос Энди. — Это будет просто ужасно само по себе, но если мы всем скажем, нам будет тяжело вдвойне.

— Почему это ты должна его потерять? — Энди удивился и встревожился. — Может быть, ты чувствуешь себя как-то не так?

— Нет, я уверена, что все в порядке, иначе бы я сразу побежала к врачу. — Она ласково погладила его по плечу. — На самом деле я знаю, что все будет хорошо. Это просто суеверие — ну, чтобы не сглазить… Во всех книгах написано, что первые три месяца беременности — самые опасные… — «Особенно если на тебя налетит пьяный подонок на мотоцикле», — добавила она про себя.

Услышав об опасности первых трех месяцев, Энди на следующий день отвез ее в клинику по дороге на работу. Врач подтвердил Кейт, что с ней все в порядке. Правда, когда Кейт рассказала ему о выкидыше, который случился с ней пять лет назад, он встревожился — особенно его обеспокоило то обстоятельство, что тогда Кейт не получила квалифицированной медицинской помощи. Однако детальное обследование не выявило никаких нарушений. Обнадеживающим было и то, что выкидыш произошел под влиянием внешнего травматического воздействия, а вовсе не из-за слабости ее организма или особой предрасположенности к выкидышам. В заключение врач порекомендовал Кейт больше отдыхать, чаще бывать на свежем воздухе и не делать глупостей — например, не ездить верхом иле прыгать через скакалочку. После этого он выписал ей витамины; выдал специальную брошюру-памятку по правильной подготовке к родам и отправил домой, велев через месяц явиться для нового осмотра.

Решив сразу начать выполнять докторские предписания, Кейт отправилась домой пешком через Центральный парк. Шагая по дорожкам, Кейт думала о своем незаслуженном счастье. Она была любима, у нее были муж и дом, а скоро должен был появиться ребенок, которого она так долго хотела. Сбылись все ее давние мечты, и Кейт больше не испытывала сомнении, что поступила правильно, когда вышла замуж за Энди. Судя по тому, как у них все начиналось, их ждала долгая и счастливая жизнь.

Кейт все-таки рассказала родителям о ребенке, когда в августе поехала отдыхать на мыс Код. Элизабет была вне себя от радости, а Кларк очень торжественно поздравил ее и Энди.

— Говорила я тебе, что Энди прекрасно ей подходит, — сказала Элизабет мужу, когда Кейт и Энди вернулись в Нью-Йорк.

— Почему? Потому что сделал ей ребенка? — поддразнил жену Кларк, хотя не согласиться с Элизабет было трудно.

— Нет, потому что он — порядочный человек, — ответила Элизабет. — Порядочный и ответственный. Очень хорошо, что у них скоро появится маленький. Новые заботы, новые хлопоты… Они помогут ей успокоиться, остепениться, к тому же дети укрепляют брак.

— А разве их брак нужно укреплять? — с невинным видом заметил Кларк, но Элизабет сделала вид, что не расслышала.

Насчет новых забот и хлопот Элизабет оказалась права, однако Кейт, которая уже начала готовиться к появлению ребенка, они вовсе не были в тягость. Во-первых, ей все равно больше нечего было делать, к тому же она давно созрела, чтобы стать матерью. Ей исполнилось двадцать шесть лет, у большинства ее подруг было уже по три-четыре ребенка. То были дети первой послевоенной волны, когда молодые пары спешили наверстать упущенное время. По сравнению с этими семьями Кейт начинала довольно поздно, однако ее это нисколько не смущало. Она чувствовала себя молодой, здоровой и счастливой и была уверена, что этот ребенок вряд ли будет у них с Энди единственным.

Весь срок Кейт чувствовала себя прекрасно, и к Рождеству стала похожа на воздушный шар. Так сказал ей Энди, и хотя Кейт тут же возмутилась, в глубине души она нисколько не смущалась своего огромного живота. К тому же живот был единственной частью ее тела, которая претерпела видимые изменения. Несмотря на то, что Кейт ела ужасно много, она нисколько не располнела — ее ноги, бедра и руки остались такими же изящными и стройными, как до беременности. Каждый день она подолгу гуляла, спала в свое удовольствие и выглядела совершенно очаровательно.

Отличное самочувствие позволяло ей часто выезжать с Энди в «Эль Морокко», где они часто встречались с друзьями и даже танцевали. Лишь в канун Нового года, когда после очередной вечеринки они вернулись домой, Кейт неожиданно почувствовала что-то вроде родовых схваток. Во всяком случае, она решила, что это именно родовые схватки, — и ужасно испугалась. Энди немедленно вызвал «Скорую помощь», которая доставила Кейт в больницу. Там ее осмотрели, и врач предложил Кейт остаться до утра, — просто хотел подстраховаться, сказал, что выкидыш маловероятен. Однако Энди тоже захотел остаться с Кейт. Всю ночь он не выпускал ее руки и чуть не каждый час спрашивал, как она себя чувствует.

— Я боюсь, Энди! — честно отвечала Кейт. — Что, если он все-таки решит родиться сейчас?

У нее уже давно ничего не болело, но страх остался, а успокоительное, которое ей дали, было слишком слабым, так как врач боялся повредить ребенку.

— Не решит, — отвечал Энди с уверенностью, которой на самом деле не чувствовал. — Ведь он — сын юриста и наверняка будет законопослушным. Положено детям рождаться через девять месяцев, — значит, и он родится в срок, не раньше и не позже. Не бойся, все будет нормально. А если хочешь сделать для ребенка что-нибудь полезное, перестань волноваться и постарайся заснуть.

Кейт попыталась последовать его совету. Она уже начала задремывать, когда Энди вдруг задал ей вопрос, которого она совершенно не ожидала:

— Скажи, почему ты так боялась потерять ребенка? Нет, не сегодня, а тогда, в самом начале…

Хотя Кейт и лежала с закрытыми глазами, она почувствовала, что он внимательно смотрит на нее.

— Я думаю, каждая женщина этого боится… Особенно если это у нее первая беременность, — уклончиво ответила она, не открывая глаз.

— Кейт…

Последовала долгая пауза.

— Что?

— Но ведь… Ведь это не первая твоя беременность?

Ей очень не хотелось отвечать на этот вопрос, но она поняла, что врач все ему рассказал.

— Нет, — ответила она после продолжительного молчания, по-прежнему не открывая глаз.

— Я так и думал. — Судя по голосу, Энди почти не расстроился. Он, во всяком случае, никак этого не показал. — Что же случилось?