— Ева, ничего плохого не случится. Капитан Откровенный просто болтун. Никто не станет меня преследовать.

— Ну конечно, — произнес новый голос, и на кухне возник Шейн. Он вошел вслед за Евой и теперь стоял, прислонившись к стене рядом с плитой и скрестив на груди руки. — Давай, продолжай вешать лапшу на уши. Это проблема, ежу понятно.

Клер рассчитывала, что он подойдет к столику и сядет, но он этого не сделал. С тех пор как Майкл изменился, Шейн по доброй воле не оставался с ним в одной комнате надолго и никогда прямо не глядел на него, только искоса. А еще он стал носить один из серебряных крестиков Евы — Клер не могла оторвать взгляда от его очертаний, проступающих под серой тенниской Шейна.

Игнорируя приятеля, Ева устремила взгляд больших темных глаз на Майкла.

— Ты понимаешь, что все они сейчас примутся охотиться на тебя? Все эти, воображающие себя Баффи.

В свое время Клер видела сериал «Баффи — истребительница вампиров[2]», но откуда о нем знала Ева? В Морганвилле книги и фильмы о ночных кровопийцах находились под запретом — вернее, те, где рассказывалось об их истреблении. Скачивание из Интернета строго контролировалось, хотя, можно не сомневаться, существовал черный рынок, где Ева и разжилась диском.

— Ты имеешь в виду своих соратников по борьбе с вампирами? — спросил Майкл.

Он, конечно, не забыл об арсенале колов и крестов, который Ева прятала в своей комнате. Раньше это казалось естественной попыткой защититься от враждебной внешней среды, но теперь стало походить на орудия домашнего насилия.

— Я никогда не стала бы… — Ева была задета его вопросом.

— Знаю. — Он нежно взял ее за руку. — Знаю. Выражение ее лица смягчилось — но всего на мгновение.

— Послушай, это действительно опасно. Они понимают, что ты более доступная мишень по сравнению с остальными, и ненавидят тебя сильнее прочих, поскольку ты человек нашего поколения.

— Может быть, — сказал Майкл. — Ева, пожалуйста, сядь.

Она не столько села, сколько рухнула, возбужденно барабаня по столу ногтями, покрытыми черным лаком.

— Дело дрянь, ты понимаешь? Девять с половиной баллов по десятибалльной шкале, примерно так.

— По сравнению с чем? — спросил Шейн — Мы и так живем в одном доме с чудовищем. Во сколько баллов это оценивается? А ты еще зарабатываешь дополнительные баллы за то, что трахаешься с ним…

Майкл вскочил так резко, что кресло с грохотом упало. Шейн выпрямился, сжав кулаки.

— Заткнись, приятель, — убийственно спокойно сказал Майкл. — Я серьезно.

Шейн смотрел не на него, а на Еву.

— Он будет кусать тебя. Он не может противиться этому влечению и, раз начав, не остановится, пока не прикончит. Или тобой владеет безумная готическая идея романтического самоубийства? Мечтаешь стать «сосиской» для вампа?

— Отвали, Шейн. Что ты знаешь о готической культуре? «Манстеров[3]» нагляделся? Папочку с арийскими наклонностями наслушался?

Прекрасно, Ева тоже в ярости. Значит, тут одна Клер сохраняет здравый рассудок.

— Перестань, Шейн. — Майкл все же постарался достучаться до приятеля. — Оставь ее в покое. Пока что ей причиняешь боль ты, а не я.

— Я не причиняю боли девушкам. — Шейн посмотрел в глаза бывшего друга. — Лучше возьми свои слова назад, козел.

Майкл сделал несколько шагов в его направлении, и Шейн оторвался от стены. Клер замерла, широко распахнув глаза.

Но тут Ева вклинилась между парнями, раскинув руки, чтобы не подпустить их друг к другу.

— Перестаньте, ребята, вы же на самом деле ничего такого не хотите.

— Да уж конечно, — холодно обронил Шейн.

— Прекрасно. Так либо врежьте друг другу, либо завязывайте с этим! — взорвалась Ева и отступила в сторону. — Только не надо притворяться, будто все дело в защите маленькой хрупкой девушки, потому что это не так. Все дело в вас двоих. Поэтому либо договоритесь между собой, либо валите отсюда. Как пожелаете — лично мне плевать.

Шейн бросил на нее странно обиженный взгляд, потом посмотрел на Клер, но та не шелохнулась.

— Хорошо, я ухожу.

Он повернулся и вышел, хлопнув дверью. Ева ойкнула.

— Не думала я, что он уйдет. — Казалось, она вот-вот расплачется. — Что за идиот!

Клер взяла подругу за руку, Ева крепко сжала ее и снова прильнула к Майклу. Пусть он стал вампиром, но парочка казалась счастливой, и, как бы то ни было, Майкл оставался все тем же Майклом. Клер не понимала, почему Шейн злится. Его гнев вскипал, когда она меньше всего ожидала этого, и вроде бы без особого повода.

— Лучше я пойду и… — вызвалась она.

Майкл кивнул. Она встала и отправилась на поиски Шейна. Труда это не составило — он сидел на кушетке, расстреливая видеозомби на экране игровой приставки.

— Ты на его стороне? — спросил Шейн, и голова очередного монстра разлетелась на клочки.

— Нет. — Клер уселась рядом, но на некотором расстоянии. — Я вообще не понимаю, о каких сторонах идет речь.

— Что?

— Майкл — твой друг. Мы живем вместе. Какие могут быть стороны?

Он щелкнул пальцами.

— Постой, сейчас прикончу одного… Этот кровосос, подкарауливающий свои жертвы по ночам, когда-то был моим другом.

— Шейн…

— На самом деле ты не понимаешь, что происходит. Он изменится. Все они меняются. Может, не сразу, не знаю. Сейчас он считает себя человеком со знаком плюс, но это не так. Он человек со знаком минус. Советую тебе не забывать об этом.

— Ева права. — Она смотрела на него ошеломленно и опечаленно. — Так мог бы говорить твой отец.

Шейн вздрогнул, остановил игру и отшвырнул пульт.

— Клер, это низко.

Даже в лучшие времена он не одобрял деятельность родного отца — уж слишком тот был нетерпим и слишком много бед натворил.

— Нет, всего лишь правда. Послушай, это же Майкл! Как ты можешь в нем сомневаться? Он же никому не причиняет вреда, верно? И признай — в Морганвилле совсем не плохо иметь поддержку со стороны вампира. Такого, чтобы был по-настоящему своим для нас.

Но Шейн просто смотрел на экран, стиснув челюсти. Клер пыталась придумать еще какой-нибудь способ убедить его, но тут звякнул дверной колокольчик. Шейн не шелохнулся.

Она вздохнула.

— Я открою.

Сейчас бояться было нечего — утро, солнце, по счастью, уже не такое жгучее. Лето, спалившее всю зелень штата Техас, наконец начало переходить в осень.

Но то, что Клер увидела, открыв дверь, заставило ее сощуриться под ослепительными лучами — мелькнула мысль, что глаза ее подвели.

Потому что на пороге стояла ее заклятая врагиня, шикарная сука Моника Моррелл, в сопровождении своих вездесущих гарпий Джины и Дженнифер. Все три выглядели как Барби и ее подружки, только увеличенные до натурального размера, наряженные, словно манекены модного магазина. Загорелые, лощеные, безупречные, начиная от губной помады и заканчивая педикюром. На лице Моники застыло выражение притворного добродушия, Джина и Дженнифер изо всех сил старались соответствовать, но их натянутые улыбки скорее напоминали брезгливые гримасы, будто вокруг пахло гнилью.

— Привет! — жизнерадостно провозгласила Моника. — Какие у тебя планы на сегодня, Клер? Я подумала, мы могли бы вместе провести время.

«Все ясно, — подумала Клер. — Я сплю. Только это не иначе как ночной кошмар. Моника, притворяющаяся моей подругой? Определенно у меня бред».

— Я… Чего ты хочешь?

Ее взаимоотношения с Моникой, Джиной и Дженнифер, начавшиеся с того, что они столкнули ее с лестницы в общежитии, с тех пор заметных улучшений не претерпели. Для крутых девчонок она была в лучшем случае насекомым, не стоящим внимания, а то и средством поразвлечься.

Может, все дело в Майкле? Ведь всего за одну ночь его статус изменился от «отшельника-музыканта» до «очень сексуального вампира», а Моника всегда была поклонницей тех, кто имел клыки.

— Ты хочешь поговорить с Майклом?