— Бэрон? — удивленно спросила Чонси, когда они отошли в сторону. — Кто он такой? Почему ты не захотел разговаривать с ним?

— Это нехороший человек, Чонси. Я бы никогда не доверял ему и тебе не советую. А вот и капитан О'Мэлли. Руфус, это моя жена Элизабет. Дорогая, это капитан О'Мэлли.

Капитан щелкнул каблуками и улыбнулся.

— Очень приятно познакомиться, мадам. — Он изучающе посмотрел на нее необыкновенно голубыми глазами. — Значит, вы и есть та самая очаровательная англичанка, которой удалось захомутать нашего Дела.

— Да, это она, — подтвердил Делани.

— Я тоже рада познакомиться с вами, капитан, — сказала Чонси, протягивая руку. У него была небольшая, но при этом удивительно сильная рука.

— А это мистер Хулигэн, мадам, — сказал капитан, показывая на необыкновенно высокого человека, который стоял справа от него в такой же пурпурной униформе, но с меньшим количеством золотых шнурков и медных пуговиц. — Он поступил к нам на службу на прошлой неделе, и это его второй рейс в Сакраменто. У него, естественно, есть все необходимые рекомендации.

Мужчины стали обмениваться фразами, касающимися состояния судна и обстоятельств предстоящего рейса, а Чонси осматривала палубу. Неожиданно прозвучал громкий свисток, заставивший ее вздрогнуть.

— Ну вот, — радостно сказал капитан. — Мы готовы к отплытию. Вы пообедаете со мной, Дел?

— Возможно, — согласился Делани и улыбнулся, повернувшись к жене.

— Ну что ж, парень, — сказал капитан, поворачиваясь к своему помощнику, — пора зарабатывать себе на жизнь.

— Наша каюта на верхней палубе, — пояснил ей Делани. — Там же находятся другие каюты первого класса, а также игровой зал и столовая.

— Здесь все блестит, как новенькое, — восхищенно сказала Чонси, оглядывая палубу.

— На нижней палубе не так чисто, но все же довольно сносно.

Вскоре послышался второй сигнал, и пароход медленно отчалил от пирса. Провожающие на берегу стали энергично махать пассажирам.

— Пойдем, дорогая, — сказал Делани, тронув жену за плечо.

— Зачем? Здесь так красиво! Посмотри, какие величественные холмы! И острова! Они обитаемы, Делани? Там живут индейцы?

— Возможно, но только на некоторых. Ты дрожишь, дорогая. Я бы не хотел, чтобы ты простудилась в дороге.

Чонси грустно вздохнула, пряча от мужа глаза. Сейчас, казалось, она целиком находилась в его власти. Она вдруг вспомнила свои новые приятные ощущения прошлой ночью и с трудом перевела дыхание. Подняв подбородок, она решительно направилась к лестнице. Их каюта оказалась выше всяких похвал: стены, обитые панелями из красного дерева, прекрасная мебель, великолепный бордовый ковер на полу, бархатные портьеры. Но все ее внимание было привлечено к огромной кровати с ярко-красным покрывалом.

— Плавающий дворец, не правда ли?

Чонси провела языком по нижней губе и молча смотрела на мужа.

— Сэм лично подобрал все эти вещи. Мне кажется, что он употребил на это всю свою фантазию. — Делани обнял жену.

— Дел, я…

— Ничего, все нормально, дорогая, — спокойно сказал он.

— Дело в том, что сегодня я испытываю даже большее смущение, чем вчера, — призналась она, виновато посмотрев на него. — Тебе, наверное, это кажется глупым?

— Нет, ничего подобного. — Он повернул ее к себе и нежно погладил пальцем по щеке. — Теперь ты уже знаешь, что такое супружеская любовь, не так ли? Да и меня, наверное, успела разглядеть.

Чонси скромно потупила взор.

— Если честно, Чонси, то я, конечно, рассчитывал, что сегодня мы займемся тем же самым. Ты восхитительна, любовь моя. Тебе известно об этом?

«Черт бы тебя побрал, — подумала она. — Я не хочу заниматься с тобой любовью! Не хочу тратить время на это дурацкое путешествие!»

— А сейчас, моя милая, я хочу раздеть тебя. Я буду делать это медленно, нам некуда спешить. Думаю, что это возбудит тебя, и ты снова захочешь испытать упоительный восторг любви. А если ты все же не утолишь свой голод, то я пошлю кого-нибудь на кухню и нам принесут еду в каюту.

Делани наклонился к ней и стал нежно целовать ее уши, шею и лицо. Чонси замерла, опасаясь, что он действительно может пробудить в ней ответное желание. «Не допускай этого, — повторяла она про себя. — Конечно, его невозможно остановить, но я не должна наслаждаться этим».

Вдруг она почувствовала на своих губах кончик его языка.

— Тебе нравится?

Она молча кивнула, хотя и не собиралась этого делать.

Вскоре она уже стояла посреди каюты в одном белье и молча наблюдала за тем, как ее муж торопливо снимал с себя одежду. «У меня нет выхода, — подумала она, стоя у иллюминатора и судорожно сжимая бархатную ткань портьер. — Придется снова заниматься с ним любовью, иначе он может заподозрить неладное».

Делани подошел к ней вплотную, нежно обнял за обнаженные плечи и прижал к себе. Его тело было горячим и слегка подрагивало. Он отбросил рукой покрывало и уложил ее на кровать.

Чонси лежала на спине и не отрываясь смотрела на Делани. Ее потрясла нежность, которую она увидела в глубине его золотистых глаз. И еще — желание. Взгляд ее опустился ниже — к золотистым завиткам волос на груди, крепким мускулам живота, к его возбужденному естеству.

— Дел, — прошептала она, дрожа всем телом.

—Дорогая, ничего не бойся. Все будет хорошо. Просто лежи спокойно и наслаждайся. Договорились? — Он лег рядом с нею.

Она ничего не ответила, да он и не ожидал от нее никакого ответа. Его руки нежно ласкали ее грудь, а потом опустились к тому самому месту, которое уже трепетно ожидало возбуждающих прикосновений. У нее перехватило дыхание и что-то заныло внутри.

— Дел, пожалуйста, не надо! Пожалуйста…

— Пожалуйста не надо что? — игриво спросил он, просовывая руку между ее ног. Она слабо застонала и выгнулась дугой, чувствуя, что ее покидают силы. Те самые силы, которые так нужны были ей для сопротивления.

— Не знаю, Дел, — едва слышно прошептала она и испуганно посмотрела на него. — Мне это не нравится.

— Обманщица, — шепнул он ей на ухо. — Тебе не будет больше больно, любовь моя. Вот так, хорошо. Я хочу видеть твои глаза. Еще немного, милая, смелее. Не надо бояться. Вот увидишь, это высочайшее наслаждение из всех, которыми одарила нас природа.

Через несколько минут она задрожала и рванулась вверх, издав громкий крик, а после этого обессиленно упала на подушку, все еще не понимая, что с ней произошло. В ее глазах застыло невообразимое удивление, смешанное с чувством восторга и неземного блаженства. Это было так трогательно и непосредственно, что он чуть было не расплакался от умиления. Ее тело продолжало содрогаться от постепенно затухающих конвульсий, а он тем временем ласкал ее, ни на секунду не выпуская из своих объятий.

— Это было прекрасно, Чонси. Изумительно! — Делани быстро раздвинул ее ноги и вошел в нее, стараясь не упустить момент, когда желание еще владело ею. — Обними меня ногами за бедра, — шепнул он, постепенно набирая темп.

Она выполнила его просьбу и закрыла глаза, ощущая очередной прилив опустошающей любовной страсти. Он выкрикивал ее имя, шептал на ухо слова любви. Его движения с каждым разом становились все более напористыми, сильными и ритмичными, пока, наконец, он не застонал и не повалился на нее.

Чонси растерянно смотрела на мужа и невинно мигала глазами.

— Послушай, я не понимаю… Я не хочу, чтобы эти чувства…

Он наклонился к ней и заглушил ее слова поцелуем.

— У тебя такая нежная грудь, — пробормотал он и улыбнулся, заметив ее смущение. — Почему ты краснеешь?

Чонси была потрясена случившимся. Она лежала и думала о том, что когда-то ненавидела этого человека и даже собиралась его уничтожить. Где же та Чонси, которая хотела поставить его на колени? Которая считала себя волевой и сильной женщиной?

Она уткнулась в подушку и зарыдала.

За обеденным столом капитана О'Мэлли собралась самая разнообразная публика. Большим разнообразием отличалась только еда, приготовленная судовым коком. Длинная и узкая комната была освещена люстрами, тусклый свет которых отражался в висевших на стенах картинах в позолоченных рамках. На столах были белоснежные скатерти, серебряные приборы и английский фарфор.