Брэддону на этом уроке присутствовать было позволено. На большинство же занятий он не допускался, потому что все время пялился на Мадлен или, того хуже, пытался с ней заигрывать.

— Мужчины, — щебетала Мадлен своей восторженной скороговоркой, — думают только о том, чтобы сорвать поцелуй. Так говорит папа. По этой причине он никогда не позволяет мне встречаться с кавалерами, которые посещают его конюшни.

— А как же вы познакомились с Брэддоном?

— О, с Брэддоном. — Мадлен разразилась коротким смехом. — Однажды, когда конюшни еще не открылись, я ухаживала за моей любимой кобылой Грейси. Как раз приготовила ей теплую овсяную смесь. Она, знаете ли, уже начала понемногу стареть. Так вот, поднимаю я глаза и вижу: на меня смотрит белокурый великан. Это был Брэддон. Оказывается, вчера он забыл здесь свою трость. — Она хихикнула. — Папа был прав. Мужчины при первой же возможности пытаются сорвать поцелуй.

Брэддон своим поведением сейчас (он смотрел на Мадлен так, как будто страстно желал ее съесть) как бы подтверждал правоту отца Мадлен, который всячески ограждал дочь от внимания лондонских джентльменов.

— Брэддон, — строго сказала Софи, — если вы не будете вести себя прилично, мы будем вынуждены просить вас удалиться.

— А что я… я ничего не делаю.

С видом оскорбленной невинности Брэддон заморгал своими белесыми ресницами и быстро убрал руку с талии Мадлен. Софи засмеялась. Сегодня все ей казалось замечательным.

— Мадлен необходимо сосредоточиться. — Она строго посмотрела на Брэддона. — Итак, садимся.

Они» сели за квадратный стол в столовой Гарнье. Он был покрыт грубой белой скатертью, но сервирован посудой из тонкого фарфора с четырнадцатью предметами столового серебра. Брэддон купил все это на Пиккадилли.

Софи внимательно осмотрела столовые приборы.

— Очень хорошо, Мадлен. Вы превосходно накрыли стол.

— Софи, зачем ей нужно этому обучаться, — вмешался Брэддвн, — когда у меня в доме весь день бездельничают пятнадцать лакеев.

— Стол сервируют вовсе не лакеи, — прервала его Мадлен, — а одна из главных горничных под присмотром дворецкого.

— Хозяйка дома должна знать все тонкости работы слуг, — объяснила Софи Брэддону. — Иначе ей будет очень трудно за ними проследить. Ну что ж, давайте начнем. — Она посмотрела на Мадлен. — Вы на званом обеде. У вашего левого плеча остановился лакей с рулетом из поросенка на блюде.

Мадлен вежливо улыбнулась лакею, одновременно слегка кивнув, что означало, что она не прочь отведать свинины. Затем выбрала соответствующую вилку.

— Черт возьми, я никогда еще не видел такого количества столовых приборов, — опять подал голос Брэддон. — Софи, вам не кажется, что здесь много лишнего?

— Нет, — ответила Софи, — не кажется. А что, если Мадлен пригласят на ужин во дворец Сент-Джеймс?

— Такое маловероятно, — проворчал Брэддон. — Я не позволю околачиваться рядом с Мадлен похотливым герцогам королевской крови.

— Мадлен, если бы это был настоящий званый обед, то я была бы вынуждена строго осадить Брэддона. Он разговаривает со мной через стол, а это нарушение этикета. Леди прилично разговаривать только с теми гостями, кто сидит от нее справа и слева. — Заметив движение Брэддона, Софи стала совсем серьезной. — И она ни при каких обстоятельствах не позволит джентльмену прикасаться ногой к ее ноге. Мадлен, поднимите свой веер.

— Мне кажется, я отдала его лакею вместе с накидкой, — смущенно проговорила ученица.

— О нет, леди никогда не появляется без веера. Если вам показалось, что джентльмен сделал что-то предосудительное, например, оскорбительный жест, вы можете выразить свое неудовольствие взглядом, а затем повернуться к джентльмену, сидящему от вас по другую сторону.

Мадлен бросила на Брэддона испепеляющий взгляд, а затем резко повернула голову налево.

— Нет-нет! Не так резко. Сделайте это снова, но с большим достоинством.

Мадлен посмотрела на приунывшего графа с ленивым презрением и плавно повернулась.

— Вот так хорошо. — Софи всплеснула руками. — А взгляд, каким вы одарили Брэддона в первый раз, годится, пожалуй, на случай, если какой-нибудь старый развратник позволит себе двусмысленное замечание.

Мадлен улыбнулась:

— Так моя мама обычно смотрела на какого-нибудь зарвавшегося слугу.

— Откуда у вас в доме мог взяться слуга? — удивилась Софи.

— Не знаю, — смущенно ответила Мадлен. — Это одно из моих детских воспоминаний.

— Ладно, — продолжала Софи. — Теперь давайте представим, что Брэддон сделал что-то действительно непозволительное. Например, прижал свою ногу к вашей.

Мадлен ударила Брэддоиа веером по костяшкам пальцев.

— Ой! — Брэддон отдернул руку. — Мэдди, ты сломала мне палец!

— Не будьте занудой, Брэддон, — сказала Софи. — А вы, Мадлен, попробуйте еще раз, но вот так. — Она показала. — Легонько ударьте его веером. Случайный свидетель должен подумать, что вы просто флиртуете. Пожурить за наглость джентльмена обязательно надо, но незаметно. Если же заметят, что он осмелился прижать свою ногу к вашей, то станут, осуждать вас, а не его.

— Это правда, — подал голос Брэддон. — Продувные бестии вроде моей матери или матери Софи заранее уверены, что девушка сама провоцирует мужчину на вольности. Ну, начнем? — Он радостно проделал под столом заданное упражнение.

Мадлен отдернула ногу, бросила на Брэддона уничижительный взгляд и слабо стукнула веером.

— О, простите меня, — промурлыкала она, твердо глядя Брэддону в глаза, — должно быть, вы заблудились и случайно попали рукой в мою тарелку.

— Боже, — простонал Брэддон почти с благоговением. — У тебя сейчас такой холодный вид, почти как у мамы Софи. А она, да будет тебе известно, одна из самых строгих светских дам.

— Брэддон, для того чтобы вашу невесту приняли за дочь маркиза, — напомнила Софи, — ей нужно быть еще более строгой, чем моя мать. Относительно манер не должно быть ни малейших сомнений. Ни у кого. А теперь давайте представим, что лакей появился со взбитыми сливками по-итальянски.

Спустя несколько недель утром Патрик мрачно взирал на мешанину бумаг, скопившихся на рабочем столе, — письма торговых агентов со всех концов света, счета за погрузку, накладные.

Только начав разбираться с одним из счетов, он недовольно поморщился. Дверь библиотеки внезапно отворилась. Слугам было строго-настрого предписано во время работы с бумагами без особой нужды его не тревожить. Но сейчас по толстому ковру к нему бесшумно двигалась жена.

— Ты что, сегодня с Брэддоном не встречаешься? — Патрик обнял ее за талию.

По четвергам Софи почти весь день проводила с Брэддоном. А сегодня как раз был четверг. День Брэддона, так он называл его про себя.

— Нет, не встречаюсь, — лаконично ответила Софи. — А ты чем занимаешься?

— Ничего интересного. В данный момент просматриваю счета по последним поставкам из России.

— И что же тебе оттуда поставляют? — поинтересовалась Софи, наклонившись над строчками непонятных цифр. — Например, что означает вот это? — Изящный пальчик уперся в позицию 14.40 SL.

Патрик скосил глаза:

— Это самовары. Мы получили их сорок штук — нет, четырнадцать — по заказу торговца из Ист-Энда.

Софи вздохнула:

— Как бы мне хотелось съездить в Россию.

— Правда?

Ее глаза засияли.

— Ты читал заметки Коцебу о путешествии по Сибири?

— Нет, — ответил Патрик. Он поставил гусиное перо обратно на подставку, затем откинулся на спинку кресла и залюбовался молодой жсиой. Благопристойные английские леди даже поездку в Бат считали ужасно далеким путешествием.

В это утро Софи выглядела именно как самая что ни на есть благопристойная английская леди. На ней было белое муслиновое платье, окаймленное внизу утонченным узором. Красивое, но не потрясающее и не чрезмерно сексуальное. Патрику уже не впервой пришло в голову, что после замужества Софи слегка сменила стиль. Но грех жаловаться. Он по-прежнему возбуждался, стоило только сквозь белый муслин чуть обозначиться контуру ее стройной ножки.