– До свидания, и еще раз спасибо.

– Э, э! Постой-ка!

Плотная бумага наконец поддалась, и из конверта выпали пачки стодолларовых купюр.

– Да что же это?! – ахнула Серафима.

Женщина обернулась:

– Однажды вы спасли мне жизнь.

– Что-то не припомню, чтобы кого-то спасала. Тебя звать-то как?

– Сима.

– Тезка, значит… Так ты та девчонка из метро?!

Серафиме никто не ответил, женщина ушла.

– Мать честная! Да здесь же целое состояние! – Дрожащими от волнения руками она смахнула доллары в пластиковый пакет из-под китайского пуховика. – Ну точно, ненормальная! Такими деньжищами разбрасывается! – сказала она сердито и разрыдалась.

«Херес де ля Фронтера» 1775 года!

Вино, до сих пор живое, несмотря на свой почтенный возраст!

За подобные шедевры виноделия на мировых аукционах платят десятки тысяч долларов.

Илья с благоговейным трепетом взял в руки старинную бутыль.

Царский подарок!

Хотелось бы еще знать, от кого он и за какие заслуги.

Никакой сопроводительной записки. Никакого намека. Ясно одно: человек, сделавший такой подарок, обладает утонченным вкусом и явно не стеснен в средствах.

Илья бережно поставил бутылку на стол и уселся напротив.

– Эх, выпить бы тебя прямо сейчас, – сказал он с тоской, – да, боюсь, совесть замучает. Тебя нельзя пить. Тебе нужно поклоняться. Ты тут постой пока, а я разберусь с кем-нибудь из твоих не столь титулованных собратьев. – Илья встал из-за стола и подошел к бару.

Нужно обязательно построить собственный дом, а то получается сапожник без сапог. И чтобы в нем обязательно был винный погребок. Нельзя же хранить «Херес де ля Фронтера» в баре.

Его раздумья нарушил телефонный звонок.

– Ты, кажется, хотел узнать, где сейчас находится Сима? – раздался в трубке полный сарказма голос.

Илья тяжело вздохнул:

– Да, Инна, я хочу знать, где Сима.

– А зачем, позволь полюбопытствовать?

– Я хочу жениться на ней.

На том конце провода долго молчали.

– Инна, ты меня слышишь? Теперь ты понимаешь, что мои намерения очень серьезны?

– Да, теперь я многое про тебя понимаю, – процедила она презрительно. – Жениться надумал? Именно сейчас? Раньше она годилась только для необременительных постельных отношений, а теперь, оказывается, на ней и жениться не зазорно!

– Я не понимаю, что ты завелась? – Илья растерянно поскреб заросший щетиной подбородок.

– Не понимаешь? – он услышал сдавленный смех. – Знаешь, Ильюша, поговорку: «Полюбите меня в черненьком, а в красненьком меня всяк полюбит»? Так это про тебя.

– При чем здесь черненькое и красненькое? Скажи мне, где Сима!

– Нетушки!

– Ты же собиралась сказать.

– Собиралась, а теперь передумала. Не видать тебе красненького как своих ушей!

Послышались гудки отбоя.

– Ненормальная! – Илья отшвырнул телефон.

Инна аккуратно положила трубку на рычаг, вылила в стакан остатки водки, выпила залпом, закусила водку соленым огурцом и, только проделав все эти манипуляции, расплакалась.

Сегодня был просто ужасный день. Утром они с Глебом проводили Симу в аэропорт, а днем она напилась.

Инна порывалась позвонить Илье всю прошлую неделю. Хотела рассказать ему о решении Симы уехать из страны. Она надеялась, что Северину удастся ее остановить.

Было во всем происходящем что-то чудовищно неправильное и несправедливое. Инну не покидала надежда, что эту «неправильность» еще можно исправить. Выпитая водка придала ей решительности. В конце концов, Штаты – это еще не край света. Илья запросто может слетать за Симой.

В тот момент принятое решение казалось ей единственно правильным. Ей и в голову не приходило, что Северин уже знает о богатстве, свалившемся на Симу. И что он может оказаться настолько расчетливым и корыстным.

А чем еще можно объяснить его такое странное и скоропалительное решение жениться? Он всегда заявлял, что супружеские отношения не для него.

– Дура ты дура, – Инна привычным движением заправила челку за ухо, – ничего-то ты в людях не понимаешь! Журналистка хренова!

Родина встретила ее проливным дождем. Говорят, начинать новое дело в дождь – к удаче.

Или это про свадьбу так говорят?

Не важно, свадьба – это ведь тоже своего рода новое дело…

Сима поудобнее устроилась на пассажирском сиденье такси и улыбнулась.

Вот она и дома! Она не была в России семь долгих лет. Понадобилось семь лет, чтобы она наконец посчитала себя готовой к возвращению.

Сима прикрыла глаза.

Воспоминания…

Она вспомнила, как все начиналось.

Молодая, наивная девчушка, изъясняющаяся на ужасном английском, она чувствовала себя в Штатах очень некомфортно. У нее было столько денег, что хватило бы на несколько жизней. Ей бы радоваться, развлекаться, путешествовать, потакать всем своим слабостям. Но она, неожиданно для всех, выбрала совсем другой путь.

Сима в малейших деталях помнила тот самый первый совет директоров.

Восемь пар мужских глаз смотрели на нее со снисходительной доброжелательностью. Она была растерянна, плохо понимала, чего от нее ждут все эти мужчины в дорогих костюмах. Ее переводчик был молодым и непрофессиональным. Он знал русский немногим лучше, чем она – английский. Говорил путано и не владел терминологией. Но даже той скудной информации, которой Сима смогла от него добиться, хватило, чтобы понять: ей уготована роль марионетки. Бизнес ее отца – в надежных руках. Она может расслабиться и получать удовольствие от жизни. Совет директоров обо всем позаботится за нее.

Сима не желала, чтобы кто-то принимал решения вместо нее. Пришло время повзрослеть.

Она улыбнулась широкой, стопроцентной американской улыбкой и потребовала профессионального переводчика. Ей предстояло серьезное сражение за свою независимость, и она хотела, чтобы присутствующие хорошо поняли каждое ее слово. Она не собиралась отступать.

Компания принадлежит ей. Значит, она обязана научиться ею управлять.

Это было очень тяжело.

Ее заявление восприняли как детскую блажь. Несколько лет ей пришлось доказывать свою состоятельность и компетентность. На несколько лет она забыла про отдых и сон.

Она училась. Она быстро овладела разговорной речью, но не остановилась на достигнутом. Она постигала грамматику и наняла педагога по сценической речи, чтобы избавиться от акцента. Она поступила в университет и медленно, шаг за шагом, постигала сначала азы, а потом и тонкости бизнеса.

Все оказалось не так уж и сложно. Было бы желание. А уж желание ее было велико!

Наконец наступил момент, когда деловой мир принял ее как равную.

За учебой и ежесекундным самоусовершенствованием Сима не заметила, когда стала бизнес-леди – профессиональной, расчетливой, жестокой и, что немаловажно, удачливой.

Даже свою молодость и привлекательность она заставила работать на себя. Она больше не считала себя серой мышкой. Она узнала себе цену.

За ней закрепилась репутация стервы, но стервы умной и очень красивой.

Сима сто раз могла устроить свою личную жизнь, но предпочитала оставаться в одиночестве. У нее были любовники, но не было любимого. Она ни к кому не привязывалась и шла к своей цели по осколкам разбитых мужских сердец. Она никогда не считала, сколько таких сердец лежит в пыли у ее ног.

Целью Симоны Маркос был один-единственный мужчина. Ей понадобилось семь лет, чтобы собраться с силами.

Готовьтесь, господин Северин! Очень скоро вам снова предстоит полное погружение. Только теперь оно вряд ли придется вам по вкусу.

Дождь прекратился. Выглянуло робкое весеннее солнце.

Сима открыла глаза и улыбнулась.

Из-за поворота показалась усадьба Глеба.

На первый взгляд, за прошедшие годы ничего не изменилось. Она подошла к массивным железным воротам, нажала на кнопку звонка.