Агенор.
Аид взял и сестер-завистниц вслед за нами.
Желая вас сгубить, они погибли сами.
Та и другая в свой черед
Осуждены богов законом.
Здесь, рядом с Титием[67] и Иксионом,
Терзает коршун их и колесо их рвет.
Амур с зефирами принес им воздаянье
За зависть злобную и злодеянья,
Своим крылатым слугам дав приказ
Сказать им, что к сестре их унесут сейчас,
И в пропасть по пути низвергнуть в наказанье.
Их тел растерзанных ужасен вид глазам.
Но это только первые мученья
За их советы, наставленья,
Которые они давать посмели вам.
Психея.
О, как мне жалко их!
Клеомен.
Они достойны казни…
Но вам мы долее не смеем докучать.
Прощайте! Если б вы могли нас вспоминать,
И если б вам в душе уже не знать боязни!
Пусть в небеса Амур скорей вас унесет,
Пусть там, среди богов, найдете вы почет,
Пусть не лишает вас он ввек своей приязни
И сумрачный Аида свод
Ваш не погасит взор и в бездну не сведет!
Клеомен и Агенор уходят.
ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ
Психея одна.
Психея.
Несчастные! Любовь в их сердце все пылает,
И каждый, хоть и мертв, Психею обожает,
Хотя она их страсть так строго приняла…
Но поступить со мной не сможешь так сурово
Ты, для кого я жизнь сто раз отдать готова
И кто, уйдя навек, принес мне столько зла!
Нет, не беги меня, дай жить мне в упованье,
Что сможешь на меня ты с нежностью взирать,
Что радость я тебе несу, а не страданье,
Что ты поверишь мне опять.
Но я красу свою, страдая, потеряла
И обрести ее надежды лишена.
Я грустною, отчаявшейся стала,
Я вся увяла и устала
И на забвение теперь обречена,
Коль чудо мне не возвратит сполна
Красы, которою тебя я зажигала.
Та сила, что красу дает, заключена
В шкатулочке совсем невинной,
Что послана со мной Венере Прозерпиной,
И взять ее себе — не страшная вина.
Блеск тайны, скрытой здесь, наверно, ослепляет,
Когда богиня красоты желает,
Чтоб ей была скорей доставлена она.
Немножко приоткрыть ужели преступленье,
Лишь для того, чтоб сердце возвратил
Психее бог, который ей так мил, —
Чтоб прекратить свои мученья?..
Открою! Голову мне этот дым кружит:
Из ящика, клубясь, выходят испаренья.
Амур! Коль ты ко мне не явишь сожаленья…
Чтоб более не жить, я нисхожу в Аид.
(Лишается чувств.)
Прилетает Амур и опускается возле нее.
ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
Психея без чувств, Амур.
Амур.
Я, сострадая вам, забыл свой гнев, Психея,
И в сердце пламень чувств, всем милых, не угас.
Пускай о вашем я поступке сожалею,
Хотел бы поскорее вас
Я защитить пред матерью моею.
Я видел вашу боль и горе слышал сам,
И стонами я вашим отвечал слезам.
Взгляните на меня. Все тот же я, Психея,
Все так же вас люблю, душою пламенея.
Вы ж не твердите мне, что любите меня.
Боюсь, из ваших глаз уйдет сиянье дня
И вы измените земной своей отчизне.
О смерть! Зачем разишь преступною стрелой?
Иль для тебя ничто бессмертный облик мой
И ты уже моей грозить готова жизни?
Неблагодарная! Скажи мне: сколько раз
Я увеличивал твои владенья,
Внушая гнев или презренье
Чертам красавицы и блеску гордых глаз,
И сколько отправлял без сожаленья
К тебе влюбленных, чьи сердца
Желали смертного конца?
Теперь уже не раню никого я,
Ничьих сердец уж не пролью я кровь;
Разносят стрелы пусть одну любовь,
Одно блаженство неземное!
И если уж разить, то пред тобой готов
Влюбленных сделать я достойными богов.
Вы, мать, не знающая сожаленья,
Отнять желающая у меня
То, что душе моей дороже дня,
Страшитесь! Я готовлю вам отмщенье.
Как! Вы желаете мне предписать закон,
Меж тем как вам самой всего опасней он?
Вы, как и все, чувствительны душою
И с завистью ко мне относитесь такою!
Чтоб защитить себя, я приготовлю вам
Удар — в отмщение завистливым мечтам,
Вам неожиданный, позорный брошу вызов
И всюду выберу для ваших жадных глаз
Тех Адонисов и Анхизов,
Что только ненавистью встретят вас.
ЯВЛЕНИЕ ПЯТОЕ
Те же и Венера.
Венера.
Ты угрожаешь мне высокомерно?
У вздорного ребенка этот пыл —
Свидетельство опасности, наверно?
Амур.
Я больше не дитя, хоть им так долго был,
И справедлив мой гнев, хоть и горяч безмерно.
Венера.
Горячность вы должны сдержать.
Ужели не хотите вы признать,
Что мне обязаны рожденьем?
Амур.
Ужели вы хотите позабыть,
Что красотой, способностью любить
Моим обязаны веленьям,
Что вам не обойтись без лука моего,
Что ваша красота — ничто без стрел его,
И коль вы властвуете над сердцами,
Которые покорны вам во всем,
Вы их бы не могли иметь рабами,
Когда б я не заботился о том?
Не говорите ж о правах рожденья,
Препятствующих радости моей.
И если вам нужна признательность людей,
Вы были бы должны мне выказать почтенье
Затем, что лишь моим покорны вы веленьям
И славой мне обязаны своей.
