Держась на руках, она оглядывала внутренний двор. Не заметила ни души. Оттолкнулась ногами от стены, перевернулась в полете и шлепнулась животом о внутренний край стены, снова поранив ладони о шипы. Избавив от захвата лезвий сначала левую, потом правую руку, Шерк быстро поползла вниз по стене, держась в тени.

Между ней и целью находятся десятки стражников. Мужики… нет, сейчас ей нельзя думать об этом. Позднее, с этим Аблалой. Увы, безмозглая гостья в ее теле ничего не ведала о важности симпатии. Она знала голод, и голод нужно было утолять. Природа живых, размышляла воровка, противоположна природе мертвых. Неотложные нужды, неудовлетворенность, груз желаний. Она уже стала забывать.

У входа в здание четверо стражей, двое по сторонам массивной двери, еще двое внизу широкой лестницы. Все выглядят усталыми. В нижнем этаже есть окна, но все закрыты ставнями. На втором этаже балконы — их маленькие двери наверняка под охранительными чарами. Верхний этаж состоял из трех комнат с крутыми А-образными крышами, покрытыми черной черепицей. За этими выступами крыша здания была плоской и ограждалась низким парапетом. Ее усеивали горшки с цветами и карликовыми деревьями. А также скрытые стражи.

Поистине неприступная крепость. Как раз по ее вкусу.

Она прокралась к ближайшей смотрящей во двор служебной постройке с покатой крышей — осторожные беззвучные шаги. Затем прижалась к стене. И стала ждать.

Громкий стук у входа.

Четверо охранников выпрямились, обмениваясь взглядами. По меньшей мере восемь их товарищей патрулировали улицу и аллеи около усадьбы. Слишком позднее время для гостей; к тому же хозяин, Герун Эберикт, не дома. Возможно, он прислал вестника. Но тогда патрульные должны были подать сигнал. Нет, дело необычное — она видела, как охранники совещались, принимая решение.

Двое от лестницы пошли к воротам, сжимая в руках мечи.

Грохот прекратился, когда они были на полпути. Стражники замедлили шаг, подняли оружие.

Два шага до ворот.

Тяжелые створки взорвались, влетая внутрь, похоронив под своей древесиной и бронзой обоих. Импульс удара протащил Аблалу на несколько шагов во двор. Он шагал по упавшим дверям и лежащим под ними людям.

Двое стоявших на верху лестницы охранников тревожно закричали, бросившись навстречу гиганту.

— Я вам ничего не сделал! — выкрикнул Аблала (по крайней мере так показалось Шерк — слова вышли скомканными из-за его яростного негодования). Тартенал атаковал стражников.

На миг Шерк испытала беспокойство — ведь ее помощник был не вооружен.

Блеснули мечи. Аблала, кажется, ударил по их плоскостям ладонями. Один из мечей, кувыркаясь, полетел через двор, второй шлепнулся на камни под ногами великана. Удар левой — и один из охранников рухнул. Второй завопил, отступая. Аблала протянул руку, схватил его и прижал к себе.

— Не смей меня обижать!

Или «сумей-ка руку разжать»?

Стражник потерял равновесие и потащился вслед за гигантом, стуком доспехов и невнятным мычанием подтверждая, что разжать руку не сумел. Конечности несчастного беспорядочно дергались. Аблала бросил его и огляделся.

Со всех сторон усадьбы сбегалась стража.

Он тревожно хмыкнул, развернулся и поспешил к зияющему выходу.

Шерк глянула на крышу. Там стояли четверо; двое готовили дротики, остальные просто смотрели в спину убегающему. Но тот уже миновал арку.

Шерк скользнула вдоль пристройки и метнулась через узкий проход к стене главного дома. Пробежала по ступеням, достигнув неохраняемой в этот миг платформы перед дверью. Позади кто-то выкрикивал приказы, веля охране осмотреть двор; а вот посмотреть на главный вход никто, конечно, не озаботился.

Воровка обнаружила, что попала в приемную. Стены были покрыты фресками с изображением сцен отчаянной защиты Геруном Эбериктом королевского ложа. Она задержалась, вытянув нож и пририсовав усы к мужественному, искаженному гримасой торжества лицу финеда, затем проследовала через арку в большую комнату, сделанную похожей на тронный зал, хотя трон — резное чудище с высокой спинкой — просто стоял в конце стола, вместо того чтобы возвышаться на подножии.

По всем сторонам двери с искусной резьбой. Пятая дверь, узкая и вдавленная в стену, очевидно, служила для входа слуг.

Нет сомнений, что все обитатели дома проснулись. Но, Должники они или нет, слуги предпочтут переждать тревогу, дрожа под своими матрацами.

Шерк направилась к этой последней двери. Коридор за ней оказался узким и плохо освещенным. По сторонам тянулись завешанные циновками ниши — жалкие обиталища персонала. Из — под завес не пробивалось ни лучика света — но Шерк уловила кашель в одной из комнатенок, а в другой, слева, сдавленный вздох.

Ее рука в перчатке крепко сжала рукоять длинного ножа. Тупым краем Шерк решительно отвела в сторону жалкую циновку. Последовали новые вздохи, а затем — и вопль ужаса.

Еще несколько шагов вдоль прохода — остановки здесь и там… но не настолько длительные, чтобы кто- либо успел закричать. Наконец она уперлась в разветвление. Справа проход в кухню. Слева — ступеньки, ведущие вверх и вниз, в погреба и кладовые. Шерк развернулась, посмотрев в проход, который только что миновала. Подделывая голос под мужской, прошипела: — Спите. Просто обход и все. Никого здесь нет, милашки. Тише.

— Что там было? — простонал чей-то голос.

— Какое дело? — ответил ему другой. — Сказал же он, иди спать, Прист.

Но Прист продолжал: — Я вот его не узнал чтой-то…

— Да, — отозвался второй, — и ты ж не садовник, а великий герой и все такое?

— Я ж просто сказал…

Шерк прошла назад, встав у входа в каморку Приста. Слышалось шевеление, но мужчина больше не заговаривал. Она отодвинула льняную занавеску и скользнула в комнатушку. В углу смогла рассмотреть большую фигуру, скорчившуюся под натянутым до подбородка одеялом.

— Ах, Прист, — прошептала она едва слышно и подошла поближе, — ты умеешь сидеть тихо? Надеюсь, потому как решила провести некоторое время с тобой. Не тревожься, — добавила она, расстегивая пояс, — это будет даже весело.

Через два звона Шерк подняла голову с мускулистого плеча садовника и прислушалась, стараясь не обращать внимания на раскатистый храп. Бедняга выдохся почти стразу — она надеялась, что Аблала окажется получше — и все его последующие сонные стоны и бурчания оказались весьма неприятны. Отзвучали звонкие удары колокола и воцарилась полная тишина.

Стражники вернулись сразу же после того, как воровка укрылась в каморке Приста. Они громко и зло спорили, тем самым доказывая, что Аблале удалось успешно ускользнуть; призывы к дворцовому лекарю открыли, что перед этим случилось несколько стычек. После все успокоилось. Имение поспешно обыскали, но не комнаты слуг — значит, подозрений, что кто-то проник внутрь, у стражи не возникло. Все как она и ожидала. Эффект «сильномогучего» хозяина. Инициатива здесь опасна, ибо легко входит в столкновение с раздутым эго Эберикта.

Шерк выползла из по-детски слабых объятий утомленного Приста, осторожно натянула одежду, взяла оружие. У Геруна должен быть рабочий кабинет, а рядом личные комнаты. Люди такого типа всегда имеют кабинет. Они служит доказательством легитимности их власти.

Кабинет должен быть хорошо защищен — дорогая и усердно наложенная сеть заклинаний. Но не настолько сложная, чтобы затруднять хозяина. Значит, механизмы деактивации должны быть простыми. Другая забота — то, что Герун отсутствует. И возможно, что там есть и ряд чар, которые нельзя отключить. Шерк полагала, что они настроены на живое — иначе их легко активировал бы любой объект.

Она спокойно шагнула в коридор. Звуки спящих людей, ничего больше. Удовлетворенная этим Шерк вернулась к дальнему концу коридора и свернула налево. Поднимаясь по лестнице, она старалась ставить ноги рядом с краями ступеней, там, где они не должны были скрипеть, прогибаясь. Дойдя до следующего этажа, подошла к двери, прислушалась. И замерла. Вдоль косяка последним проходившим здесь слугой натянута проволочка. Иногда простейшие приспособления помогают там, где не работают сложные; ведь вор зачастую ожидает ухищренных ловушек. Она отцепила конец проволоки и открыла дверь.