Вот так, к концу ужина сумел направить их мысли по нужному руслу. От войны тоже надо отвлекаться. Полезно.

Курю, раскрыв окно, и слушаю, как Яков рассказывает Борьке про университет.

29 августа, пятница, время 08:35

Передовая 13-ой армии юго-западнее Молодечно.

Танковый батальон, полсотни тридцатьчетвёрок железной лавой, беспрерывно плюющейся огнём, неумолимо давил немецкую оборону. Немцы к массированной контратаке готовы не были. Линии противотанковых сил были развёрнуты во фронт, а прорвавшийся танковый кулак ударил во фланг.

На мгновенье батальон останавливается, водя жалами пушек во все стороны, и дожидается, когда на броню сядет пехота. Затем неожиданно, — для меня, наблюдающего сверху на своём любимом ТБ-7, — поворачивает вглубь расположения немецких войск. Вглубь и наискосок. Их приманивает к себе батарея ПТО.

Интересно, что Семёныч задумал. Я не вмешиваюсь, работаю на подхвате и наблюдаю, парадом командует Никитин. Вообще-то так лучше не делать, присутствие начальства часто сковывает подчинённых. Но Никитин — исключение, войдя в раж, он и меня обматерить может. И будет в полном праве, я ж сам ему приказал командовать боем и что его решение обжалованию и отмене не подлежит. После боя могу раскритиковать его тонким слоем, но во время него моё мнение — номер два. Кажется, знаю, зачем он это делает. Я бы на его месте… впрочем, поглядим, что дальше будет.

Начало решительного штурма предполья Минска сложилось для немцев ахово. Никитин с чисто азиатской хитростью выстроил перед основной линией обороны ещё одну. Всего за пятьдесят метров. Дежурные посты на ней обозначили себя стрельбой по атакующим и под дымовым прикрытием удрали на основные позиции.

Славные дойче зольдатен мужественно преодолевая миномётные обстрелы, укрепив нордические сердца шнапсом и восемью танками, героическим рывком овладели пустыми окопами. И оказались под плотным снайперским и артиллерийским огнём с наших, стоящих вплотную позиций. Нордические нервы не выдерживают такой гнусной азиатско-славянской подлости и пехотный батальон немцев, прячась за «разутые» и ослеплённые танки, потянулся к родным пенатам.

Видимо, этого момента Никитин и ждал. Надо заметить, что Т-34 шумят изрядно, и одновременный рёв моторов полусотни танков и лязг гусениц слышен далеко. Фрицы тут же перешли на бег, а из низинки за основной линией, сорвав масксеть, к ним с азартной страстью пса, завидевшего убегающего кота, рванул танковый батальон.

Полторы сотни фрицев с тремя оставшимися на ходу танками в арьергарде послужили хорошим прикрытием. Камрады замешкались, — свои на линии огня, — но и отсутствие замешательства не помогло бы. Миномётчики не сплоховали, закидали их дымовыми минами.

Мне, на высоте семи километров, показалось, что слышу скрежет раздавленных танками полевых пушек и миномётов переднего края. И панические крики безжалостно убиваемых «сверхлюдей».

— Как-то не задалось у немцев наступление, — со всем уважением к противнику и сочувствием говорю, отрываясь от бинокля.

Эйдельман косится на меня и вдруг начинает мелко и почти беззвучно на фоне непрерывного гула хихикать. Борька и лейтенант-наблюдатель улыбаются.

— Зря они в пятницу начали, — раздумываю дальше, — вроде и не тринадцатое число…

— Двадцать девять тоже простое число, — давится смехом Яков.

— И армия 13-ая всё-таки, — добавляет Борька.

— Ладно, посмотрим, что дальше будет. Богиня Победы — дама капризная, они с Фортуной сёстры, — снова берусь за бинокль.

— Обнаружена гаубичная батарея в точке 28-15, — бесстрастно докладывает лейтенант.

Оглядываюсь и натыкаюсь на вопросительный взгляд Якова, качаю головой: нет. Смотрю на карту и кончик карандаша, делающего пометку. Восемь километров от передовой, ближние батареи обнаруживать раньше времени не желаю. Дальние не достанут. И ещё одна мысль на задворках, не до неё сейчас, позже додумаю.

— Сообщение Фениксу: один плюс один к точке 28-15. Подавить батарею, — за Феникса, то есть, главный по птичкам у нас сегодня Рычагов, — Второй волной два плюс два. Довести до Карабаса.

Никитин немного поморщился, когда назначил ему такой позывной, но успокоился, когда понял, что это синоним слова «главный». Кстати, ещё одна причина, по которой не командую, пока не командую, всей артиллерией. Пусть его люди тоже поупражняются. А «один плюс один» — эскадрилья бомберов с эскадрильей истребителей…

— Сообщение Редута, — вклинивается один из радистов, — с северо-востока целая армада. От восьмидесяти до ста штук.

А вот и прикрытие!

— Кто долетит первым?

— Или одновременно, или немцы успеют раньше.

Новое дело. Во время любого сражения весы качаются в обе стороны. Фрицы выбросили на свою чашу увесистую гирьку. Ну-ну. Только решать надо быстро.

— Прямую открытую связь с Фениксом, — пока перехватят, пока разберутся, пока доложат, обстановка три раза изменится.

Пересаживаюсь к радисту, берусь за трубку. В ней похрипывает и поскрипывает, но слышно хорошо.

— Тебе там готовят встречу. Тебя предупредили?

— Да. Что будем делать?

Сговорились мы быстро. И немцы не успеют среагировать.

— Феникс, если фрицы замешкаются, грохни таки ту цель. В точке 28-15, — стопятидесятимиллиметровые гаубицы неприятны кому угодно. Хоть нам, хоть немцам. Пока они, кстати, пытаются гвоздить по танкам. Но движущаяся с такой скоростью со сменой направления цель — неудобная мишень. Хотя сидящему на броне десанту может прийтись несладко.

— Обнаружена вторая гаубичная батарея. Точка 30-16.

Бардак нарастает. Никуда от этого не денешься. Стоп, мы же можем…

— Мы можем достать их Гекатой, — опережает мои мысли Яков. Но я только предполагаю, а он — знает.

— Доставай.

И Яша, моя козырная карта, — нет, не туз, но, минимум, валет, — вступает в игру.

Но дальше пошло не совсем так, как мне хотелось. Хочется-то нам всем одного: чтобы гибель одного нашего героя, самолёта или танка оборачивалась десятком того же самого с вражеской стороны. К сожалению, так не всегда бывает.

Наши чайки не успевают добраться до гаубиц. Разворачиваются и удирают от огромной стаи мессеров. Согласно на живую нитку составленному с Фениксом плана.

— Выпускайте Кракена! — этот момент с Никитиным обговорён. — Предупредить всех.

Если нельзя прекратить бардак, надо его усилить и возглавить.

Приказ № 1201 от 30 августа 1941 года

1. Генерал-майору Михайлину И.П. в недельный срок разработать и приступить к изготовлению мобильных миномётных установок.

2. Предварительно изучить возможность стрельбы 82-мм миномётов прямо с кузова автомобиля.

3. Тяжёлые миномёты (120-мм) поставить на колёсный ход с возможностью быстрого перевода из боевого положения в траснспортное. Временной норматив в пределах 15 секунд.

4. Первые испытания провести не позже 2 сентября.

Командующий Западным фронтом___________/генерал армии Павлов

Приказ № 1202 от 30 августа 1941 года

Под грифом «Совершенно секретно»

Начальнику контрразведки полковнику Виноградову:

1. Негласно и скрытно, при необходимости используя агентурные методы, взять под полный контроль все каналы связи с вышестоящими органами. Статус, ведомственная принадлежность, уровень абонентов не должны блокировать такой контроль.

Командующий Западным фронтом___________/генерал армии Павлов

Полковник особенно был смущён тем, что контролировать надо и каналы связи политработников.

— На них как раз больше всего грешу, товарищ полковник, — пришлось объясняться, все под партией ходим. — Вовсе я не считаю, что там предатели сидят. Нет, конечно. Но болтуны, дураки и карьеристы — запросто.

— Карьерист это плохо? — полковник чуть светлеет лицом.

— Смотря какой. Если он личную карьеру ставит выше интересов дела, то это вредитель и потенциальный изменник. Так что не стесняйся. Только, товарищ полковник. Действуйте тонко. Если Фоминых начнёт скандалить, значит, боевую задачу ты провалил.